Нора Робертс - Дочь великого грешника

— А как же вы с Заком…

Бен не договорил, потому что думать об этом ему было неприятно.

— А что, Зак разве хвастался, что мы с ним… — Уилла угрожающе нахмурилась.

— Нет, он ничего такого не говорил. — Бен рассеянно провел рукой по волосам. — Просто я думал, что… Ну, не тогда, так позже… Ты же взрослая женщина. Мне и в голову не приходило, что ты…

— Ты что же, думал, что я трахаюсь с кем ни попадя?

— Нет, конечно.

«Что я делаю? — думал он. — Сам копаю себе могилу. Причем голыми руками».

— Ты ведь женщина красивая, — начал он и поморщился — получалось как-то не очень складно. — В общем, я думал, что у тебя какой-никакой опыт имеется.

— Ты ошибался.

Уилла начинала злиться, и это помогло ей взять себя в руки.

— Я сама решу, когда и с кем я это сделаю. Если вообще захочу.

— Само собой. Я бы не напирал так, если бы знал… — Он не мог отвести от нее глаз — такая она была раскрасневшаяся, возбужденная. — Точнее, действовал бы по-другому. Я ведь все время о тебе думаю.

Она подозрительно нахмурилась:

— Это еще почему?

— Сам не знаю. Но это правда. А теперь, после того, что случилось, я буду думать о тебе еще чаще. За тебя приятно подержаться, Уилла. — Его губы тронула чуть заметная улыбка. — И надо сказать, что для дилетантки ты целуешься совсем неплохо.

— Ты не первый, с кем я целуюсь, и не последний.

— Я же не против того, чтобы ты на мне попрактиковалась. Когда захочешь, конечно.

Он снял с вешалки шляпу и куртку.

— Ведь мы друзья, правда?

— Ничего такого мне не хочется.

— Так я тебе и поверил, — хмыкнул Бен и нахлобучил шляпу. — Правда, боюсь, теперь мне будет хотеться этого еще больше, чем тебе.

На пороге он обернулся, окинул ее взглядом.

— У тебя такие губы, Уилла. Просто черт знает что такое.

Захлопнув за собой дверь, Бен спустился по ступенькам. Присвистнул, покрутил головой. Он-то думал, что немножко пофлиртует с Уиллой, чтобы отвлечь ее от мыслей об убийстве. А получилось вон как.

Бен прижал руку к животу, потому что проклятая дрожь все не желала униматься. Здорово Уилла подцепила его на крючок. А ведь даже понятия не имеет, какие штуки мужчина и женщина могут проделывать друг с другом.

Эта мысль испугала его и возбудила.

Обычно Бен отдавал предпочтение женщинам, которые знают правила и тонкости любовной игры. Таким хочется немного поразвлечься — без взаимных обид, без претензий. Встретились — разошлись.

Садясь за руль, он оглянулся на дом еще раз. С Уиллой так просто не получится. Ведь он будет у нее первым.

Он выехал с ранчо, так и не решив, как ему действовать дальше. Ясно было только одно: Уилле придется смириться с тем, что главная перемена в ее жизни произойдет с участием Бена Маккиннона.

Проезжая мимо общежития, Бен вздохнул, вспомнив, сколько всего свалилось на бедную девочку за последние недели. Другая на ее месте рассыпалась бы на куски. Другая — но не Уилла.

Бен ехал домой. Он знал, что будет ждать Уиллу, нравится ей это или нет. Торопиться он не будет. Попробует проявить терпение.

И будет ждать своего часа.

Глава 10

Снег в этом году выпал рано. Он был густым и обильным, накрыл белым покровом пастбища, пригнул своей тяжестью изгороди. У скота не хватало сообразительности искать под снегом траву, и ковбои работали днем и ночью, чтобы накормить стада.

Ноябрь еще не кончился, а долина уже угодила в объятия зимы.

Появились первые лыжники. Горожане летели самолетами на местные курорты, чтобы сломя голову скользить по заснеженным склонам, а по вечерам пить бренди у камина. Тэсс с удовольствием составила бы им компанию. Вообще-то она была не бог весть какой любительницей лыж, но бренди тоже попила бы. Во всяком случае, там будут новые люди, цивилизация, легкий флирт.

Ради этого, на худой конец, можно и потерпеть — встать на две деревяшки и немножко покататься по снегу.

Она все время звонила своему агенту, поскольку он превратился для нее в единственную нить, связывающую ее с нормальной жизнью. Тэсс писала сценарий, работа шла споро, в охотку. И еще каждый вечер она делала записи в дневнике.

Ее жизнь на ранчо вроде бы вошла в русло, хотя разве можно было это назвать жизнью?

Тэсс по-прежнему отвечала за курятник и достигла в своей новой профессии немалых успехов. Она очень гордилась тем, что может запросто выдернуть из-под ворчливой наседки яйцо, а та и не пикнет.

Правда, однажды ей довелось испытать потрясение. Она не вовремя заглянула в курятник и увидела, как Бесс уверенным, хорошо отработанным движением сворачивает шею одной из ее подопечных.

Произошел нешуточный скандал. На земле валялись две умерщвленные курицы, а женщины кричали и размахивали руками.

В тот день на ужин Бесс приготовила пирог с курятиной, однако Тэсс к этому блюду не прикоснулась. Отныне она уже не пыталась давать своим пернатым подружкам человеческие имена.

Каждый вечер Тэсс отправлялась поплавать в бассейне, расположенном в южной части дома. Это было настоящее наслаждение — нежиться в теплой воде и смотреть через стеклянную стену на снег.

Зато по утрам, глядя в окно на заснеженные равнины, Тэсс тяжело вздыхала и грезила о пальмах и ресторанах.

Уроков верховой езды она так и не прекратила — из чистого упрямства. Мышцы уже не ныли, в седле она держалась уверенней, а свою кобылу Мэйзи даже полюбила. И все же скакать верхом под снегом и ветром, с ее точки зрения, было забавой более чем сомнительной.

Холодным снежным днем сестры вышли из дома.

— Господи боже! — охнула Тэсс, кутаясь в толстую вязаную куртку. Она пожалела, что не надела вторую пару кальсон. — Как будто вдыхаешь толченое стекло. Как они тут только это выдерживают?

— Адам говорит, что после такой зимы весна радует вдвойне.

Зябко кутаясь от ветра, Лили потуже замотала шарф. Вообще-то ей зима нравилась. Она тут была такая мощная, величественная, а горы, закованные в ледяной панцирь, казались барельефом, высеченным на синем полотнище неба. У подножия гор темнел окаем лесов, а серебристые хребты и скалы были похожи на складки гигантского волшебного одеяла.

— Здесь так красиво. Целый океан белизны. Только сосны темнеют. А небо такое синее, что смотреть больно. — Лили улыбнулась. — В городе снег совсем не такой.

— Я вообще к снегу не привыкла, поэтому сравнивать мне не с чем.

Тэсс пошевелила замерзшими пальцами.

Сестры направлялись к конюшне.

«Во дворе еще ничего», — думала Тэсс. Тропинки протоптаны, дороги расчищены. Юный Билли с удовольствием прицепил к джипу снегоуборочную насадку и расчистил завалы.