Прописывая правила - Сагара Люкс

— Что...

Она замолкает, когда я спускаю брюки вместе с боксерами. Несколько мгновений массирую возбуждённый член, а затем скольжу им по складкам её плоти. В моём горле раздаётся благодарный рокот, когда ввожу в неё только головку. Она именно такая, как я и ожидал: набухшая и влажная.

Тело Александры сотрясает дрожь. Она впивается ногтями в мои плечи, пятками — в поясницу. Она пытается всеми возможными способами заставить меня погрузиться глубже, но я не подчиняюсь. Напротив, я полностью отстраняюсь от неё.

Её гневные возгласы вызывают у меня судорогу удовольствия. Я испытываю смесь ненависти и желания. Словно зверь.

— Скажи, Александра. Как давно ты была с мужчиной?

Её глаза сверкают.

— Ты не мужчина!

В её голосе звучит ярость. И желание.

Но она права.

Я не мужчина. Я Бог.

Когда я сокращаю разделяющее нас расстояние, она отстраняется. Я хватаю брошенную на столе маску и надеваю её. Светодиоды на глазах и губах маски загораются, окрашивая прекрасное обнажённое тело Александры в красный цвет.

От возбуждения член дёргается.

Не могу припомнить, чтобы у меня когда-либо возникало столь сильное влечение к женщине. Наблюдая за её дрожью, я понимаю, что трах с ней абсолютно не утолит мой голод.

Я хочу видеть, как она дрожит, ищет меня взглядом. Хочу, чтобы она думала обо мне каждый раз, когда будет в тёмной комнате, чтобы она знала, что у неё нет выхода. Но, более того, я не хочу, чтобы она уходила.

Я хватаю Александру за бёдра, притягивая к себе.

— Оттолкни меня, — приказываю ей.

Она этого не делает, тогда приближаю член к лону и проникаю внутрь.

Я делаю это медленно, по сантиметру за раз. Её глаза сужаются. Пот покрывает её лоб, пока она пытается принять меня.

— Оттолкни меня, — настаиваю я. — Ненавидь меня!

Поскольку она этого не делает, я отстраняюсь. Мой член полностью покрыт её смазкой. Под её яростным взглядом я снова массирую его.

— Скажи, что ты этого хочешь.

«Скажи, что ты хочешь меня».

Александра бросается на меня с отчаянным криком. Я сильнее, но ей всё равно удаётся повалить меня на пол.

Она забирается на меня сверху и опускается на член.

До. Самого. Грёбаного. Основания.

На мгновение я вижу всё в чёрном свете. Затем она начинает двигать бёдрами: сначала медленно, потом всё сильнее и сильнее. Глаза Александры прикрыты от удовольствия, дыхание затруднено. Я напрягаю живот и сажусь. Сжимаю её волосы в кулак и заставляю посмотреть на меня.

На её лице растерянность, одежда порвана.

Я никогда не видел ничего настолько опустошённого.

И такого красивого.

По крайней мере, пока она не облизывает губы.

— Я хочу этого, — шепчет она.

«Я хочу тебя».

Мой самоконтроль летит к чертям. Меняю наши позиции и снова притягиваю её к себе. В отличие от её разгорячённого тела, пол холодный. Я прислоняюсь к нему одной рукой, а другой глажу шею Александры.

Слышу биение её сердца под кончиками пальцев.

Она злющая. Ошеломляет.

«И моя».

Начинаю яростно трахать её, мои бёдра бьются о её в бешеном, карающем темпе. С каждым её стоном я проникаю глубже. Быстрее. Моё тело напрягается, пока её крики разжигают во мне настоящий пожар. Куда бы я ни положил свои руки, я чувствую, как меня сжигает пламя.

Я — сплошной комок нервов.

Моё тело сотрясают судороги.

Кровь грохочет в ушах.

И вдруг напряжение спадает. Ноги Александры сотрясает дрожь. Я чувствую, как она задерживает дыхание. Как сжимается влагалище. И она взрывается, выкрикивая моё имя. Я отказываюсь от всякого контроля и кончаю вместе с ней.

В неё.

У меня дрожат колени. Я был с несколькими женщинами, но никогда не испытывал ничего столь сильного и разрушительного. Огонь, который зажёгся во мне, всё ещё горит.

Я позволяю ему поглотить меня.

Поглотить нас.

Пока от нас не останется ничего, кроме пепла.

ГЛАВА 25

АЛЕКСАНДРА

Боги не являют себя.

Не заключают сделок.

И не предаются плотским утехам.

Однако со мной Аид сделал всё вышеперечисленное.

Он раскрыл свою личность, когда ему было безопаснее оставаться в тени. Он принял свою судьбу, поделившись со мной историей о Ханне.

Но, прежде всего, он позволил себе это.

Ощутимое доказательство находится внутри меня.

Между моими бёдрами, влажными от его удовольствия — как и от моего.

Когда он отстраняется, чтобы восстановить дыхание, я касаюсь себя между бёдер.

Скольжу пальцами по следам нашей близости и не могу понять, как позволила ему сделать это без защиты.

— Я чист, — заверяет меня голосом, который изменился благодаря модификатору, встроенному в маску.

Такой высокий, мрачный и пугающий, он похож на ночной кошмар, но не на тот, что вы надеетесь увидеть в реальности. Если бы я могла загадать желание прямо сейчас, пока мой разум ещё затуманен оргазмом и сексом, я бы хотела вернуться в прошлое и начать всё заново. Я бы хотела увидеть, как он надевает маску, набрасывается на меня и трахает так, словно я единственная, кто способен вернуть его к жизни.

Вместо этого я моргаю и прокручиваю в памяти его слова. И это сразу же вызывает у меня противоречивые ощущения.

Мы занимались сексом.

Незащищённым сексом.

Он сказал, что чист, но не спросил ни о чём меня.

— Разве ты не хочешь знать, что со мной тоже всё в порядке?

— Так и есть, — поспешно говорит он, застёгивая брюки. — У тебя стоит спираль. Ты два года не состояла в серьёзных отношениях и не была с мужчиной в течение...

— Хватит. — Я бы хотела, чтобы это звучало как приказ, но вместо этого я умоляю его. Мои глаза расширяются, когда понимаю, что он знает обо мне больше, чем я сама. — Пожалуйста. Остановись.

Я встаю, но ноги меня не держат. Аид быстро подхватывает меня, не давая упасть. Будь у меня достаточно сил оттолкнуть его, я бы так и сделала, но вместо этого цепляюсь за его толстовку. Я выше среднего роста, но в его объятиях, чувствую себя крошечной.

Женщина не может конкурировать с Богом.

Я не могу конкурировать с ним.

Я прикусываю губу, поражённая.

— Есть что-то, чего ты не знаешь?

Он едва касается меня, проводя пальцами по моей коже.

— Я не знаю, что случилось с моей сестрой.

— Есть ли что-нибудь, чего ты обо