Бывшие. Я разлюблю тебя завтра - Чарли Ви

телом, но сбросить его с себя нереально.

— Это похоже единственный способ, чтобы ты рассмеялась.

— Я сейчас умру… перестань, пожалуйста, — мне не хватает воздуха от смеха, да и Рамиль весит немало. — Ты меня сейчас раздавишь.

Он приподнимается, и я могу вдохнуть полной грудью.

Рамиль вытягивается рядом со мной, опирается на локоть, а другой крепко обнимает за талию, чтобы я не сбежала.

— Мне нравится, когда ты смеёшься, — неожиданно тихо говорит Рамиль. — Нравится, как ты стонешь. Я кажется, стал Ликозависимым.

— Тебе это просто кажется.

— Почему?

— Потому что ты просто хочешь меня добиться. И скоро всё пройдёт.

— Ты думаешь? — хмыкает Рамиль.

— Уверена.

Он наклоняется и срывает лёгкий поцелуй с моих губ.

— А, мне кажется, эта болезнь неизлечима, — произносит тихо серьёзно, будто не смеялся секунду назад вместе со мной. — За шесть лет не смог излечиться, думаешь сейчас смогу?

— А ты пробовал?

— Конечно.

— А как?

— Точно хочешь знать?

— Хочу.

Может, после его признаний я опять его возненавижу? Хочется вернуть привычное состояние. Мне не нравится, как Рамил действует на меня.

— Если ты про то, что пытался ли я найти себе девушку, то да. У меня было много женщин. Перебирал, искал, выбирал. Но, как видишь, жениться решил на тебе.

— Ты же предложил мне замужество только для того, чтобы в наследство клуб получить.

— Ну да. А убил двух зайцев. Вернее, трёх. Клуб, жена и сын.

— Я уже сказала, Матвей не твой.

Свет ночника освещает нахмуренные брови Рамиля.

— Лика, хватит уже. Матвей ведь моя копия.

— Он хоть сколько может быть похожим на тебя, но он не твой сын.

— А если ДНК тест сделать?

— Только попробуй. Матвей только мой сын. Я тебе его не отдам.

Резко сажусь, отпихиваю его руку.

— Я не собираюсь забирать у тебя сына. Мы можем жить вместе полноценной семьёй. Я, ты, Матвей. Если хочешь, маму перевезём сюда, чтобы за внуком приглядывала.

— Ты уже всё продумал, я смотрю. А то, чего хочу я, опять не учитывается? Ты обещал, что это всего на год. Обещал оплатить ипотеку. Прошла неделя и ничего.

Рамиль встаёт, бросает на меня сердитый взгляд и идёт к письменному столу. Достаёт какие-то бумаги из ящика и протягивает мне.

— Твой долг погашен. Если не веришь, можешь сама запросить документы.

Глава 37

Несколько секунд смотрю на его протянутую руку, не решаясь подойти.

— Неужели доверяешь и даже не проверишь? — изгибает бровь, будто насмехается.

Беру себя в руки. Поднимаю подбородок и заставляю себя подойти к Рамилю. Осторожно забираю документы, пробегаю глазами, проверяю паспортные данные, своё имя, сумму. Вроде подвоха нет.

— Погашение пройдёт в течение нескольких дней. В приложении у тебя отобразится, — добавляет равнодушно. — Как видишь, часть сделки я выполнил и даже перевыполнил. По договору я должен был оплатить только девяносто процентов от суммы, а оставшуюся сумму через год. Теперь ты спокойна?

— Да, сейчас стало немного спокойнее, но это ни на что не влияет. Договор останется договором. Или ты думал, стоит решить мои проблемы и я сразу тебе поверю и растаю перед тобой? Знаешь, Рамиль, доверие теряется за секунду, а вот восстанавливается оно годами.

— То есть ты хочешь сказать, что не простишь меня?

— Неужели дошло. Я тебе об этом уже не первый день говорю. И даже если ты меня опять заставишь спать с тобой, ничего не изменит. Тело отвечает на прикосновения. Это физиология человека и бороться с инстинктами сложно. Тебе ли не знать, ты вообще бороться сам с собой не умеешь. Но вот здесь, — прикладываю ладонь к груди, — здесь до сих пор болит. Я очень жалею, что мы снова встретились, и хотела бы забыть тебя навсегда, но не знаю, что для этого надо сделать.

Рамиль стоит лицом к окну, скрестив руки на груди. С каждым моим словом лицо мрачнеет всё сильнее, а взгляд становится суровым.

— Понятно, — произносит он и круто развернувшись идёт к двери, по дороге поднимает брюки, свою рубашку. Выходит тихо, будто его здесь и не было. Только смятая постель напоминает о том, что ещё пять минут назад мы лежали на кровати.

И вроде должна радоваться, всё получилось, как я хотела. Он отстал, бумаги на квартиру у меня, если это всё правда, а не очередная уловка, чтобы затащить меня в постель.

Так почему же в груди ещё больнее?

Тоска и одиночество наваливаются с ещё большей силой, чем раньше. Ощущение, будто я сделала что-то неправильно.

Чтобы отвлечься от мыслей, иду в душ, но от себя самой не скрыться. От всего можно убежать, от прошлого или нелюбимого человека, а вот от собственной головы не убежишь. Особенно, когда там сидят тараканы.

Можно хоть сколько пытаться считать овец или пытаться мечтать о чём-нибудь приятном перед сном, но мысли всё равно разворачиваются, вылавливают в памяти яркие эмоциональные моменты. И эти моменты чаще всего не самые лучшие.

Почему в сложные моменты в памяти не всплывают счастливые воспоминания?

Например, когда впервые увидела Матвея или он первый раз сказал "мама".

Ответ прост, потому что все счастливые события в жизни у меня намертво связаны с Рамилем. Когда увидела Матвея, его отёкшую красную мордашку в первую очередь подумала, что волосы сына как у Рамиля. А ведь всю беременность я молилась, чтобы сын был похож на меня или на мою маму.

И каждый раз, когда Матвей что-то делал: впервые сказал “мама”, сделал первый шаг, — я думала о том как бы на это отреагировал Рамиль. Интересно он был бы рад узнать, что у него есть сын.

И вот я знаю.

И вместо того, чтобы радоваться опять недовольна. Не хочу делиться с ним своим Матвейкой.

Рамиль не заслужил такого сына. Он слишком хороший мальчишка для него. У него должен быть сын такой же, как он: вредный и жестокий. И пусть он изменился, повадки хищника в нём также сквозят в каждом движении. И властность прорывается, стоит ему потерять контроль ненадолго.

Как можно жить с таким человеком? Постоянно подчиняться? Даже если я вдруг решу попробовать с ним жить, где вероятность, что получится? А стоит потерять бдительность и отказаться от фиктивного брака, он возьмёт ситуацию в свои руки, и я вообще никогда от него не смогу уйти.

Мысли одолевают меня, когда я лежу в кровати. Кручусь без конца всю ночь. Чувствую, что хочу спать, но тело напряжено, сердце то неожиданно начинает колотиться как ненормальное, то успокаивается. Будь я дома, приняла