Помешанный (ЛП) - Сноу Дженика

Но всё это было не так, как раньше. Это было не так, как когда я преследовал следующего человека, которого собирался убить.

Это было… слишком? Мне было чертовски некомфортно, чего я не испытывал ранее. Это была потребность, которую я не знал, как удовлетворить. И это меня ужаснуло, что было ещё одной эмоцией, которой я никогда не испытывал раньше.

Впервые в жизни я понятия не имел, что, чёрт возьми, со мной происходит.

Вошёл мужчина и сел за стойку в нескольких местах от меня, а затем позвал её. Я снова сосредоточился на официантке. Я знал, что должен узнать о ней больше. Кто она? Как она вызвала у меня эту внезапную, инстинктивную реакцию?

Я наблюдал за ней краем глаза, пока она работала за стойкой. Девушка налила кофе новому клиенту, вышла из-за неё, чтобы снова позаботиться о своих столиках, а затем я почувствовал, как она остановилась рядом со мной. Она приняла его заказ, и тогда я действительно посмотрел на неё. Но моё внимание привлекло то, как он смотрел на неё.

Его взгляд был извращённым, скользким, когда он разглядывал её. Он что-то сказал ей, но было ясно, что она не услышала его пробормотанные слова, тогда она наклонилась ближе.

Он наклонился к ней, говоря что-то достаточно тихо, чтобы я не мог услышать, но я видел, как напряглись плечи официантки и всё остальное её тело. И вот это случилось. Его рука обхватила её бедро, и он шлёпнул её по заднице. Я видел через её плечо, что он отвратительно ухмыльнулся и сказал что-то грубое, что заставило её вздрогнуть и отшатнуться.

И официантка не колебалась ни секунды дольше. Её рука метнулась, и резкий треск пощечины разнёсся по закусочной, когда она коснулась его щеки.

На секунду воцарилась тяжёлая тишина и напряжение, которые заполнили светлое, маленькое помещение, но затем, как будто людям было всё равно, все вернулись к своим делам.

Голова мужчины дёрнулась в сторону от неожиданной силы, и затем он потёр свою покрасневшую щеку, его бормотание достигло моих ушей.

Мой пульс участился, когда я увидел знакомый взгляд в его глазах, направленный на маленькую официантку, которая развернулась и обогнула стойку. Мужская агрессия, расчёт и тёмная потребность. Как ни странно, мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы не подойти к нему и не свернуть ему шею.

Он только что выбрал её своей добычей.

Меня охватило ледяное спокойствие. Я уже знал, кто будет моей следующей жертвой. Я последую за ним, дождусь, пока он останется один, а затем позабочусь о нём, прежде чем он причинит ей боль — что он в конечном итоге сделает, если я его не остановлю. Я чувствовал запах его решимости, когда он достиг моего носа.

Я отрежу обе его оскорбительные ладони от его рук — а не только ту, которой он шлёпнул её по заднице. Это будет так же, как когда я отрезал руку Брэндона час назад. Только на этот раз я полностью её отниму, к чёрту кости. Я красиво её заверну, пришью бант и вручу ей. Мой маленький подарок.

Я заметил, что повар, крупный мужчина с брюшком, вышел из кухни, перекинув через плечо грязную тряпку — когда-то белую, а теперь в пятнах от масла. Он подошёл к мужчине, сказал что-то тихое и угрожающее, а затем указал на входную дверь.

Мужчина был всего в нескольких табуретах от меня, поэтому, когда он встал, я тоже поднялся и намеренно встал у него на пути. Моё плечо коснулось его, и в ту долю секунды моя рука скользнула в карман его пальто, мои ловкие пальцы с легкостью нашли его кошелёк.

— Смотри куда прёшь, — рявкнул он, в его глазах вспыхнуло раздражение… пока он не посмотрел на меня и не оценил мой рост и ширину моих плеч. От него несло потом и выпивкой, но теперь я также мог учуять нотку «вот дерьмо».

Внутренне я ухмыльнулся, увидев, как его гнев так же быстро угас, как и вспыхнул при нашем контакте.

Он что-то пробормотал себе под нос, прежде чем отступить и обойти меня, направляясь к двери. Я смотрел ему вслед, пока он не ушёл, затем сунул бумажник в куртку и снова сел за стойку.

