Измену гордым не прощают - Ксюша Иванова

Оглядываюсь по сторонам в почти безнадежном желании найти что-то подходящее.

Взгляд цепляется за бельевые верёвки, натянутые по краю балкона на выступающем вбок специальном креплении.

Возвращаюсь в квартиру. В кухне прямо на столе нахожу нож, тупой, с обломанным кончиком. Вернувшись, срезаю верёвки, не заморачиваясь развязыванием. Потом уже с Леоном связываем их узлами.

-Я полезу! - вдруг говорит он.

-С чего бы вдруг? - начинаю обвязывать верёвку себе вокруг талии. - Тебе, конечно, спасибо, что поехал со мной, но это - мое дело! Моя семья, моя женщина, моя война, как говорится. Мне за нее вписываться. Ты на стреме будь, мало ли, кто припрется.

- Смотри сам, - грустно усмехается он. - Ты у нас мальчик взрослый. Да и друзьям теперь научился не доверять? Так?

- Дурак ты.

Я же не идиот грести всех под одну гребенку!

Протягивает мне отвертку и скрепку.

- Держи. Вряд ли он гостеприимно оставил открытой еще и балконную дверь.

Привязываем веревку к перилам балкона. Аккуратно слезаю на крышу. Листы металла, которыми она покрыта, чувствительно гнутся под ногами.

- Ложись и ползи к краю, - советует Леон.

Слушаюсь. Нащупываю рукой приоткрытую створку балконного окна, распахиваю ее. Ну, вот и хорошо, что все-таки открыто.

Обдирая ладони о край крыши, под испуганный шепот Француза сверху, быстро переваливаюсь всем телом через край, на несколько секунд зависаю в воздухе на высоте третьего этажа, пытаясь нащупать оконный проем ногами. Ловлю левой подоконник, и на каком-то азарте, не чувствуя ни упирающегося в живот острого края металлической крыши, ни свезенной кожи на ладонях, ни отвертки, засунутой за голенище кроссовка и больно упирающейся в ногу, с трудом протискиваюсь ногами в окно. Оно узковато, но зато по высоте мне как раз. И, оттолкнувшись руками от крыши, присаживаюсь и перехватываюсь руками за оконный проем. Выдыхаю несколько секунд - страшновато все-таки. А дальше - дело техники.

- Ниндзя хренов, - ругается где-то там, теперь уже далеко от меня Леон.

- Тише ты! Весь квартал разбудишь! - огрызаюсь, высунувшись теперь уже с балкона Кузнецова.

Подсвечивая себе зажатым в зубах телефоном, на котором в процессе моего трюка лопнуло защитное стекло, ковыряюсь в замке. У Леона все было быстро и как-то ловко, что ли. У меня даже не щелкает ничего.

Терпение я теряю быстро. Подумав, плотно закрываю балконное окно, не обращая внимания на шепот Француза. Нахожу на балконе ящик с инструментами - помню, как когда-то Миру помогал устанавливать новый унитаз. Было, было и такое... Это мы уже с Дани не жили тогда вместе... И он! Сука такая, принимал мою помощь! И ни словом, ни намеком...

Нахожу молоток - то, что нужно! И, коротко размахнувшись, высаживаю стеклянное окочешко на двери так, чтобы дотянуться до замка.

И через несколько секунд я уже стою посередине его гостиной.

Ну? Что искать-то? И, главное, где?

45 глава. Художник

Прихожу в себя, когда слышу требовательный стук, а потом еще и звонок во входную дверь. Сколько я вот так, в прострации, простоял возле его компа? Такое чувство, что час, не меньше!

Собираю со стола рисунки Кузнецова. Переворачиваю чистой стороной вверх. Гашу монитор, не выключая сам компьютер.

Я не желаю, чтобы ЭТО видел Леон! Я не желаю, чтобы ЭТО кто-нибудь вообще видел!

Но он звонит. Иду открывать.

Взгляд цепляется за узкую длинную колонку от домашнего кинотеатра, которая стоит у выхода из комнаты. Ярость накрывает меня именно в момент, когда взгляд натыкается на нее, несчастную! Ослепляет так, что первые несколько ударов этой колонкой, оторванной от провода, по плазме, по стеклянному журнальному столику, по рамкам на стене, по стенам... я не воспринимаю на звук! Словно в тумане - чувствую только замах, глухой или звонкий удар, в зависимости от того, что именно под него попало, звон рассыпающегося по полу стекла, скрежет пластмассы и дикое желание, чтобы сейчас за дверью вдруг оказался не Француз, а Кузнецов-сука!

Когда я "включаюсь" и начинаю осознавать, что творю, первое, что слышу - глухие удары в стену со стороны соседей, едва слышный детский плач и крики.

Француз звонит снова, теперь уже не прерываясь, короткими нажатиями требуя, чтобы я его впустил. Слышу, как он что-то объясняет на лестничной площадке истерично причитающей женщине. Отбрасываю в сторону свою импровизированную "биту" и открываю ему.

- Я звоню в полицию! - молодая женщина в халате, надетом поверх пижамы, машет перед лицом Леона своим телефоном. Из других квартир на площадку высунулись какие-то мужики, старушки. Блядь!

- Нет-нет! Не звоните! Дело в том, что Мир... ну, сосед ваш, он пропал! С ним случилось что-то! Мы его ищем! - сумбурно объясняет Леон.

Затягиваю его внутрь под возмущенные и злые крики соседей. Мне даже хочется, чтобы они вызвали полицию! Пусть полюбуются на проделки этого извращенца!

- Ты совсем дебил! - Француз толкает сзади кулаком в плечо. - Какого, блядь, хера ты тут армагеддон устроил? Нас сейчас на хрен загребут в обезьянник за взлом и дебош, и кто будет Дани искать? Придурок!

Он прав. Мой мозг моментально становится на место.

Так!

Тогда действуем быстро!

Придется показать ему.

Волоку его к компу. Включаю монитор. Молча открываю первую попавшуюся папку, мысленно молясь, чтобы Дани там хотя бы одетой была! В папке видео - она в ванной раздевается. Камера снимает отражение в зеркале - получается, установлена напротив, видимо, в светильнике. Нажимаю на "стоп", когда доходит дело до бюстгальтера.

- Дальше, извини, не покажу. Но поверь, тут записи буквально с каждой секундой ее жизни!

- Охереть! - реагирует Француз, изумленно хлопая ресницами.

Это ты еще остального не видел! А я вот сразу наткнулся на такое, что совсем никому нельзя показывать...

Тыкаю еще одно видео. Она в одних трусиках и лифчике разгуливает по кухне.

- Реалити-шоу какое-то!

Не то слово! Интересно, он это только для собственного пользования применял? А то ведь станется куда-нибудь в сети свои извращенства слить!

- Это еще фигня, - произношу, ощущая, как от ненависти и злости дрожит мой голос! - Рисунки его покажу сейчас!

Пряча изображения от него, выбираю самое невинное на мой взгляд. Показываю.

На этом - Дани красиво лежит на кровати. Обнаженная. С распущенными волосами. Рядом в таком же виде сам Кузнецов.

И я б признал, что это красиво! Да! Но сука! Во-первых, получается, он