Екатерина Риз - Откуда берутся дети?

— Можно попробовать сказать правду.

— Нет… зачем?

В дверь позвонили, и Ксения вздрогнула, со страхом уставилась на дверь. Потом пробормотала в трубку:

— Олег, мне надо идти.

— Он пришёл, да?

Это многозначительное и таинственное "он", раз от разу волновало всё сильнее. Они с Олегом быстро попрощались, и Ксения поспешила к двери.

Андрей выглядел довольным. Они расстались пару часов назад, Ксения отправилась за Ванькой в садик, а Говоров ещё собирался спуститься в цех, но сейчас было понятно, что он успел заехать домой и переодеться. Сменил костюм на джинсы и рубашку с короткими рукавами и выглядел человеком, готовым ко всяческим приключениям. О чём и возвестил, как только вошёл в квартиру.

— Где Ванька? — спросил он, внедряясь в кухню.

— Переодевается, — улыбнулась Ксения и поставила перед ним чашку с чаем. — Хочет выглядеть на все сто.

Андрей рассмеялся. По-хозяйски придвинул к себе плетёнку с хлебом, взял нож и принялся намазывать на хлеб плавленый сыр. Ксения наблюдала за ним с неловкостью, а потом выпалила:

— Тебя покормить?

Говоров посмотрел на неё, а Ксения отчаянно покраснела.

— То есть, вас… — попыталась поправиться она, но Андрей уже покачал головой.

— Нет, я до ресторана потерплю, — сказал он и с удовольствием откусил от бутерброда.

— До какого ресторана? — перепугалась Степнова.

Андрей удивлённо посмотрел.

— Мы же собирались идти есть пиццу.

— Ах да… я забыла.

Ванька влетел на кухню, и прежде чем Ксения успела за ним проследить, забрался на табуретку, а с неё прыгнул на спину Андрея. Тот как раз подносил ко рту чашку с чаем, дёрнулся и опрокинул на себя чай. Ксения ахнула и кинулась к сыну.

— Ваня! Как ты себя ведёшь? Посмотри, что ты натворил! Андрей Константинович, обожглись?

Ванька вытаращил глаза и посмотрел виновато.

— Ой, — громко сказал он, а Андрей поневоле рассмеялся.

— Вот тебе и "ой", — проговорил Говоров, оглядывая свою испорченную рубашку и радуясь, что чай был не слишком горячим.

Ксения опустила сына на пол и строго на него посмотрела.

— Всё, никаких каруселей. Отправляйся в свою комнату, ты нака…

— Ксения!

Она замолчала на полуслове, когда Андрей неожиданно перебил её. Посмотрела на сына, на обиженно-выпятившуюся нижнюю губу и быстро наполняющиеся слезами глаза. Ванька надулся, спрятал руки за спину и кинул на Андрея умоляющий взгляд исподлобья.

Ксения вздохнула, а Говоров подошёл и посмотрел на них по очереди.

— Предлагаю вечер глупостями не портить. Я сейчас переоденусь и мы этот инцидент забудем…

— А ты пообещаешь, что больше так поступать не будешь, — вовремя вмешалась Ксения и снова посмотрела на сына, который заметно воспрял духом.

— Не буду, — пробубнил ребёнок, а потом с надеждой посмотрел на Андрея. — Я играл в человека-паука!

Говоров снова рассмеялся, погладил его по голове и вышел из кухни. Из комнаты Ксении он появился несколько минут спустя со спортивной сумкой в руках. Степнова ничего говорить не стала, боясь, что Ванька обратит внимание на то, что Андрей уносит свои вещи.

Ванька о своей проделке быстро позабыл и тараторил на радостях, как заведённый и весело глядел на взрослых.

— Ты готова? — спросил Андрей, когда они с Ванькой уже в нетерпении топтались у двери. Ксения выглянула из своей комнаты (почему-то она не осмелилась причёсываться и красить губы перед зеркалом в прихожей) и заверила их, что уже почти готова. Говоров вздохнул и посмотрел на мальчика. — Женщины, Ванька, странные существа, — доверительно сообщил он. — Никогда не могут собраться вовремя. Даже твоя мама.

Ребёнок с пониманием покивал, потом сказал:

— Надо взять велосипед.

Андрей фыркнул.

— Велосипедист ты мой… Но велосипед мы брать не будем. Либо карусели, либо велосипед. А то перебор будет.

— Правда, карусели?

— Ну, конечно.

— И на машинках со мной покатаешься? А то со мной только дядя Олег катается, а дедушка с мамой не умеют.

— Покатаемся, — пообещал Андрей. — А кто такой дядя Олег?

— Мой друг, — ответила за сына Ксения, выходя из комнаты. — Мы с детства с ним дружим, он раньше по соседству жил.

— Дядя Олег на самолёте улетел. Далеко!

Говоров с интересом посмотрел.

— Он устроился на работу в немецкую компанию, — пояснила Ксения.

Андрей снова кивнул, но без особого интереса.

Наконец они покинули квартиру. Ксения с Ванькой спускались по лестнице, она держала сына за руку и они осторожно спускались. Андрей шёл следом, закинув сумку на плечо, и наблюдал за ними. Но больше за Ксенией.

Конечно же, он всё заметил — и что платье на ней симпатичное, и что макияж ярче… и более обстоятельнее что ли, волосы по-новому уложены… не хвост и не комель на затылке, к которым он привык, а видно, что она старалась… Хотелось бы думать, что для него.

На самом деле хотелось бы.

Чтобы для него…

А их вчерашний поцелуй заставил его задуматься. После того, как первый шок отпустил, Андрей начал раскладывать всё по полочкам. Не с первого раза всё получилось, но ведь главное стараться. Шок был от осознания того, что он захотел, сильно и до неприличия безумно, поцеловать её. Наблюдал её истерику, прижимал к себе, а она рыдала, у него даже рубашка от её слёз промокла, и её слёзы казались ему чистыми. Ксения плакала без всякого умысла, она ничего не хотела добиться от него этими слезами, как поступали другие женщины. Ей просто необходимо было выплакаться, чтобы облегчить душу и Андрею отчего-то становилось страшно, когда он думал, что у неё есть серьёзные причины для истерики. Остро захотелось её успокоить, утешить… помочь, всё-таки помочь. И когда он её обнимал, понял, что поцеловать её просто необходимо, в первую очередь ему самому. Сжать так, чтобы у неё косточки затрещали, чтобы она почувствовала его силу и успокоилась, и поцеловать…

Но, конечно, он не стал так поступать и поцеловал её мягко, хотя внутри всё клокотало от бешенных эмоций. И ему не было её жалко… Ему в тот момент захотелось оградить её от всех неприятностей…

Наверное, надо было испугаться, хотя бы потом, когда остался наедине со своими мыслями. Но как-то не пугалось, и вины не было. В памяти всплывал только поцелуй и то, как Ксения в этот поцелуй отвечала. С каким-то нежданным отчаянием и тоской. И это невозможно было забыть, скорее наоборот, хотелось повторить.

Андрей сбился с шага и в дверях притормозил, наблюдая за Ксенией.

Правда, правда… хотелось.

Выйдя из подъезда, она обернулась и посмотрела на него, и Говоров вдруг испугался, что она может что-то прочитать по его лицу, угадать его мысли.