Меняя формат Судьбы - Татьяна Александровна Алюшина

её убийцы записывать?! Может, мэра вызовем на допрос? Ну а вдруг он что затаил на тётку дурную? И алиби на ту ночь у него тоже нет, а, Коля? Вон, к тебе сейчас ещё один свидетель придёт, она с ним тоже в прошлом году скандалила, даже рожу ему поцарапала, так давай и его обвиним.

– Будут доказательства – и обвиним! – пообещал следователь, одёргивая полы форменного кителя и возвращаясь в своё кресло.

– Вот именно! – Максим смотрел на Лямина, дурея от его непрофессионализма. – До-ка-за-тель-ства! – по слогам произнёс он и повторил: – Доказательства, Коля, а не голимый наезд на «гоп-стоп»!

– Сколько раз повторять: не называй меня «Коля», – потребовал Лямин, прихлопнув своё требование ладонью по папке с делом, лежавшей на столе перед ним, – я тебе не друг-приятель.

– Ну-ну, гражданин следователь Лямин, – произнёс с сарказмом Коломин и, стремительно прошагав через кабинет, вышел, так же выразительно, как смотрел на него в запале, в сердцах хлопнув за собой дверью.

Дарья размышлять и дребезжать душевно о попытке следователя обвинить её в убийстве этой самой Рыковой не собиралась, были у неё заботы посерьёзней, чем крутить в голове весь этот бред, что выдвигал ей гражданин Лямин.

Выйдя из дверей здания Следственного комитета, она спускалась по лестнице, по которой в это же время навстречу ей поднимался молодой мужчина.

Высокий, явно увлекающийся силовыми тренажёрами, с хорошей «бицурой», как говорит парень Полинки, то есть с такими себе прокачанными мышцами, намеренно подчёркнутыми дорогой, стильной одеждой в обтяжку, с правильными, классическими чертами лица, для многих женщин суперкрасавчик, но Дарье такие писаные, несколько искусственно-слащавые экземпляры никогда не нравились. А так, в общем и целом, по нынешним меркам практически эталонный мужской образчик.

Дарья бы скользнула взглядом да и пошла бы себе дальше, не фиксируясь на «объекте» – не интересен. Но мужик как-то нестандартно и неправильно отреагировал на неё, невольно обратив на себя более пристальное внимание Даши и вызвав недоумение.

Ещё издалека, заранее демонстрируя симпатичной девушке, явно дежурную, отработанную улыбку, он окинул её изучающе-оценочным взглядом с ног до головы, но, подняв взгляд на лицо Дарьи, вдруг резко прекратил излучать дружелюбие, словно кто-то стёр его невидимым ластиком. При этом он настолько пристально-изучающе засмотрелся на Дарью, что споткнулся о следующую ступеньку, сбившись с шага, чуть было и вовсе не упав, а выражение его лица стало каким-то нервно-напряжённым и, пожалуй, даже испуганным.

Проигнорировав незнакомца и не удостоив того ответным изучающим взглядом, Дарья спустилась с последних трёх ступенек и двинулась по улице, удивляясь странной реакции мужчины, определённо её узнавшего, которому это узнавание не доставило приятных эмоций, «а как бы и вовсе наоборот, совсем по-другому», выражаясь фразой, принесённой Павлушей из садика, которую он одно время постоянно вставлял в разговоре, не всегда попадая по смыслу, а просто потому что ему нравилась.

Где они могли с этим мужиком пересекаться? Всю дорогу, пока шла к кафе, в котором они договорились встретиться с Александром, Дарья размышляла о «манекенщике», как она его тут же обозвала про себя.

Вот было у неё устойчивое ощущение, что она где-то раньше его видела, причём недавно, и, судя по отголоскам эмоций, которые всколыхнулись из глубин дальней её памяти, как затухающие круги на воде, эта их встреча явно связана с какими-то обстоятельствами, вызывавшими у Дарьи неприятные ассоциации. И лицо это его смазливое казалось ей смутно знакомым…

– Даш! – окликнул её Вольский, поднимаясь из-за столика и помахав рукой.

Ого, эк она задумалась-то! Дарья подивилась сама себе – за мучительными попытками выудить из памяти туманный момент, в котором фигурировал тот эталонный «манекенщик», она не заметила, как дошла до места.

– Что-нибудь будешь? – спросил Вольский, поухаживав за дамой: отодвинув перед Дарьей стул и придвинув, когда она садилась. – Есть-пить хочешь?

– Только кофе, – отказалась от чего-либо более существенного Даша.

– Как прошла беседа со следователем? – сделав заказ подошедшему к ним официанту и дождавшись, когда тот отойдёт, спросил её Сан Саныч.

– Да ты знаешь, странно она прошла, – поделилась своим недоумением Даша и подробно передала Вольскому её разговор с Ляминым. – Что меня больше всего удивило, – подводя итог, высказала своё мнение она, – голимый непрофессионализм следователя. Не имея никакой доказательной базы, да какой там базы, – исправила она своё первоначальное высказывание, – ни одного, хоть какого-то захудалого, подтверждённого факта, он чуть ли не выдвигает мне обвинение.

– Фигово, – глубоко вздохнув, дал оценку её рассказу Александр и спросил: – А знаешь, что это значит?

Она посмотрела на него, задумавшись, и предположила:

– Что это очень некомпетентный следователь.

– Угу, – кивнул Вольский и дополнил её выводы: – Я в местных реалиях, понятное дело, ни разу не в теме. Это надо Егорыча порасспрашивать, он в городе фигура заметная и не последняя. Дядь Митя инициировал и добился организации спортивного авиаклуба для подростков и школьников, в котором есть и серьёзная секция авиамоделирования, они со своими моделями в соревнованиях участвуют и побеждают, даже на общероссийском уровне и не только. Ребята его и простые, бытовые коптеры сами моделируют и собирают, есть парашютная секция у них и лётная, на тренажёрах учатся летать, и секция спортивного туризма, да много чего. Здание Егорыч выбил, фонды нашёл и спонсоров, и из первичного небольшого клуба, в который ходило не более двадцати детишек, буквально за три-четыре года выросла солидная спортивная школа, где сейчас занимаются около тысячи школьников. А Егорыч не только в городе, но и в области в целом в большом авторитете, ещё и в общественной палате города заседает. Это я к чему о заслугах дяди Мити тут разливаюсь, вот смотри: точно зная, что ты сама по себе человек не скажешь, что простой, навели же они о тебе справки, и зная, у кого именно ты в данный момент находишься в гостях, то есть читай «под покровительством», этот следак всё-таки на тебя наезжает, причём настолько прямолинейно. Для чего? В чём тут мутная интрига закручена?

– Ты знаешь, – поделилась своими наблюдениями Дарья, – не думаю, что этот Лямин способен на какую-то сложную интеллектуальную многоходовую игру. На меня он произвёл впечатление не слишком умного, но упёртого служаки, которому, почему-то мне так показалось, многое дозволено и прощается.

– Может, именно поэтому его и назначили на это дело? – выдвинул версию Вольский, продолжая свои размышления: – Понимаешь, эта Рыкова – дамочка, можно сказать, входящая в число коммерческой элиты области. Муж её владеет сетью гостиничных предприятий и ещё каким-то там производством, не уточнял, не знаю. И если при авторитете Егорыча и твоём статусе происходит такой голимый нахрап со стороны следователя, значит,