Поговорим - Ардмир Мари

Погрузиться в искреннее сочувствие к влюбленной девчонке мне не дала малышка. Οт легкого перекуса, что был более часа назад, она отказалась, зато теперь с нескрываемым интересом потянулась за едой. Вот что делает воздух детства животворящий, Алиса перестала играть в принцессу!

- Вначале моем руки, - напомнила ей, не дав ухватиться за шпажку с мини-шашлыком.

- Они чистые, - смело заявила кроха.

- Тогда пошли помоем мои, – заявила с улыбкой и поднялась. Сделала шаг от стола и скорее формальности ради спросила: – Олеся, хочешь с нами?

Стоило девчонке безропотно встать, в моей душе против воли поднялась тревога. А не собирается ли старшая Гладько из туалета сбежать? Но чем ближе мы подходили к комнаткам с кафелем, тем очевиднее становилось, что Олеся подавлена. И это нетрудно понять, все же она хотела увидеть Глеба, а получила облом сейфоподобный.

Алиса в отличие от сестры была весела. В кабинку удалилась без вопросов, на ступеньку перед умывальником взобралась сама и ручки помыла без какой-либо помощи с моей стороны. В который раз я порадовалась, что малышку приручили самостоятельно ухаживать за собой, и не сдержала похвалы:

- Какая же ты умница. Уже придумала, куда мы поедем в заключение?

- А можно на вышку? - спросила она о точке в городе, откуда смельчаки прыгали на веревках.

- Сегодня исполняем все твои желания, кроме самых опасных. У нас всего два рыцаря в сопровождении, у них сердца слабые.

- Мы не будем прыгать. Только смотреть, - заявила она.

Я тут же согласилась, Олеся, поправлявшая у зеркала волосы, высоко вскинула бровь.

- Как интересно. А на мой день рождения можно что-нибудь в духе этой свободы? - Она, видимо, рассчитывала на отказ и готовилась развернуть скандал. Но я согласилась, так что ей осталось лишь злобно фыркнуть: - Вы врете.

- Нет. Когда у тебя праздник?

- В сентябре, - сообщила Алиса, и старшая Гладько ехидно прищурилась, уловив тень сомнения на моем лице.

- Что, уже жалеете о сказанном?

- Всего лишь вспомнила, что до сентября ещё нужно дожить и не уволиться, - произнесла с намеком и толкнула дверь уборной. – Устроим твой праздник на этой неделе. Выбери день. Подумай, какое место хочешь посетить…

Мысль оборвалась, потому что у пожарного выхода прямо напротив нашей двери сторожил мрачный Стас. Взгляд – зеленая топь, руки сложены на груди, голос звучит угрозой:

- Тамара, не нужно давать пустых обещаний.

Я бы не давала, если бы глаза у Олеси от предвкушения не загорелись.

- Не вижу проблемы. Из страны она без загранпаспорта не сбежит. Из города уехать не позволите вы и ваши… связи. – Чуть не сказала «маячки», но вовремя заменила их на менее раздражающее бесправностью слово. - Α если Олеся захочет нагрянуть в клуб, мы выставим только два условия: вернуться до рассвета и выбрать тех друзей, что не бросят в беде, не подольют лишнего в напиток и не оставят незнамо с кем.

- По описанию вылитый Углицкий, - насупилась девчонка. - Это нечестно. Я от его надсмотра устала на год вперед.

- Если хочешь, охрана останется дома, - сказала я и повела Αлису в зал.

- Что?! – Удивились Олеся и Стас одинаково громко.

- Но мы обсудим это на неделе, сегодня не ваш день.

В течение обеда, поездки к вышке, восторженного наблюдения за прыгунами и закатом, на удивление багровым, я наивно думала, что вопросов не последует. Ведь могло случиться такое чудо, как согласие со моей затеей. Подумаешь, раньше с мужчинами у меня полнейшего взаимопонимания не было – муж не в счет, – зато сейчас вполне быть могло.

Правда, Вселенная?

Но Стас не был бы человеческим прототипом сейфа, если бы уже дома, позволив всем выйти из авто, не ухватил меня за плечо. В голове, как наяву, прозвучало: «А вы, Тамара, останьтесь… » Не хватало лишь звуков реквиема. Впрочем, голос у охранника был под стать похоронной теме и звучал устрашающе:

- Олеся. Никуда. Не поедет. Ни завтра, ни послезавтра…

Я дернула плечом и обернулась к зеленоглазому носителю жуткого шрама и повышенной ответственности.

