Шарлотта Лэм - Не лучше ли объясниться?

— Нам будет ее не хватать, — согласилась Лавиния. — Но, в конце концов, семья — это семья. Как можно осуждать ее за то, что она хочет жить с сыном? Мы бы все решили так же на ее месте.

— Но она не хочет, — сказал Джеймс, и их лица снова засияли. — Она поблагодарила меня, но сказала, что ей слишком будет недоставать друзей. Идите же к ней. Не думаю, что сестра пустит вас всех вместе, ей сейчас нельзя уставать. Вам придется заходить по двое, наверно.

Он помахал рукой и зашагал прочь, слыша их удаляющиеся голоса. Мать услышит своих гостей задолго до их появления. Пожалуй, их слышит вся больница.

— В офис? — спросил Барни, когда они выехали из ворот больницы. Джеймс задумался. Было бы разумнее всего вернуться к работе, держаться подальше от Пейшенс — этого требовала давнишняя привычка выбирать в жизни безопасные пути.

И вдруг он почувствовал отчаянную бесшабашность. Наверное, это первобытная жизненная сила, разлитая в весеннем воздухе, проникла в его сердце, и Джеймс сказал:

— Нет, я хочу съездить в «Кедры».

Барни бросил на него любопытный взгляд в зеркальце заднего вида.

— Я видел эту толпу стариков, направлявшихся в больницу. Разумеется, проведать мадам. Удивлюсь, если их пустят. После такого визита и у здорового человека случится сердечный приступ.

— Мать их любит. Ей с ними хорошо. — Джеймс преодолел застенчивость и решил ничего не скрывать от Барни. — Я предложил ей вернуться и жить со мной, но она отказалась. Сказала, что с этим местом у нее связаны плохие воспоминания и она предпочитает «Кедры».

— А, — сказал Барни. — Да, я ее понимаю. А вы? Я и сам всегда думал, что ваш дом — мрачное место. Конечно, он очень элегантный и производит хорошее впечатление, если смотреть снаружи. Декор и все такое, но домашним очагом он никогда не был. Что, не так? Когда ваша матушка ушла, мы тоже подумывали уйти, но остались ради вас.

— Бог знает, что за детство было бы у меня без тебя и Энид. Не думай, что я вам не благодарен.

— А мы разве просили когда-нибудь благодарности? — обиделся Барни. — Мы с Инид всегда считали, что это нужно нам ровно столько же, сколько и вам. Детей-то у нас не было, вот вы и были нам за сына. Мы никогда не жалели, что остались. Вы были членом нашей семьи.

— Спасибо, — тихо сказал Джеймс. — Если бы я женился, Барни, и продал дом, что бы вы с Энид сделали? Переехали со мной на новое место?

— Молодой жене трудно начинать с людьми, которые много лет вели дом мужа. Женщины любят устраивать дом по-своему, а отсюда ссоры и все такое. Нет, мы уж об этом думали и решили, что если вы поженитесь, то мы переедем на Южное побережье — в Борнмут или вроде того, чтоб вид на море и магазины под боком.

— Мне вас будет не хватать.

— Нам тоже, сэр, но жизнь есть жизнь, все меняется, и мир не стоит на месте. Все равно рано или поздно работа станет нам не под силу.

Зазвонил телефон в машине. Барни оглянулся.

— Вы здесь или мне послушать?

— Я возьму. — Джеймс нагнулся и снял трубку. — Джеймс Ормонд слушает, — сухо сказал он и узнал голос мисс Ропер.

— Вы слышали новость? Будут какие-нибудь указания?

Ничего не понимая, Джеймс спросил:

— Какую новость?

Наступила пауза, затем она осторожно намекнула:

— Относительно мистера Уоллиса, сэр. Отец Фионы?

Джеймс напрягся.

— Что с ним? — В его возрасте не мудрено получить сердечный приступ от переутомления, а он всегда отдавался бизнесу без остатка, даже и после того, как Фиона стала работать с ним. Мужчины этого типа загоняют себя до предела, и в один прекрасный день сердце не выдерживает непосильной нагрузки.

— Ходят слухи, что он… — секретарша поколебалась, — испытывает некоторые финансовые затруднения.

Джеймс выпрямился и нахмурил брови.

— Что это значит? Не говорите загадками.

— Это дело очень тонкое. Я не люблю много говорить по сотовому телефону, он чересчур легко прослушивается. Никто не знает точно, что происходит. Мне уже звонили клиенты, до которых докатились слухи, а теперь за это взялась еще и пресса. Только что я видела материал по бизнес-телеканалу. Говорят, его делом занимается Отдел по борьбе с мошенничеством.

— Отдел по борьбе с мошенничеством? Этого не может быть.

— Может. Звонил сэр Чарлз и спрашивал, что вам известно. Я сказала, что вас нет, и спросила, знает ли он что-нибудь определенное. Он ответил, что никто не знает, где мистер Уоллис. Он, видимо, покинул страну.

Будто ослепительный свет зажегся в мозгу Джеймса. Фиона должна была знать, что назревает скандал! Не удивительно, что она пустилась во все тяжкие. Вот и объяснение ее необычному поведению, вот почему она так отчаянно пыталась соблазнить его. Нужно было, чтобы он связал себя с ней, прежде чем услышит новость об отце.

— Откуда у сэра Чарлза эта информация? Он сказал?

— Прямо нет, но сказал, что мисс Уоллис с ним, в его доме. — Тон мисс Ропер был явно странным. Джеймс уловил ноту скрытого возбуждения или удовлетворения, а может быть, того и другого вместе.

— Что она может делать у Чарлза? — подумал он вслух.

— Сэр Чарлз сказал, что она очень подавленна. Она понятия не имела о происходящем, и новость об исчезновении отца и проводимом Скотленд-Ярдом расследовании была для нее таким же шоком, как и для всех остальных.

— Но почему же она оказалась именно у сэра Чарлза? Они никогда не были близкими друзьями — во всяком случае, я об этом ничего не знал.

Мисс Ропер тихо произнесла:

— Видите ли… сэр Чарлз сказал, что они собираются пожениться.

— Что? — У Джеймса было ощущение, что его ударили в живот. Он потрясенно охнул. — Чарлз и Фиона? — Его мозг лихорадочно пытался распутать эту нелепицу. Чарлз не делал секрета из своих симпатий к Фионе, и Джеймс не удивился бы, узнав, что Чарлз пытается заманить ее в постель, но жениться? Это было на него не похоже.

— Честно говоря, у меня создалось впечатление, что он звонил для того, чтобы сообщить вам именно эту новость, — сухо произнесла мисс Ропер.

Джеймс все еще не мог поверить.

— Чарлз так и сказал, что они женятся? Я хочу сказать, вы не могли ошибиться? Что именно он сказал?

— Я, как правило, не ошибаюсь, принимая сообщения! — Мисс Ропер была вне себя от возмущения. — Уверяю вас, сэр Чарлз использовал именно эти слова. Он сказал буквально следующее: «Мы женимся немедленно. На регистрацию будут приглашены только самые близкие члены семьи. Никакого приема не будет». Сразу после регистрации они поедут на яхте проводить медовый месяц в Карибском море.

— Боже правый! — воскликнул Джеймс. — Я ошеломлен. Чарлз и Фиона! — Он замолчал, переваривая новость, уставившись пустым взглядом в проносящиеся мимо улицы Масвел-Хилл.