Сандра Браун - Скандальная история

Дебра взвизгнула.

— Диллон, о чем ты говоришь?

Он рассказал ей о работе, которую предложил Пилот.

— Это для международной страховой компании. Они строят новый комплекс офисных зданий для своей европейской штаб-квартиры. Фирма-подрядчик оказалась некомпетентной, и работу приостановили, пока не найдут более подходящую.

— Пилот предложил свой проект?

— Да. Теперь Пилоту нужен способный инженер, чтобы поехать туда и довести проект до ума.

— И Пилот выбрал тебя?

Диллон развел руки в стороны и изобразил мученика на кресте. Дебра бросилась на него. Он повалился назад, потянув ее за собой. Они раздавили батон хлеба.

— Похоже, он считает, что жить во Франции — это минус, — сказал Диллон. — Он даже не представляет себе, что моя жена только и мечтает поехать во Францию и усовершенствовать свое знание языка.

— Ты сказал ему это?

— Не такой я дурак. Я сделал недовольный вид, что придется жить за границей. Потом сказал, что если и соглашусь на эту работу, то только за более высокую плату.

— Что он ответил?

— Прибавил сотню долларов в неделю!

В порыве восторга они вновь занялись любовью. Гамбургеры, купленные к обеду, были заменены смятой буханкой хлеба и тепловатым вином. Съев последнюю крошку хлеба и осушив последнюю каплю вина, они улеглись на разбросанные и сломанные цветы, в полудреме обсуждая свое солнечное будущее.

Перед отъездом было полно хлопот. Надо было получить паспорта и визы, попрощаться с готовыми заплакать родственниками, успеть переделать кучу других дел. Все это, конечно, легло на Дебру, так как Диллон погрузился в изучение незаконченного проекта. Он был полон желания приступить к работе и вылетел во Францию первым, чтобы все подготовить и через три недели встретить Дебру в аэропорту «Шарль де Голль».

Пройдя таможенный контроль, она бросилась к нему в объятия. Они крепко прижались друг к другу. Пока Диллон вел ее через многолюдные залы международного аэропорта, он твердил о том, что скучал без нее.

— Ты не обманешь меня, Берк, — поддразнивала она, когда они вышли к автостоянке. — Ты, наверно, со счета сбился со своими французскими любовницами за эти три недели.

Смеясь, он подвел ее к машине.

— Это наша? — спросила Дебра удивленно.

— Боюсь, что да.

— Такая маленькая?

— При здешнем движении только с такой машиной и можно выжить. Надо стараться протиснуться между машинами, иначе застрянешь надолго.

Она сравнила размер кабины с длиной ног Диллона.

— Ты там помещаешься?

— Слегка тесновато, поэтому должен тебе кое в чем признаться, — сказал он мрачно. — Я больше не могу делать детей.

Дебра протиснула руку ему между ног.

— Работает. А остальное пока не важно.

Диллон на мгновение был шокирован такой интимностью на людях, но она напомнила ему, что они во Франции и что французы известны своей терпимостью к влюбленным.

Он извинился за их квартиру на третьем этаже с лифтом, которому он не доверял и потому запретил ей пользоваться. Дом представлял собой узкое, продуваемое сквозняками здание. На каждом этаже было по четыре квартиры.

— Это было лучшее, что я мог найти, — сказал Диллон со вздохом, распахивая перед ней дверь. — Здесь все так дорого.

То, что он считал устаревшим и неудобным, Дебра называла оригинальным и очаровательным.

— У нас есть балкон! — закричала она, бросаясь к окну и открывая ставни.

— Но отсюда не очень хороший вид.

Балкон выходил на грустный, заброшенный внутренний двор. Однако через несколько недель на балконе уже цвели примулы, которые Дебра посадила в ящиках. Она закрыла трещины на стенах красочными рекламными плакатами, а из простыней сделала чехлы, чтобы скрыть потертость мебели. Вскоре квартира стала для него настоящим домом. Диллон не променял бы его на Версальский дворец, до которого было рукой подать.

По субботам и воскресеньям истинные парижане выезжали на природу, оставляя город туристам типа Берков. Они не пользовались машиной и разъезжали на метро. Вскоре они прекрасно ориентировались в системе станций на различных уровнях. Как изголодавшиеся гурманы, очутившиеся на пиру, они поглощали все французское, влюбились в достопримечательности, запахи и звуки «столицы мира». Диллон и Дебра облазили музеи, парки и все исторические здания, обнаружили уютные кафе, где даже с американцев брали умеренную плату за вкусные блюда. Они уединялись в соборах с цветными витражами, но не для молитв, а для поцелуев. Знаменитые американские сосиски меркли по сравнению с теми» что им подавали на Монмартре, рядом с прелестными картинами.

Берки отправились в винодельческий район праздновать первую годовщину свадьбы и пробовали местные вина до тех пор, пока не захмелели. Они ночевали в маленьких гостиницах, где перины были огромными и роскошными, наслаждались тонкими соусами в уютных обеденных залах.

Но в их раю был змий.

Его звали Хаскел Сканлан. Диллон был инженером по надзору за строительством, Хаскел же занимался хозяйственными вопросами: заработной платой, закупками и учетом. Они познакомились в Таллахасси. Диллон надеялся, что его первое впечатление о человеке изменится, когда они окажутся во Франции. Ради Дебры он готов был подружиться с Хаскелом и его женой.

К сожалению, Хаскел Сканлан и во Франции остался таким же занудой, каким был на родине. Строители его терпеть не могли. Безжалостный табельщик, он штрафовал их, даже если они опаздывали на какие-нибудь тридцать секунд. Когда бригадир подошел к Диллону с вопросом о повышении зарплаты, инженер передал эту, как он считал, вполне справедливую просьбу Хаскелу Сканлану, однако тот решительно отказался даже думать об атом.

— Слушай, дай им прибавку! — закричал Диллон после получаса бурных споров.

— Через совет?

— Через совет.

— Это подтолкнет их к новым требованиям через некоторое время.

— Иди ты к черту, Хаскел! Они просят прибавить всего лишь 20 центов в час.

— А ты умножь. Получается кругленькая сумма.

— Хороню. Прибавь 10 центов в час. Это покажет наше хорошее отношение и будет стимулом, чтобы они остались у нас. От нас ушли двое хороших плотников на прошлой неделе. Им дали больше на строительстве стадиона.

— Двум плотникам нашли замену.

— Но на собеседование с ними и оформление их на работу потеряно несколько дней из моего рабочего графика. Я не люблю терять время. По графику здание должно быть сдано будущим летом. Я бы хотел закончить его к ранней весне.

— Зачем?

— Потому что Дебра беременна. Несмотря на то, что нам здесь очень нравится, я бы хотел, чтобы ребенок родился на родине.