Где начинается радуга? Часть 2 (СИ) - Ирина Леухина

— Потому что ты параноик.

Может быть.

Или Матвей прав. И я не вижу истинного лица человека. Я, к примеру, не думала, что Глебу понадобится… сколько месяцев, чтобы забыть меня. Вспомнить о своей поклоннице. И теперь они вместе. Арина теперь уже отвечает на его телефонные звонки. А это значит, что они близки.

Значит я совсем не понимаю людей.

— А если я наивная дура, — спрашиваю то ли у себя, то ли у Марины. — Которую можно одурачить милой улыбкой и хорошим отношением. Или жалостным голосом и видом. Если я не вижу истинного нутра человека?

Рубин в ответ только громко рассмеялась.

— Ты думаешь, ты одна такая. Мы все имеем и черные пятна, и белые. Пушистые только лесные зайчики и небесные облачка. А люди… они земные. Склонные к своим низменным желаниям. И без этого никак.

Все имеют и черное, и белое.

И у нее. И у меня. И у Глеба. У всех есть черная сторона души.

— А я по твоему плохая или хорошая? — не удержалась я и поджала ноги в ожидании.

Себя я не считаю хорошей.

Но и плохой… с трудом могу назвать. Так какая я?

— Ты? — задумалась Марина и уставилась на меня. Она осмотрела мои взлохмаченные волосы, чистое лицо, домашнюю одежду. Немного неряшливо, но вроде бы мило. Я так думала, когда видела себя в зеркале пару часов назад. — Ты скорей всего хороший человек, у которого есть принципы. Но в то же время, ты трусиха. Ты не умеешь воевать скрываясь в тени, как делают стервы. Но и в открытую признать свои слабости ты боишься.

Что?!

— То есть я трус, — пробормотала я и тут же запротестовала. — Но я могу защищать. Мне это часто приходилось делать.

Рубин отложила платье и подошла ко мне. Она села рядом со мной и вгляделась в мои глаза.

— Защищать кого-то, это не то же самое что и себя. Когда ты защищаешь кого-то, ты точно уже не один. И слабости проверяются другого человека. Жертвой является другой человек. Не ты. А когда нужно идти в бой за саму себя. Ты уже априори один.

— А один в поле не воин…, — прошептала я.

— Воин, — перебила Рубин. — Еще какой. Но только в том случае, если он все слабости и страхи делает своей силой и могуществом.

Воу…

— А ты мудрец или психолог?

Марина улыбнулась и покачала головой.

— Я человек, который проработал в московском модельном агентстве больше года.

— Это многое объясняет.

Марина вернулась к своему чемодану и помахала красным узким платьем с низким декольте на спине. Особое платье девушки. Она его купила за несколько месяцев до моего отъезда на юг.

Она его одела только пару раз. И каждый раз оно приносило ей счастье. По ее мнению.

Мой телефон пиликает оповещением нового сообщения в соседней комнате. Вздыхая, я поднимаюсь и отправляюсь за аппаратом.

“Дорогая, Ксения! Спасибо тебе за помощь. Сегодня мы с Викторией убедились, что малыш прижился у Леночки. Малышу уже несколько месяцев, поэтому основной риск мы преодолели. Еще раз спасибо за твою помощь. И хотелось бы убедиться, чем я могу отплатить тебе. Может есть какая-то проблема, которую ты не можешь решить. Я могу помочь.”

Улыбка появилась у меня против воли. Столько радости в словах и тихой благодарности женщины. А я сделала немного. От этого теплеет у меня где-то внутри.

Проблема. Помощь.

Единственная моя проблема, которая меня волнует — это найти смелость извиниться перед парнем. Признать свою ошибку. И даже то, что он начал свою жизнь без меня. Забыл так быстро и легко. Не меняет того факта. Я обязана извиниться. Но это произойдет когда-нибудь в будущем. И в этом помощь мне не нужна.

А от Лидии мне нужно одно.

“Любите моего ребенка. Ведь теперь он ваш”.

А мне пора в бой. Я ведь воин.

— Марина, где твой учебник французского, — кричу я. За стенкой кажется кто-то падает в обморок, потому как что-то грохнулось. И за грохотом последовал счастливый голос.

— Что решила идти только вперед?

— Думаю лишним знание второго языка никогда не будет, — откладываю телефон и смотрю в окно.

Зимний вечер Москвы. Окна соседних домов горят домашним светом. И от этого тоже тепло. А мне… пора идти до конца. Оставив свои страхи. И сделать их наконец своей силой.

Глава 18

— Это что такое!?

— Плат-тье, — прошептала девочка ассистент и склонила голову перед Янковской.

— Я вижу, что платье. Но почему оно такое! Как моя девочка будет его представлять. А? Ты тут для чего? — Ассистент опустил голову еще ниже и промолчала. У нее задрожали руки и градом полились слезы. Но Янковскую это не остановило, а позабавило. — Ты здесь для того, чтобы…

— Уж точно не для того, чтобы тебе задницу вылизывать, — гаркнула Ануш. Она подтолкнула девушку в сторону стоек и что-то ей прошептала. Она кивнула и убежала. А Ануш грозно уставилась на Янковскую. — Ты что себе позволяешь? Раз ты ноги раздвигаешь перед одним спонсором, думаешь тебе тут все подчиняются?

— А ты что ли завидуешь, раз на тебя никто тут не клюет, — сложила руки на груди модель и вскинула подбородок.

Ануш фыркнула и оглянулась.

— А вы на что уставились? У нас дефиле через пару часов? Вы все готовы к работе?

Рой моделей, ассистентов, помощников, организаторов тут же разбежались. Как в принципе и в течение всего дня. Мы наверное пришли сюда примерно в часов восемь утра. Дефиле назначено на четыре дня. И за все это время никто из нас так и не сел.

Мы бегали как суматошные чудики от платья к платью, от мастера к мастеру. Еще нас напрягли с общей работой по агентству. Где-то принести стулья, где-то убраться. Либо прикрепляли к куратору, чтобы выполняли поручения. Как сказали пока мы без контрактные люди, отрабатываем дающий нам хлеб. Вот так как-то.

А то, что нам потом выходить, нервничать и представлять модели. Это так. Это мелочь. Мы ведь не в конкурсе участвуем, а на полставки работаем. С невыплаченной заработной платой.

Но никто из нас даже не вздумал возмущаться. Молча выполняли просьбы и требования. Милка только втихаря умудрялась посидеть и попить кофе. То, как она ловко находила поводы, чтобы отдохнуть — вызывало восхищение и раздражение. Но последнее рождалось из-за зависти. Мне почему-то не удавалось придумать серьезную причину, кроме как про усталость в ногах (что вообще-то являлось правдой) — для отмазки от