Триш Доллер - Практически нормальная жизнь (ЛП)

Мы въезжаем в Сент-Огастин по Шоссе №1 во второй половине дня. Мое лицо пересохло от ветра и солнца, а кончик носа Харпер порозовел. Мы здесь, и у меня внутри все завязывается в узел, хотя до мемориальной службы еще полно времени. Я до сих пор не решил, что сказать Харпер, и говорить ли вообще что-нибудь.

– Ты голоден? – спрашивает она, убавляя громкость стерео.

– Определенно.

– Как насчет барбекю?

На другой стороне улице расположена небольшая закусочная. Запах поджаренного на углях мяса ощущается в воздухе, отчего у меня в животе громко урчит.

– Похоже, твой живот уже принял решение, – говорит Харпер. – Но я тоже не против.

 Мы заходим внутрь, заказываем ребрышки, зелень, макароны с сыром из меню, написанного разномастным шрифтом. 

– Ты хочешь сесть в зале или на улице? – интересуюсь я.

– В зале, – отвечает она, усаживаясь за столик. – Приятно побыть в помещении с кондиционером.

Харпер права, приятно, вот только, черт… мне придется снять очки. Потому что будет странно с моей стороны остаться в них.

И как только я снимаю очки, она замечает мой синяк.

– Что случилось с твоим глазом?

– Подрался с Райаном.

– Из-за Пэйдж?

– С чего ты взяла?

Харпер берет ребрышко.

– Если ты подрался со своим братом, наиболее вероятны две причины: либо из-за каких-то семейных дел, либо из-за Пэйдж. Я выбрала самый логичный вариант.

– Я, эмм… вроде как переспал с ней после возвращения домой.

Положив ребрышко обратно на тарелку, Харпер начинает собирать свою еду на поднос, который мы принесли с прилавка.

Она все делает быстро. Быстро и со злостью.

– Харпер, я не хотел…

– Молчи. – Ее голос звучит приглушенно и сдержанно. Она поднимается с подносом в руках, тихо, чтобы не привлечь внимание. – Иначе я опрокину свой обед на тебя, а это будет пустой тратой хорошей еды. Я возвращаюсь в машину.

Тоже встаю, но Харпер посылает мне такой острый взгляд, что я падаю обратно на скамейку. Живот опять урчит, напоминая о том, что я голоден, но накинуться на еду сейчас – свинский поступок. Я имею в виду, наряду со всеми остальными свинскими поступками, совершенными мной после знакомства с Харпер. Из окна я вижу, что она сидит на пассажирском сиденье с подносом на коленях, и вообще не смотрит в мою сторону. Поэтому я ем.  

И пытаюсь придумать, как все исправить. Снова.

Когда выхожу на улицу, Харпер по-прежнему ждет в Джипе, однако уже без подноса. Она старательно пытается не смотреть на меня. Я сверяюсь с распечаткой, где указано, как добраться до отеля, после чего завожу мотор.

– Почему? – произносит Харпер, когда я выезжаю на дорогу. Поначалу думаю, что она спрашивает, почему я переспал с Пэйдж, но она продолжает: – Почему  ты притащил меня в Сент-Огастин, чтобы рассказать о том, как переспал со своей бывшей девушкой?

– Если бы я сказал тебе дома, то ты бы не поехала.

– Какой же ты болван, Трэвис. А я дура, потому что поверила, будто ты способен испытывать ко мне такие же чувства, какие я испытываю к тебе.

– Я испытываю такие же чувства.

– Нет, не испытываешь. Ведь я бы никогда так с тобой не поступила.  

Одна фраза, и я нивелирован. Разорван на части. Выстрели она в меня, было бы менее больно. Мне ли не знать.

Я уже получал пулевые ранения. Только я выжил.

– Харпер, прости.  

Она не отвечает, но я, вероятно, и не жду ответа. Я извинялся столько раз. Сам вижу, что это ставит под сомнение мою искренность… к тому же может ее разозлить.

Мы добираемся до центра города. Как же хреново, что Харпер со мной не разговаривает, потому что в Сент-Огастине клево. Здания старые, исторически ценные, некоторые были построены еще в 1700-х. А из-за испанского мха, свисающего с дубов в парке, создается ощущение, будто мы не во Флориде. Интересно, Харпер нравится так же, как мне? Но я не спрашиваю. Вместо этого предлагаю отвезти ее обратно в Форт-Майерс.

– И доказать моему папе, что ты остался таким же круглым идиотом, каким был в седьмом классе? – Она фыркает. – Я так не думаю. Просто поехали в отель. Затем каждый из нас сможет заняться своими собственными делами до мемориальной службы.    

Черт.

– Я не хочу…

– Не имеет значения, чего ты хочешь, – отвечает Харпер. – Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое.

– Но… – Мне хочется объяснить. Сказать ей, что произошедшее между мной и Пэйдж ничего не значило.

– Не смей. Если ты скажешь, будто это ничего не значило, или случилось само по себе, или что технически мы не были вместе, когда ты переспал с Пэйдж, я снова дам тебе в глаз.

В том-то и дело. Не существует достойной причины, оправдывающей секс с Пэйдж. Я не пытался отомстить Райану, не пытался ее вернуть. Я сделал это, потому что мог. И этому нет оправданий.

 Мы молчим по пути в отель, который, судя по всему, является самым фешенебельным из тех, что я видел. В лобби стоят вычурные кожаные кресла, на стенах висят испанские гобелены, позолоченные люстры, фонтан, выложенный мозаикой. Подходя к мужчине в черной жилетке, стоящему за мраморной стойкой регистрации, чувствую себя деревенщиной. Он приподнимает брови, когда говорю ему, что у меня бронь, словно он тоже с трудом в это верит, и на мгновение я раздражен.

– Имя? – спрашивает мужчина.

– Стефенсон.

Его пальцы стучат по клавиатуре.

– Два номера, – читает он с экрана. – На одну ночь.

– Я хочу сама заплатить за свою комнату, – возражает Харпер.

– Харпер… – Пока я был в Афганистане, мое жалование отправляли прямиком на счет в банке. Так как за прошедший год я практически ничего не потратил, мне эти комнаты вполне по карману. Они дорогие.  Гораздо дороже, чем должна стоить пара хорошо обставленных номеров, но я хотел впечатлить ее. Сейчас же просто хочу загладить свою вину перед ней. – Я заплачу.

Она ничего не говорит, однако отходит как можно дальше от меня, пока портье несет наш багаж на четвертый этаж. Так странно позволить кому-то нести свой вещмешок. К тому же пыльный рюкзак смотрится чужеродно в отеле, похожем на испанский замок. Сначала мы останавливаемся у номера Харпер. Она молчит, но оглядывается на меня, прежде чем дверь закрывается.

Моя комната находится по соседству с ней. С большой металлической кроватью, покрытой мягким на вид постельным бельем, с кованым балкончиком, с которого открывается вид на город и бухту Матансас. Я даю портье чаевые, вешаю свою униформу в шкаф, затем выхожу на балкон. Внизу по улице проезжает карета с туристами; копыта лошадей звонко отстукивают по асфальту. Харпер тоже выходит на балкон. Неловкая пауза повисает между нами. Нет причин, мешающих нам обоим тут находиться, но все равно ощущение странное. Я хочу предложить ей прогуляться по Сент-Огастину со мной. Или сходить на пляж. Или хотя бы в этот дурацкий музей восковых фигур в конце улицы, посмотреть на фальшивых Майкла Джексона и Майкла Джордана. Однако прежде чем я успеваю открыть рот, Харпер возвращается к себе в комнату.