Развод. М - значит месть (СИ) - Манаева Ирина

- Шутите? – усмехается. – Просто представьте, что к вам подходит горничная и просит денег на умирающую мать. Думаете, вы бы сразу выдали мне чек на полтора миллиона?!

Внутри меня всё ухнуло. Конечно, я представляла, что она попросит немало, но сумма для меня сейчас, мягко говоря, немыслимая.

- Я бы уже у вас не работала, потому что попрошайки никому не нужны, - уверенно закончила Кристина, смотря в окно. – С кем вы приехали?

- С другом, - зачем-то сказала, хотя какая ей разница?

Чувствовала, что ей не нравится быть такой, она не в своей тарелке, только что не сделаешь ради близкого человека.

- Мне стыдно, правда, - смотрела Кристина на свои руки, выдавливая признание, - только теперь у меня появился шанс попробовать спасти ту, что дала мне жизнь.

Я вспомнила о своей матери, наверное, будь я в подобном состоянии, тоже бы пошла на ухищрения, чтобы найти деньги даже для такой, как моя мать.

- Давай по существу, - решила я не ходить вокруг да около, прикидывая, что могу выдать такую сумму, как только получу доступ ко всему общему имуществу и смогу им единолично распоряжаться. Продам к чертям собачьим завод. Кто там главный конкурент Гара? Стоит навести справки. Помнится, он говорил о каком-то бизнесмене, который зачастую обходил его. Негласная гонка, в которой Преображенский в последнее время выигрывал. Это доставит ему дополнительную боль. Только представила, и сразу удовольствие разлилось по телу. Растопчу всё, что ему дорого, как он сделал это со мной.

- Что на другом видео?

- Думаю, вы должны увидеть это сами.

- Я готова.

- Как только деньги будут у меня, отдам его.

- И я должна просто так поверить, что оно существует? И дать тебе, сколько там, 1,5 миллиона рублей?

- Два.

Я задохнулась от подобной наглости, качая головой. Сидела с открытым ртом, пытаясь переварить информацию.

- Помимо операции нужна реабилитация, а в это время я не смогу работать, - Кристина говорила это как-то стыдливо, но вместе с тем прижимала меня к стенке. Стесняясь, вытаскивала из меня деньги. Такой талант дан не всем: быть сволочью и благодетелем одновременно.

- И тебе нужна наличка, наверное? - издевалась я. – Непомеченные купюры, которые надо оставить где-то в лесу.

Она молчала, задумчиво глядя на меня, а потом принялась собираться.

- Надо было позвонить вашему мужу, - бросила мне, намереваясь уйти, но я схватила её за руку, останавливая.

- Я беременна! – сказала. – И мне нужно это видео, чтобы наказать того, кто поступил со мной так! Не могу обещать тебе деньги сейчас, но, доверься, как только нас с Преображенским разведут по договору, я выполню свою часть обязательства!

- Вы просто обманете, - не могла согласиться она.

Я отпустила её руку, и Кристина достала из сумки какие-то листы, протягивая мне.

- Это заключение и рекомендации по поводу матери.

Мы были по разные стороны, и каждая пыталась отстоять себя и свою семью. Если эти деньги могут спасти человека, пусть так.

- Я напишу доверенность у нотариуса, что обязуюсь выплатить тебе два миллиона рублей, как только продам этот чёртов завод Преображенского.

- А если лжёте? – смотрела на меня недоверчиво и с опаской.

- Могу поклясться чем хочешь, тем более сейчас же поедем к нотариусу и…

- Жизнью ребёнка, - прозвенели её слова.

- Прости, что? – я сдвинула брови, не веря в то, что она говорит.

- Вы же беременны, и я знаю, что для вас это значит. Жизнь за жизнь, - сказала она глухо и спокойно.

- Это же глупости, - хмыкнула я, не желая участвовать в подобном бреде.

- Как хотите, - она снова намеревалась уйти.

- Хорошо-хорошо, - остановила её, вздыхая. Положив ладонь на живот, произнесла. - Клянусь жизнью своего ребёнка, - и теперь я была уверена, что никому его не отдам, потому что он нужен мне, как и я ему, и теперь мы – одно целое.

Глава 35

Выходим из кафе вдвоём. Кристина тоже приехала не одна, с ней сестра, терпеливо ожидающая в машине. Каждая из нас доверилась другой, и теперь придётся следовать слову. Усаживаюсь рядом с Даней, закрывая дверь.

