Не искушай меня - А. Мередит Уолтерс

лежащую на подлокотнике. Наклонилась, пока его лицо не оказалось всего в нескольких сантиметрах от моего.

— Но я хочу узнать, Макс, — сказала я мягко. И поняла, насколько правдиво мое заявление. В Максе Демело есть нечто, что заставляет меня хотеть разузнать и выяснить все хорошее и плохое о нем. Но я напомнила себе, что это исследование переходит все границы дозволенного.

Ноздри Макса затрепетали, и он сделал глубокий вдох, будто ему было больно слышать мои слова. Он закрыл глаза и нахмурился.

— Пожалуйста, Обри, — пробормотал он.

Но я не совсем поняла, о чем он умолял.

Пожалуйста, Обри, перестань?

Пожалуйста, Обри, я хочу, чтобы ты узнала меня?

Пожалуйста, Обри, это самая тупая беседа за всю мою жизнь, так что заткнись уже?

Прежде, чем я смогла попытаться добиться ответа, свет погас, и Макс развернул руку ладонью вверх, в темноте накрывая своими пальцами мои.

Жар его кожи окутал меня, и я не могла решить, хочется мне отстраниться или нет.

Я не отстранилась. Расслабила руку, которую сжала в кулак, после того как он прикоснулся ко мне, и переплела свои пальцы с его. Мы держались за руки, как старшеклассники на первом свидании. Это было невинно и на удивление сладко.

Вскоре напряженность уступила место чему-то более приятному — удовлетворению, комфорту — снова с этой странной легкостью, которая появилась, как будто никуда и не исчезала. Я — девушка, которая не сближается с людьми — но вот она я, не колеблясь, мелкими шажками иду в направлении того, чем бы оно ни было.

Мы смеялись и цитировали диалоги. Макс продолжал воровать мой попкорн, и я игриво шлепала его по руке. Его пальцы периодически сжимали мои, будто желая напомнить мне, что мы все еще прикасаемся друг к другу.

Как будто я могла забыть.

Несмотря на то, что мой взгляд направлен на экран, все, что я могу чувствовать, все, о чем могу думать, это его кожа, соприкасающаяся с моей.

Во время одной из особенно жестоких сцен, я отвернулась, не в состоянии вынести ее. Я сосредоточилась на плече Макса, и ждала, пока она закончится. Я чувствовала, что он смотрит на меня, и посмотрела на него сквозь ресницы. Его губы были изогнуты в улыбке.

— Ты деликатный маленький цветок, не так ли? — подразнил он, и его дыхание защекотало волосы у моего уха. Я фыркнула и покачала головой, наши щеки соприкоснулись.

Пальцами Макс откинул волосы с моего лица и наклонился, чтобы потереться своим носом об мой, его губы почти соприкасались с моими. Он не отрывал от меня взгляда в сиянии экрана. Рукой он скользнул вниз по моей шее, пока не остановился и не обхватил меня крепко за затылок. Другой рукой он обхватил мое лицо, большим пальцем лаская мою челюсть.

Я облизнула губы, во рту мгновенно пересохло. Я должна остановить это. Должна сказать что-нибудь. Должна отстраниться к чертовой матери, и установить необходимую дистанцию между мной и тем, что стремительно приближается к своей кульминации.

Но я не предприняла никаких действий. Ни о чем не думала. Просто ждала.

— Я собираюсь поцеловать тебя, Обри, — сказал он мягко возле моих губ. Я сглотнула образовавшийся в горле ком.

Но не отстранилась.

Не смогла отодвинуться от него.

В момент, когда наши губы соприкоснулись, я напряглась. Словно остатки рационального мышления сражались с моими усиленно работающими гормонами за господство. Мой мозг отчаянно пытался остановить меня и не дать сделать то, чему не будет возврата.

Но затем язык Макса очертил линию моего рта и мои губы раскрылись, впуская его внутрь.

Я потеряла контроль. Ощутила вкус попкорна, вишневых мармеладных мишек, и чего-то распутного, и запретного. По вкусу он напоминал неудачный выбор.

Я не могла сдержать стон, который вырвался из глубины моего горла, когда он завладел моим ртом. Он брал, заявлял свои права и делал меня своей. Я ощутила приступ мгновенной паники, когда нужда все прекратить и отстраниться попыталась взять верх.

Но мое тело стремилось к нему. Я хотела его, несмотря на то что напряглась от интимности момента. Под давлением его губ, я медленно начала отвечать ему, когда мой разум успокоился от ощущения, что меня целует Макс.

Для меня это в новинку. Желание. С помощью опытных рук и языка Макса, я почувствовала, как последние колебания испарились. Это ужасно. Волнующе. Это может изменить всю мою жизнь.

Я подняла руки и мои пальцы сами по себе запутались в прядях его волос. Его руки продолжали надежно удерживать мое лицо, пока наши рты снова и снова приспосабливались друг к другу.

Наши языки переплелись, зубы сталкивались, и я едва могла дышать. Я ощущала его однодневную щетину, когда та терлась о мою щеку и подбородок. У меня будет серьезный раздражение от щетины, когда все это закончится.

Мак застонал глубоко и низко, и звук эхом отразился у меня в животе, заставляя дрожать. Я наклонилась ближе к нему, наши груди столкнулись друг с другом над мешающим подлокотником кресла. Макс отстранился и опустил взгляд на раздражающий кусок пластика, разделяющий нас. Затем, без единого слова, он поднял меня с сидения, мои ноги зацепились за подлокотник, но я поняла, что мне все равно. Разберусь с синяками позже.

Я небрежно приземлилась ему на колени, спиной болезненно упираясь в другой подлокотник, а ноги не самым элегантным образом вытянулись вдоль рядя сидений.

Вау, это чересчур горячо, подумала я, стараясь не смущаться от того, что повседневное нижнее белье выставлено напоказ из-под моей задравшейся юбки. Я ощутила, как неуклюжее напряжение снова охватило меня и угрожает испортить весь момент. Тихие, озабоченные голоса в голове начали задавать вопросы о том, что я делаю.

Я поерзала, пытаясь сесть вертикально, серьезно намереваясь выбраться из наших страстных объятий.

Но моя задница, прижимающаяся к промежности Макса, стерла все мои сомнения.

Макс снова застонал, на этот раз немного громче. Я посмотрела по сторонам, беспокоясь, что мы устраиваем такое шоу. Но к счастью, никто не обращал на нас внимание.

Я почувствовала напряженную эрекцию в его джинсах, и все внутри меня сжалось. Макс обнял меня и переместил так, чтобы я опустилась на колени и оседлала его на этом