Я уже планировал следующее убийство.

Официантка взглянула на меня, и за этими синими глубинами была эмоция, которая сделала меня ещё более любопытным, та, которую я не мог определить, даже несмотря на все мои годы изучения человеческих эмоций, чтобы я мог их имитировать. Она смотрела на меня так, словно знала что-то.

Это могло быть всего лишь проблеском… чего-то… в её глазах, когда она смотрела на меня, но этого было достаточно. Достаточно, чтобы заставить меня захотеть большего. От неё.

Всё. Мне нужно было знать о ней всё — что ей нравилось, что заставляло её улыбаться, что она чувствовала, что заставляло её кричать. Потребность наполнила меня мгновенно, агрессивно. Яростно.

Мне нужно было понять, что, чёрт возьми, я испытываю.

Могу ли я это контролировать? Или это поглотит меня так же, как потребность в смерти? Но я знал, что мне нужно сделать, чтобы понять, что, чёрт возьми, со мной происходит.

Так же, как добыча, которая только что выскочила за дверь, я бы преследовал её, следовал за ней и наблюдал за каждым её движением. Я узнаю о ней всё, что только можно было знать, потому что у меня не было другого выбора. Эта потребность уже овладела всеми моими мыслями.

Скоро она станет моей следующей целью. Скоро она станет моей следующей жертвой.

Но меня смущало то, что… я не думал, что хочу её убить.

В любом случае, она станет новой галочкой в моей таблице. Но, вероятно, в её собственной новой колонке.

3

АЙЛА

Я всегда контролировала себя. Это было естественно, но также и для выживания. В этом паршивом мире, в котором я жила, затеять драку с кем-то могло привести к гибели человека.

«Черт возьми», — подумала я, делая передышку в переулке позади закусочной. Это действительно может привести к увольнению.

Я могла справиться с грубыми клиентами, справиться с долгими рабочими днями и моим придурком-боссом. Я делала это годами. Я имела дело с придурками каждый день, улыбаясь сквозь разочарование от всего этого, потому что мне нужна была эта работа.

Но сегодня вечером… что-то во мне сломалось. Я даже не думала об этом. Просто отреагировала, и прежде чем осознала это, я почувствовала, как весь этот гнев поднимается на поверхность, когда моя рука соприкоснулась с мордой той свиньи.

И Боже… это было невероятно.

Я прислонилась спиной к холодной кирпичной стене, закрыв глаза и пытаясь выровнять дыхание. Мир вокруг меня был тёмным и тихим — в прямом и переносном смысле.

Городская жизнь не для всех. Нужно было быть определённым образом устроенным, чтобы жить в трущобах, покрытых грязью и сажей.

Ветер проносился по узкому проходу, принося слабый запах мусора из мусорного бака в нескольких футах от меня. Боже… моя жизнь была грязной во многих отношениях.

Я подняла руку и распустила свои грязные волосы, собранные в пучок, прежде чем провести пальцами по прядям, расчесывая их. Мой скальп пульсировал там, где я слишком туго стянула их резинкой, и это, наконец, достало меня, вызвав головную боль.

Задняя дверь открылась, и свет изнутри прорезал темноту переулка. Дейл, сегодняшний повар, вышел и тут же подпер дверь старым кирпичом, лежащим на земле. Он прислонился к стене с противоположной стороны дверного проёма и закурил, глядя на меня.

— Лайл тебя за это уволит, — заявил он как ни в чём не бывало.

Я не ответила, просто кивнула и уставилась в небо. Мы с Дейлом ладили. Он держал на расстоянии жадных ублюдков большую часть времени, но не сегодня, потому что я взяла ситуацию в свои руки. И сейчас он говорил правду.

Мне было плевать на закусочную. И уж точно мне было плевать на Лайла. Но мне была важна эта гребаная работа, потому что этот отстойный город не предлагал ничего другого, что можно было бы считать «респектабельным».

Это место — город и бизнес в нём — использовали таких людей, как я, людей, которые работали за чаевые, людей, которые не могли уехать и найти что-то лучшее, потому что зарплата едва покрывала аренду. Не говоря уже о том, чтобы что-то накопить.