Деннис Робинс - Цена любви

Музыка и текст песни были совершенно новыми. Их написал специально для девушек знакомый Кри-Кри. Другие песни были проверенными английскими и французскими шлягерами.

Когда концерт закончился, Адриан Кранн подошел к сцене и пожал девушкам руки.

– Отлично, дети мои! – сказал он. – Поздравляю вас обеих. Надеюсь, дуэт «Кэра и Кри-Кри» станет очень популярным. Теперь вы в моем шоу. Можете ни о чем не беспокоиться.

Кэра встала из-за рояля. Сердце отчаянно колотилось. Платиновые волосы рассыпались по плечам, а лоб покрылся испариной. В шоу-бизнесе она была стреляным воробьем, однако на прослушивании волновалась, как дебютантка. Впрочем, Кэра была уверена в себе и знала, что все будет хорошо. Кри-Кри тоже показала себя с лучшей стороны.

– Браво, Кэра! – пропел Крис Кэмбелл.

– Браво, – подхватила Филиппа Спайрз.

Кранн пожевал сигару.

– Наше шоу будет что надо! – сказал он. – Вы готовы к тому, чтобы уже в конце месяца выступить в Манчестере? – обратился он к девушкам.

Кэра и Кри-Кри обменялись взглядами и улыбнулись. О да, конечно, они были готовы. Кэра подумала: «Уехать из Лондона, подальше от Ричарда – это мне как раз подходит! Уехать хотя бы на две недели… Если шоу в Манчестере пройдет успешно, то Кранн запустит его сразу на сцене «Уэст-энда».

Некоторое время все стояли на сцене и обсуждали будущее шоу. Знаменитый продюсер сделал несколько ценных замечаний. Затем перешли к самому важному вопросу – о гонораре. Интересы девушек перед Адрианом Кранном отстаивал Крис Кэмбелл. Сговорились на сумме, которая была немного ниже обычных гонораров Кэры, но выше той, что обычно получала Кри-Кри. Словом, это были очень хорошие деньги. Особенно если учесть, что шла война и гонорары сильно упали.

Когда вышли из театра, то обнаружили, что на улице хлещет проливной дождь. Филиппа усадила Кэру в свое такси (Кэра собиралась заехать домой и перекусить, а затем снова наброситься с Кри-Кри на работу).

Сидя в машине рядом с невестой Ричарда, Кэра чувствовала себя ужасно: ее мучила совесть. Интересно, что сказала бы Филиппа, если бы узнала, что завтра вечером «ее Дик» отправится на свидание с ней, с Кэрой?… Муки совести усилились, когда Филиппа дружески похлопала Кэру по руке и поздравила с удачным началом.

– Вы были превосходны! – сказала она. – Как жаль, что вы еще не можете танцевать. Это было бы самое грандиозное шоу, какое себе только можно представить. Дуэт с Кри-Кри намного ярче, чем с Клодом…

Кэра вздохнула.

– Еще неизвестно, как нас примет публика. А это ведь самое главное!

– Я уверена, что вас ждет оглушительный успех. Об этом и беспокоиться нечего. Вы снова будете на коне.

Кэра промолчала, но с горечью подумала, что Филиппе даже невдомек, как равнодушна она к успеху на сцене, если гибнет ее любовь… Теперь Кэра в неоплатном долгу перед невестой Ричарда. Именно Филиппе она обязана тем, что ее имя снова засияет на афишах лучших театров. Ей не нужно съезжать с квартиры, не нужно продавать вещи. Она сможет позаботиться о престарелых дядюшке Томе и тете Агате.

«Даже если бы я решилась отказаться от всего этого, – печально думала она, – я бы все равно не смогла украсть у нее Ричарда… Никогда я не смогу быть такой подлой и неблагодарной, как Клод…»

На следующий день до полудня Кэра репетировала с Кри-Кри. Партнерша была в ударе. Она получила письмо от своего Робина. Он парил в составе эскадрильи союзников над холмами Франции и, кажется, обожал это занятие. Он не ведал страха, и Кри-Кри тоже приходилось крепиться. Кэра даже позавидовала ее сегодняшней страстности. Тем не менее Кри-Кри заметила, что Кэра не в духе.

– Что с тобой, дорогая? Ты сама не своя…

– Просто немного не в настроении, – улыбнулась Кэра.

– Ты недовольна нашим дуэтом?

– Что ты, очень довольна!… Это личное…

– Понятно, – сочувственно кивнула француженка. Ей, как и многим другим, было известно, что Клод ужасно обошелся с Кэрой. Кри-Кри предполагала, что ее подруга все еще влюблена в него. За недели репетиций она успела привязаться к ней и искренне желала ей счастья. – Любовные неприятности, да? – спросила она.

Кэра вспыхнула, но заставила себя рассмеяться.

– Не совсем так, Кри-Кри, – сказала она. – У вас с Робином, наверное, все было по-другому… Любовь с первого взгляда… Свадьба и все такое… Несчастливая любовь – это опасная штука…

– Но она не повредит твоей красоте и не лишит тебя таланта! – весело воскликнула Кри-Кри.

Она как могла ободрила подругу, расцеловала Кэру в обе щеки и уехала.

Оставшись одна, Кэра стала размышлять о сегодняшнем вечере. Чем больше она думала об этом, тем большая ее охватывала паника. Она даже хотела позвонить Ричарду в министерство обороны и попросить его не приезжать. Ей очень хотелось его увидеть, но она страшилась последствий.

Он обещал быть в половине восьмого. Кэра собиралась накормить его ужином, ведь он предупредил мать, что сегодня не приедет домой. Чем ближе к вечеру, тем сильнее Кэру охватывало чувство вины. Она чувствовала, что всем, что было вокруг нее, она обязана Филиппе… И вот теперь Кэра ждала в гости ее жениха… Это было несправедливо, бесчестно… Но ведь Ричард любил ее! Он полюбил ее раньше, чем Филиппу. Только по иронии судьбы они оказались разлучены.

Кэра сняла слаксы, в которых репетировала, и надела синее вечернее платье. Потом снова переоделась в слаксы… Зачем ей наряжаться для Ричарда? Почему не встретить его в домашней одежде? Что толку демонстрировать ему свои прелести?

Словно неприкаянная, Кэра бродила по квартире, а затем все-таки сменила слаксы на строгое платье из черного бархата с белым воротничком и белыми манжетами, а волосы собрала в хвост и перевязала черной бархатной лентой. Косметики она решила употребить самый минимум. На ее щеках и так алел румянец, а глаза сияли. Взглянув на себя в зеркало, Кэра подумала, что, наверное, никогда в жизни не выглядела лучше, чем сейчас. Казалось, она вся светится. Еще бы! Она ждала его… Как бы там ни было, час или два она проведет с тем, кого любила всем сердцем.

В семь тридцать вечера у входной двери позвонили. Бриджит пошла открывать. Кэра сидела в кресле около камина и просматривала ноты, которые оставила ей Кри-Кри. У нее перехватило дыхание, а сердце забилось, словно птица, попавшая в силки. Ноты упали на пол. Кэра замерла.

Дверь гостиной отворилась, и Бриджит торжественно объявила:

– Капитан Хэрриот, моя госпожа!

Кэра встала и, стараясь казаться непринужденной, с улыбкой повернулась к Ричарду и протянула ему руку.

– Как поживаете? Правда забавно, что Бриджит называет меня «моя госпожа», как будто я ношу благородный титул…