Эффект Грэхема - Эль Кеннеди

успокоить спонсоров. Они прислали мне список предстоящих мероприятий по сбору средств и рекламе. Я приглашу многих из вас поучаствовать, а в случае с благотворительным мероприятием для выпускников Брайара в декабре, вы будете сами отвечать за организацию некоторых моментов, включая негласный аукцион.

Она снова смотрит в свои бумаги, затем поднимает голову и обыскивает взглядом толпу.

— Джиджи Грэхем и Люк Райдер? — она задает вопрос. — Вы можете поднять руки, чтобы я вас увидела?

Меня охватывает беспокойство. Сначала я подумываю съежиться на стуле и спрятаться, но Ками толкает меня в бок, заставляя поднять руку. В ряду перед нами Райдер делает то же самое. Его неохотный язык тела отражает мой.

— Если у кого-то из вас есть планы на вечер, отмените их, — строго говорит Кристи Делмонт. — В Бостоне проходит благотворительный гала-концерт, организованный Лизой Уиклер, чья семья является одним из наших крупнейших денежных мешков. Вы двое будете присутствовать как представители университета Брайар и ваших соответствующих хоккейных команд.

— Свидание на вечер, — я слышу, как хихикает один из парней.

Простите, что? Они же не могут просто заставить меня начать посещать гала-концерты против моей воли, правда?

И почему из всех людей они посылают именно Райдера? Я прекрасно понимаю, почему им нужна я. Как любит подчеркивать Райдер, моя фамилия Грэхем. Это многое значит.

Но какого черта они выбирают самого асоциального мудака, которого я знаю, представлять Брайар на мероприятии, где требуются улыбки и рукопожатия?

Я жду, пока нас отпустят, прежде чем отвести тренера Эдли в сторону, чтобы получить ответы на некоторые вопросы. Я наблюдаю, как Райдер делает то же самое с Дженсеном. Судя по его несчастному выражению лица, похоже, что Дженсен ничем ему не поможет.

Эдли признает, что не знает, почему выбрали Райдера, но подтверждает причину почему взяли меня.

— Я знаю, ты ненавидишь подобные вещи, но спонсоры любят твоего отца, — говорит он извиняющимся тоном. — Прости. Я знаю, ты бы предпочла, чтобы тебя не впутывали в это.

— Все нормально, — лгу я. — Рада внести свой вклад.

Но я борюсь со смесью негодования и раздражения, когда покидаю зал.

— Джи, ты в порядке?

Я замечаю Кейса в холле, на его красивом лице написано беспокойство. Он в спортивных штанах и толстовке Брайара, его светлые волосы взъерошены, как будто он провел по ним рукой, ожидая меня.

— Ага, я в порядке.

— Эта история с Райдером — чушь собачья. Хочешь, я поговорю с Дженсеном, чтобы отправили меня вместо него?

— Нет. Все в порядке. Правда, — добавляю я, когда замечаю его скептицизм. — Я не хочу мутить воду.

Мы идем в ногу, направляясь по коридору в вестибюль.

— Я не хочу, чтобы ты находилась рядом с этим парнем, — ворчит Кейс.

Тогда мне, наверное, не стоит упоминать, что сегодня вечером я и так собиралась встретиться с Райдером. У нас были планы на тренировку, пока Джордан Трэгер не решил, что важнее сломать бедняге Тиму запястье. Теперь нам придется перенести ее, благодаря тупому Трэгеру.

— Со мной все будет в порядке, — заверяю я его.

И ты больше не мой парень, хочу я добавить. Он больше не имеет права голоса по поводу того, с кем я провожу время.

Мы добираемся до вестибюля, где я прощаюсь с ним, потому что мои товарищи по команде ждут меня у дверей.

— Джиджи, — говорит Кейс, прежде чем я успеваю уйти. — Избавь меня от страданий. Пожалуйста.

Ком застревает у меня в горле.

— Я... не могу. Мы больше не вместе, Кейс. Я не хочу.

Он выглядит таким расстроенным, что это вызывает приступ вины, но я заставляю себя не обращать на это внимания и продолжаю идти.

Позже тем же вечером я еду в Гастингс, чтобы забрать Райдера на спонсорский гала-концерт. В электронном письме от пиар-леди Брайара говорилось, что дресс-код полуформален в сравнении с блэк тай (прим. перев. Black tie — дресс-код официальных приемов, театральных премьер, свадебных торжеств и светских раутов — элегантный смокинг, галстук-бабочка, коктейльное платье ниже колен, туфли на среднем каблуке).

То есть, крайности моды, которые вызывают у меня беспокойство.

Это значит, что некоторые женщины будут одеты в строгие брюки и красивую блузку, в то время как другие будут в коктейльных платьях с блестками?

Что это за гала-концерт такой?

Я остановилась на чем-то посередине и выбрала маленькое черное платье для сегодняшнего вечера. Волосы распущены, минимум макияжа, за исключением яркого мазка красной помады. Я даже попыталась сделать французский маникюр после сегодняшней встречи, что, по сути, деньги на ветер, потому что мои пальцы снова будут разбиты, как только на следующей неделе начнутся официальные тренировки.

Я поднимаюсь по ступенькам крыльца на своих высоких каблуках и звоню в дверь, гадая, на что будет похожа часовая поездка до Бостона с Райдером на пассажирском сиденье. Парень почти не разговаривает. И хотя обычно я нормально отношусь к комфортному молчанию среди друзей и семьи, я начинаю нервничать, когда молчание переходит в неловкое. Возможно, мне придется включить один из моих плейлистов для медитации. Постараюсь абстрагироваться от него.

Дверь распахивается, и меня встречает знакомое лицо с парой игривых глаз. Шейн улыбается при виде меня, затем стонет, когда замечает, во что я одета.

— О, это мило. Можно лучше я буду твоей парой на сегодня?

— Еще раз назовешь нас парой, и я врежу тебе по яйцам, — сладко говорю я.

— Не угрожай мне хорошо провести время. — Он дерзко ухмыляется, и я на мгновение отвлекаюсь. Эти ямочки опасны.

Он открывает передо мной дверь шире.

— Входи. Мне нужно, чтобы ты кое-что решила между нами.

— Решила что? И между кем? — Я смотрю поверх его широких плеч, но он, кажется, один.

Он берет меня за руку и тянет внутрь. Забавляясь, я следую за ним в гостиную, которая, конечно же, выглядит как типичная мужская берлога. Массивный диван, два кожаных кресла, огромный телевизор и множество пивных бутылок на журнальном столике. Несмотря на заставленый стол, в комнате чисто и опрятно, так что, я полагаю, они не полные варвары.

Беккет Данн, развалившийся на раскладной части дивана, приветствует меня своими собственными убийственными ямочками на щеках.

— Грэхем, — говорит он, как будто мы старые друзья.

— Где Райдер? — Спрашиваю я.

— Он спустится