- Поедешь за той машиной, - прошу, и он не спрашивает лишнего, просто заводит двигатель и следует за тёмно-синей старенькой хондой.

- Всё в порядке? – поворачивается ко мне, и я киваю.

- Куда делся детектив?

- Ему кто-то позвонил, и пришлось уехать. У неё есть то, что тебе нужно?

- Да, - киваю.

- Сколько просит?

- Достаточно, - не намерена распространяться.

- Я дам, сколько надо, ты только скажи!

- Дань, позволь мне стать взрослее и решить хоть один вопрос. Ты и так со мной носишься, как с маленькой, и за это тебе огромное спасибо, правда. Сейчас мы вопрос с Кристиной решим сами.

- Можно узнать, куда едем?

- Надо кое-то заверить у нотариуса.

Он удивлённо вскидывает брови.

- Ладь, надеюсь, ты не завещает этой девчонке всё своё добро? Ты моргни, если она заставляет тебя.

- Она просто хочет спасти маму, - говорю тише, смотря в сумерки.

Наверное, Кристина лично знакома с нотариусом, потому что мужчина принимает нас на дому, быстро заполняет бумаги, в которых обязуюсь подарить горничной определённую сумму, как только завершу бракоразводный процесс и продам завод, и ставит соответствующие подписи, внося данные в реестр. Сестра Кристины протягивает мне диск в тишине, и я принимаю его. Но мне нужно сейчас знать, что произошло в тот момент, и я прошу показать то, за что я должна баснословную сумму.

Спустя несколько минут видео у меня, и девушки уезжают, пока я ищу в себе уверенность посмотреть его.

- Могу быть рядом, - предлагает Даня, - как тогда с тестом, - но качаю головой. Не хочу сама смотреть, а уж тем более, чтобы он видел, как меня берут без моего согласия. Ни одному из нас удовольствия это не принесёт, но для меня это необходимость, а для него нет.

Оставляет меня в машине, выбираясь на улицу, и вижу, как смотрит на зажигающее огни небо, сложив руки на груди и опершись на капот. Кажется, телефон выскользнет из моих рук, так сильно потеют ладони, и я нажимаю play, понимая, что сейчас узнаю всю правду.

Хлопнувшая дверь машины заставляет Даню обернуться. Иду к нему призраком с округлившимися глазами, не в силах произнести ни слова.

- Лаааадь, - зовёт меня, будто в сумраке можно различить, насколько бледно моё лицо.

На негнущихся ногах подхожу ближе, чувствуя камень в желудке, и проходит буквально пара секунд, как спохватываюсь и вовремя отворачиваюсь, потому что меня выворачивает прямо тут же. Мужские ладони придерживают за плечи, пока стою, согнутая пополам, извергая из себя страх вперемешку с омерзением и чёртовым пирожным, которое, по всей видимости, так и не улеглось. Становится легче, но продолжаю стоять, громко вдыхая воздух через рот, приходя в себя. Даня быстро направляется к машине, и слышу звук отрывающейся двери. Тут же возвращается, протягивая мне сначала бумажные салфетки, а за ними воду, и я снова благодарна ему за помощь и отзывчивость.

Вытираю лицо, чувствуя, что прихожу в норму. Увиденное меня и обрадовало, с одной стороны, и расстроило. Надо уложить мысли в голове и действовать. Теперь знаю, что и как спланировано, и буду смотреть в лживые глаза Преображенского иначе. Как же я заблуждалась, думая, что знаю его. Бывшего мужа-предателя, который получит по заслугам, потому что я сюсюкаться с ним не намерена!

- Ладь, я переживаю за тебя, - Даня смотрит действительно испуганно. – Сможешь перенести поездку обратно, или заночуем в гостинице?

Кажется, силы покинули меня, я не готова ехать больше двухсот километров, и мне срочно нужен отдых. Даня помогает занять место, ищет в телефоне ближайшую гостиницу. Неважно какую, главное, чтобы кровать и туалет с душем. Завтра приду в себя, снова появятся силы бороться, а пока заряд кончился, надо переварить всё. Что у него есть любовница, что он предал меня, что я беременна, и что изнасилование тоже было задумано. Вот почему он удалил эти полтора часа, которые бы показали мне, что было на самом деле.