- Стас, мы, помнится, условились. Εсли она сбежит, услуга с меня. Εсли останется – услуга с вас. - Произнести фразу с улыбкой не вышло, я порядком устала и почти цедила слова. – Так вот, от вас, Стас, я ожидаю согласия на этот демарш.

- Вы смухлевали, – припечатал он. - Как если бы взяли в банке второй кредит, чтобы оплатить первый.

- Это не мухлеж. Я всего лишь заручилась поддержкой Олеси, отнеслась к ней с пониманием, а не оставила в машине, как провинившегося ребенка.

- Мстите. Мне? - полувопросительно усмехнулся он.

- Возмещаю ей утерянные впечатления, – парировала сухо.

- Да что вы зарядили? Глеб будет здесь уже завтра.

- Но увидеть его она хотела сегодня.

Стас ожидаемо фыркнул, и я на правах умудренной жизнью мягко уколола:

- И вы, как старший брат, могли бы снизойти.

- Я охрана, - сверкнул глазами Сейф.

- Да какая из вас охрана? – не сдержалась я. – Тут у большинства работников функция родни, и только беглый батя как чужеродный элемент. Прилетит, отругает, посадит под замок и свалит. Ни звонков, ни сообщений, ни личного общения…

И надо было такому случиться, чтобы именно в этот момент Гладько позвонил мне.

- Не иначе сглазила! – удивилась я, глянув на экран, и приняла звонок. – Добрый день. Что случилось?

Спросила спокойно, но в ответ получила громкий рявк:

- Это вы мне скажите. Почему я узнаю о побеге Олеси от Полины? Да вы…

- Эээээ, - протянула я, отстранила трубку от уха, чтобы не оглохнуть. В растерянности посмотрела на Стаса. - Олеся могла сбежать за последние пять минут? - спросила его.

- Исключено.

Услышав ответ, шумно выдохнула и включила динамик.

– Простите… простите, Вла… Владимир Сергеевич, - попыталась позвать главу семейства, но в итоге рявкнула сама: - Гладько, вашу мать! О каком побеге вы говорите? Олеся дома.

-… ее комната перевернута… отсутствуют сумка и документы…

- Вот блин! – Продолжая слышать ругань и обещания проблемной жизни, я вышла из машины. Хлопнула дверью, желая на куски порвать одну зарвавшуюся Королеву, что в комнату старшей не только вошла, но и осмотрела, судя по всему.

Молодой охранник тоже вышел из джипа, я слышала хлопок с его стороны и шаги, следующие за мной по гальке. Решительно пересекла двор, вошла в дом и, не жалея связок, позвала Олесю. На зов, к моему удивлению, никто не ответил. Бигбосс в своих обещаниях взял новую ноту, а я подумала, что девчонка может быть в ванной.

- Да подождите вы, – шикнула в трубку, быстро поднялась и постучалась к ней. Ума хватило прикрыть динамик, чтобы Гладько не спугнул свою дочь.

- Лесь, выйди на секундочку. Очень нужно и прямо сейчас.

Дверь открылась не сразу, замотанная в банный халат девчонка стерла пену со щеки и обескуражено воззрилась на нас.

- Тамара, вы? - спросила она и, заметив притихший телефон в моей руке, напряглась: – Что нужно?

- Всего лишь хочу доказать, что ты дома, - сказала я, кивнув на стоящего рядом охранника.

- Стасу доказать?

- И ему тоже. Извини, что потревожили, можешь вернуться к своим делам…

- Стоять! Γде ты была? - потребовал ответа очнувшийся бигбосс, показав новую грань своей злости.

Γоспадя, а я думала, что орать громче он не может.

Лицо девчонки из озадаченного мгновенно стало злым, еще миллисекунда - и ко мне с ускорением устремилась дверь. Χлопок вышел бы приличный, меня бы овеяло воздушной волной, но Стас по привычке вставил в проем ботинок. Так что ни того, ни другого не случилось, но я основательно разозлилась и наехала на самого старшего:

- В смысле, где? Она была с нами. И ни шагу не отходила от младшей в ее предпраздничный день.

- Что?! Повторите.

- Повторяю. Завтра у Алисы день рождения. Мы не знали, какие у вас планы, поэтому сделали небольшую прогулочную поездку сегодня. Были в парке на детской площадке, в магазине рукоделия, в кафе и возле вышки. Ах, да, еще Стас ездил на мебельное производство склады осмотреть. Кажется, решал вопрос с электропроводкой…