Неистовые. Из огня да в полымя - Алиса Перова

Я быстро мечу на стол всё, что Бог послал, а услышав за спиной шуршание и рычание, поворачиваюсь на звук…

Твою ж мать! Винс, ухватив зубами свесившуюся ручку пакета, дёргает его на себя, и содержимое с грохотом и звоном валится со стула на плиточный пол. Злостный хулиган, поджав хвост, улепётывает со всех ног, а «Оргазм Гипоталамуса» наполняет кухню ядрёным ароматом спирта «Альфа».

— Геныч, ты что там… в обморок упал? — орёт из коридора Макс.

— Нет, сынок, это я в будущее заглянул.

— Да? И что там у нас, в будущем? — войдя в кухню, друг дёргает носом и сразу обнаруживает погром.

— В самом ближайшем, Малыш, «Оргазм» тебе не светит, — развожу руками и начинаю ржать.

— Бля, целый литр! — губы Макса расползаются в плаксивой гримасе. — Где этот мелкий сукин сын?!

Спустя два часа мы приплясываем на морозе вокруг мангала, а на запах шашлыка подтягивается Кирюха.

— Геныч, открывай ворота, я уже тут голодной слюной захлебнулся, — ворчит он в трубку.

— Вырвался наконец-то из своего гарема, — скалится Макс. — Похоже, он тоже с ночёвкой.

— Это вряд ли, — усмехаюсь я. Но первый же вопрос Кирюхи веселит и в то же время настораживает:

— Геныч, а у тебя спальное место для меня найдётся? — и он довольно помахивает перед моим носом восемнадцатилетним вискариком.

Очень не хватает Жеки. И всё же терпкий Chivas Regal, сочное мясо и присутствие пацанов в моём доме согрели и привели меня в состояние расслабленного блаженства. Но это сейчас так… а ещё час назад коттеджный посёлок содрогался от ревущих басов, разносящихся по округе. Нет, музыкальная установка здесь ни при чём — ревели под гитару три мужские глотки и одна собачья. Мы орали, ржали и боролись, валяя друг друга в снегу, потом выпивали и снова пели до хрипоты.

Соседи явно не ожидали в столь поздний час от обычно тихого и спокойного соседа такой подставы. Признаться, я тоже никак не ожидал от тихих культурных буржуев такой подлости, а именно — наряда полиции. Даже не хочу представлять реакцию маленькой Ниндзя, которая доверчиво благословила мужа на культурный отдых от домашней колготы, а в результате пришлось бы вызволять его из кутузки. Но, к счастью, всё обошлось — с блюстителями порядка мы разошлись краями и, обматерив между собой анонимных стукачей, удалились в мой тёплый дом.

Тут у меня тоже хорошо. В гостиной из обстановки гигантский диван с сотней разнокалиберных подушек, телевизор, камин и маленький круглый аквариум с прожорливой золотой рыбкой. Бутылку и еду пристроили на поднос, поднос — на пол, а сами разбрелись по дивану. Хорошо и пьяно. Я даже успел забыть, когда в последний раз чувствовал себя настолько умиротворённым. Рядом с женщинами такого не бывает.

Женщины — это принципиально другой вид счастья — острый, яркий, но скоротечный. И всё же жизненно необходимый. А я уже… октябрь, ноябрь, декабрь… короче, давно я себя не осчастливливал.

— Геныч, тебе сюда шест надо бы, как у Жеки, — будто подслушав мои мысли, озвучил Макс и указал пальцем в центр гостиной. — И будешь, как падишах, возлежать в подушках и рукоблудить, глядя на танцующих девочек. Я прямо сейчас твою жопастенькую соседку представил.

— Не, Малыш, в этом доме не будет никаких левых девочек.

— Что, вообще никаких? — с комичным ужасом взвыл Макс. — Геныч, так нельзя, иначе соседи начнут о тебе думать ещё хуже, чем подумали сегодня.

— Да и похер на них. Сюда, пацаны, я приведу только одну… ту, которая останется со мной навсегда.

И с которой я захочу остаться.

Кирюха улыбается и смотрит на меня так, будто понимает, о ком я говорю. Понимаю ли я это сам?.. Надеюсь, что да, и хочется верить, что я не ошибаюсь. Но Макс снова сбивает градус серьёзности моих намерений:

— Геныч, да ты только свистни из окна своей новой тачки и, поверь, желающие здесь остаться снесут ворота.

— Так они и Геныча затопчут, — хмыкнул Кирюха. — А ему нужна та, которая на свист не отзывается.

— Глухая, что ли? — продолжает стебаться Макс. — Или уже кто-то есть на примете? Слышь, я надеюсь, это не Сонька?

Я отрицательно мотаю головой, ещё не уверенный, что готов признаться прямо сейчас.

— Геныч, а в чём проблема? — сонно интересуется Кир. — Ты ещё в поисках или в сомнениях?

— Говорят, я ненадёжный, Кирюх, поэтому девушки мне не особо доверяют. Оно и понятно, я же не такой, как все — сам готовлю, стираю, убираю… землю вспахиваю опять же сам. И какой отсюда вывод? Да любой девушке сразу станет ясно, что мне, подонку, от неё нужен только секс.

Макс, заржав как конь, потерялся в подушках.

— Это лучший самопиар, который я когда-либо слышал, — Кир расплылся в пьяной улыбке и проницательно трезво заметил: — Но мы ведь не о любой говорим, да?

Да! И мы оба это знаем.

Но сейчас мне меньше всего хочется слышать о том, что я неподходящая кандидатура для идеальной Стефании. Наверное, я и сам это понимаю, но то, что творится в моей душе, отчаянно сопротивляется голосу разума. И уж совсем я не готов обмусоливать собственные чувства на пьяную голову. А Кирюхина голова сейчас гораздо пьянее моей. Но Кир и не ждёт моего ответа.

— Геныч, ты мой друг, и сам знаешь, как я к тебе отношусь. Но, главное — ты правильный пацан. Поэтому, если уверен, то делай то, что считаешь нужным.

— Други мои, — встрепенулся Макс, — у меня почему-то такое чувство, что я здесь один не в теме. Как-то это даже обидно.

— Малыш, а давай я завтра тебе исповедуюсь, — я подбираюсь ближе и обнимаю друга за шею. — А сейчас лучше возьми в свои золотые руки инструмент и забацай что-нибудь жизнеутверждающее.

— Ну ладно, — покладисто соглашается Макс, подтягивая к себе гитару. — Но даже не надейся, что я завтра обо всём забуду.

Его длинные пальцы уверенно ударили по струнам, выдирая из гитары надрывные громкие стоны, а из меня — душу:

— Город расколется на мириады зеркал,

Рвутся в любовных пожарах петарды сердец,

Стенка за стенкой, душа, за душою тоска,

Тянет в болотную топь заколдованных мест… (От автора: песня группы «Порнофильмы».)

На