Буревестник (СИ) - Атлант Полина

— Ты сегодня такая красивая, так похожа на свою мать! У меня есть кое-что для тебя, — отец указал пальцем на комод. — Вон, возьми фотографию.

Я понимала его. Он хотел, чтобы я меньше беспокоилась о турбазе и больше заботилась о личной жизни. Поэтому он всегда находил тему для смены разговора.

Я подошла к комоду и взяла в руки черно-белое фото. У меня есть целый фотоальбом, с снимками, когда мои родители были молоды. Но этого фото я еще не видела. На ней мама — очень юная, и у нее была прическа, как и у меня сейчас. Отец прав, я очень на нее похожа.

— Как жаль, что моя Маргарита умерла, — прокашлял отец.

И так рано. чуть не вырвалось у меня. При родах врачи смогли спасти только ребенка. Мой отец тяжело перенес утрату, так рассказывала моя бабушка, которая меня воспитала. Ее тоже не стало в позапрошлом году.

Мои родители выросли в детдоме, где и познакомились. После смерти мамы мой отец был занят карьерой, он так и не женился больше. Поэтому, кроме Лельки, его крестницы, у меня больше никого нет. Да я и как-то рада, меньше переживаний!

— Спасибо, папочка! — я прижала фото к груди и поцеловала отца.

— И запомни, тебе не о чем волноваться, будь уверенней в себе! На всякий случай знай, что великий шаман на нашей стороне…

Я молча кивнула, тронутая высказыванием отца, хотя знала, что он просто хотел успокоить меня. У него это получилось, я ему верю.

— Иди, ложись спать, моя девочка, у тебя был сегодня трудный день. Утро вечера мудренее! Вот увидишь, после встречи с Романовским все уладится.

Кивнув, я потушила торшер и покинула комнату.

Я осталась довольна разговором с отцом. Да, может, мне и не стоит так переживать. У Валентина Семеновича всегда все схвачено. Но я непременно увижусь с адвокатом до встречи у отца. Я должна быть уверена, что после разговора Романовский свалит туда, откуда приехал. Нечего ему тут ловить!

Я поспешила в свои апартаменты. Хотелось поскорее завалиться на кровать, я так вымоталась сегодня… Еще этот нежданный гость явился как снег на голову! Не на минуту не забываю о Романовском, Медведь слишком опасен, чтобы не принимать его всерьез.

Буквально вырванная из реальности левыми мыслями, я в спешке налетела на Романовского, который курил, облокотившись об деревянные перила.

— Ох!

Я прижала руку к груди, пытаясь успокоить бешеное сердцебиение. Стараясь скрыть свой испуг и неловкость, я отвернулась и поспешила дальше, но Романовский преградил мне путь.

 — Я ждал тебя.

— Неужели? — я обошла его.

— Подожди! — он последовал за мной. — Я серьезно!

— У тебя сегодня было недостаточно интимных бесед? — я сказала правду, этот кобель никогда не скрывал свои плотские желания. — Не успел ты появиться, как облапил всех девушек.

— А я и не для этого хотел встретиться, — сказал он спокойно. — Пойдем, я провожу тебя в твою комнату, и мы спокойно поговорим.

— Моя комната — не место для встреч с похотливыми мужланами! Тем более, уже поздно. Мы можем поговорить утром за завтраком.

Но Романовский не был бы в своем репертуаре, если бы отступил.

— Я о перемирии между нами…

— Я уже сказала тебе, — я резко развернулась, — что не прощу тебе позора на балу, даже если мы и начнем общаться.

— Как ты можешь так долго хранить в душе злость и обиду?! Да забудь ты уже об этом! — Романовский подошел ко мне ближе и посмотрел в лицо. — Я первый предложил перемирие, один-единственный раз!

Одно мгновение мы молча смотрели друг на друга. Целая гамма чувств отразилась на его лице. А я не знала, что ответить. Послать его я всегда могу и готова! Но сейчас он предложил мне перемирие, и это неспроста.

— Ну допустим, я согласна! Но к чему ты это предлагаешь? — я не смогла скрыть горечь и презрение, даже если бы и хотела. — Предупреждаю, чтобы ты ни задумал, в этот раз тебе это не сойдет так просто с рук!

