Отец подруги. Навсегда твоя - Вероника Касс

теми, кто пришел к нам по рекомендации. Почему я должна кого-то куда-то перенаправлять и еще и работать с Дамиром? Утверждать макеты, цвета, формы… да ни за что!

— В общем, вы подумайте над предложением, — Андрей пропускает мои слова мимо ушей. — Предложение все еще в силе.

Решительно встав, отодвигаю свой стул подальше и, схватив сумочку со стола, прощаюсь. И надеюсь, что Дамир незамедлительно откажется от предложения. Несколько лет назад он спокойно выставил меня из своей жизни и приказал не приближаться ни к нему ни к его дочери. Именно это я делала, пока он не появился здесь собственной персоной. С обвинениями. Беспочвенными. Рисунки похожи, но это не означает, что я решила заработать несколько раз.

Покинув ресторан, растерянно иду к машине. Пока не представляю, что будет дальше, но в одном я уверена точно — Дамир должен уехать. Взять деньги, неустойку и отправиться домой. Тогда мне и жить здесь станет гораздо проще.

Правда, не успеваю я даже размечтаться о том, как все хорошо складывается, как у машины меня снова догоняет Дамир. На этот раз без слов, только действиями — схватив меня за руку, разворачивает к себе и подходит близко-близко, вплотную.

— Считаешь, так удобнее обсуждать ситуацию?

Рвусь, но он не опускает. Держит. И всматривается в меня, будто впервые видит.

Глава 4

— Я считаю, что нам больше нечего обсуждать, — дергаю рукой, но снова безрезультатно.

— Таисия, — давит он голосом, все еще пристально разглядывая меня.

— Что Таисия? — завожусь я, чувствуя, что злость скоро сменится усталостью.

Я просто хочу уйти. И больше никогда не видеть этого мужчину. Особенно в такой близости от Даниэля.

Я хочу сесть в свою машину, до которой мне осталось буквально два шага и просто уехать. На этот раз желательно на другой континент.

Хотя… усмехаюсь я мысленно. Если так задуматься, то я еще два с лишним года назад покинула континент, на котором обитал Дамир. Ведь живу я на архипелаге. Но он и тут до меня добрался. Что он вообще здесь забыл.

Последнюю фразу я произношу вслух. Первое мгновение жалею, что сорвалась, и показала свою раздраженность, а следующее думаю… да пошел он! В далекое-далекое пешее. Еще я эмоции свои перед ним не контролировала. Много чести будет.

— Отдохнуть решил, — иронично произносит Дамир, а затем вполне серьезно добавляет, — впервые за последние десять лет.

Моя раздраженность мигом испаряется. Не ожидала, что он ответит. Да я и не ждала его ответа. Мне вообще все равно, что он здесь забыл. И вопрос мой не был вопросом, а скорее возмущением.

— Прекрасно, — шиплю я, и в сотый уже кажется раз пытаюсь вырваться, — я-то тут причем. Что тебе от меня надо?

— Я не буду менять логотип.

— Что ж, поздравляю, значит ты проиграешь суд, — зло проговариваю я, — если до него дойдет дело. И отпусти ты уже меня, в конце концов, — после моего выпада, глаза Дамира чуть сужаются, он опускает их на наши руки, а затем словно удивляется и… отпускает меня. — И был он рукам своим не хозяин… — задумчиво тяну я, даже не стараясь прятать иронию.

— А ты повзрослела.

— Твоими стараниями.

— Нарисуй другой рисунок.

— Я не буду ничего для тебя рисовать. Все, что предложил тебе Андрей — чушь. Забудь о его предложении. Когда я с ним поговорю наедине, я…

— Не для моего ресторана, Таисия. А местному, — он дергает подбородком в сторону красивого здания, а у меня чуть ли глаза на лоб не лезут от наглости Дамира.

— Все? Это все чего ты хочешь?

— Еще, чтобы ты подписала права, — видимо, он воспринимает мой выпад серьезно. Я-то вкладываю смысл “много хочешь — мало получишь” или проще говоря — выкуси. Но Дамир… наглость Дамира просто поражает.

Он что, всегда таким был?

— Ничего не треснет?

— Что?

— Твоя наглость переходит все мыслимые и немыслимые пределы. Почему из-за того, что твой сотрудник оказался недобросовестным специалистом, страдать должна я? Я тебя ни видеть, ни слышать не хочу. И Романа тоже. Знаешь ли, предпочитаю не общаться с людьми, которые связаны с наркотиками…

— Таисия…

— Да, Дамир, я Таисия. Сколько еще раз за сегодняшний день ты повторишь мое имя?

Удивительно, но мне легко с ним общаться. Мне легко ему язвить, грубить и, в общем-то, говорить все, что я думаю, тогда как Дамиру… складывается ощущение, что он в замешательстве и не знает не только что говорить, но и как себя со мной вести.

Иначе почему еще он, как заведенный болванчик, только глаза свои щурит и имя мое повторяет.

Дамир сжимает челюсти, прожигает меня взглядом, но молчит. Я бы ушла уже, но он стоит между мной и моей машиной. И очень не хочется, чтобы он развернулся. Даня хоть и спит в люльке на заднем сидении, но Дамир при желании может увидеть его через лобовое стекло. А поэтому нужно, чтобы он ушел первым.

— Уходи. Нам не о чем разговаривать.

— Ты же не можешь не понимать, что если я захочу, я куплю этот ресторан к чертовой матери, со всеми потрохами, в том числе и правами на твой логотип.

Дамир не кричит. Даже голоса не повышает. Но лучше бы кричал. Его спокойный тон он… сразу складывается впечатление, что Булатов это не на эмоциях сказал, а вполне себе обдуманно.

Еще мне тут его ресторана под боком не мешало. Как же я его ненавижу.

В этот момент понимаю, что видимо не отпустило окончательно.

Если бы меня отпустило, мне было бы все равно. А мне… меня очень злит все происходящее. Я не хочу проблем в своей налаженной жизни, а Дамир Булатов это всегда предвестник того, что на мою голову обрушатся беды. Сто миллионов бед.

Я медленно выдыхаю и… иду на крайние, отчаянные, я бы даже сказала, меры.

Сама касаюсь его.

Кладу ладонь на его плечо. Это дружеский жест, легкий тактильный контакт, который очень работает с мужчинами, когда ты их хочешь в чем-то убедить. Во время переговоров это работает идеально. И сейчас не должно подвести. Подумаешь, что сердце мое начинает тут же стучать в ушах, стоит мне только почувствовать под пальцами твердые мужские бицепсы.

— Дамир, — спокойно без ехидства говорю я, —