Романовский сделал серьезное лицо настолько, что, я подумала, сейчас мне будет плохо. В коридоре не было никакой охраны, ни его, ни моей. Да и кажется все гости отеля давно спали, лишь мы с бывшим обсуждали наш отношения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Перестань корчить из себя дерзкую стерву, тебе это не идет! — он заговорил тихо и нежно.

Спорить я не стала, он был прав. Возможно, мне действительно стоит быть осторожной и думать, что я ему говорю. Я просто кивнула, опустила глаза и сжала губы.

Романовский обнял меня за талию и прижал к себе.

— Если ты все еще держишь на меня обиду, что на том балу тебе не достался твой первый поцелуй, то я готов прямо сейчас все исправить!

Мое сердце колотилось в унисон с бешеным стуком в крепкой груди медведя.

— Каким образом? — еле слышно выговорила я.

— А вот таким!

Он провел рукой по моим волосам и, потянув их чуть назад, закрыл мой рот страстным поцелуем. О да! Я закрыла глаза, и приятное чувство захлестнуло волной мое тело. Он целовал меня медленно, умело лаская языком рот и губы. Если он выбрал поцелуи как оружие в завоевании женщин, то ему это удалось.

Полутьма длинного коридора окутала нас. Я отдалась полностью власти поцелуя. Зажженный страстным желанием Романовский прислонил меня к стене. Он держал меня так крепко, словно знал, что я стану сопротивляться. Ведь, кроме поцелуя, я ему больше ничего не позволю.

— Ты меня сейчас съешь… — я издала приглушенный звук, означавший удовольствие.

Мое тело расслабилось от ласк его крепких настойчивых рук. Я прижалась грудью к нему, пусть почувствует, как отвердели мои соски, требовавшие ласки. Мое черное велюровое платье едва ли послужит препятствием для мужчины.

Но тут Романовский почему-то отстранился и осторожно поднял меня на руки.

— Я отнесу тебя в постель.

Я и не заметила, как моя прическа распалась, а волосы рассыпались ему на руку.

— Нет! — прошептала я. Романовский донес меня до двери и поставил на ноги.

Он посмотрел мне в лицо, и в его хитрых янтарных глазах отражались огненные огоньки люстры. Не сказала бы я, что он был разочарован моим отказом.

— Я не готова тебе довериться! — я дрожала как осина на ветру, и эта дрожь то ли от страха, что ко мне впервые прикоснулся мужчина, то ли это от того, что это было приятно.

— Хм. Не стану настаивать. Я лишь хотел просто отнести тебя в постель…

— Так ли это?! — вылетело из моих уст, хотя я вовсе не хотела язвить.

— Я все еще жду твоего согласия на перемирие, — он снова подошел ко мне вплотную, готовый прижать меня теперь к двери. — Если ты не согласишься, у меня есть всякие способы услышать «да-а-а»!

Он меня победил! Я открыла рот, словно хотела что-то сказать, но снова закрыла и подтвердила кивком, что хорошо поняла предупреждение. Больше ни сказав ни слова, я забежала в комнату и захлопнула дверь.

Я упала на кровать. Голова кружилась, моя кожа горела от его жарких поцелуев. Но Романовскому меня не провести, я знаю, чего он добивается! По моей воле, меня он так быстро не получит!

ГЛАВА 5

Впервые я с удовольствием отказалась от завтрака, мы с Лелькой уединились у нее в апартаментах. Знаю, я обещала Романовскому поговорить о предложенном им перемирии, но после вчерашнего у меня пропало желание видеться с Медведем.

Мы с Лелькой пили кофе и болтали.

— Романовский вчера приставал ко мне.

Подруга была так удивлена, что чуть не поперхнулась.

— Серьезно? Подкатывал? — Лелька хихикнула.

— Ну да! — я отпила кофе и поставила чашку на стеклянный столик. — Сегодня у него серьезный разговор с отцом, надо же как-то вину загладить.

— Ну и каков он? — поинтересовалась она.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Обалденный! Чуть не проглотил меня! — пошутила я.

— Ух! Надо намекнуть ему, чтобы к нам в экзотическую баньку сходил! — предложила Лелька, и я с ней была согласна.

— Да, Медведю, наверное, надо облегчиться!

Мы рассмеялись. Я встала и посмотрелась в зеркало. Синяя мини-юбка и шифоновая белая блузка — достойный наряд для бизнесвумен.