Бывший папа. Любовь не лечится - Вероника Лесневская

- Я готов убрать каждый. И развалить все стены, но… - произношу негромко, на ходу. Спешу к ней, чтобы помочь. – Не стану, потому что это временно, - многозначительно киваю на острые коленки, выглядывающие из-под юбки трикотажного платья, простого, но симпатичного и женственного.

Поднимаю взгляд к лицу, мысленно ласкаю каждую черточку, любуюсь аккуратно собранными на висках волнистыми локонами цвета зрелой пшеницы.

Надя сегодня по-особенному красивая, будто старалась для меня. Разумеется, я льщу себе, выдаю желаемое за действительное, ведь так хочется верить, что она ко мне до сих пор неравнодушна.

- Осторожнее, Назарка уснул, - сипло предупреждает меня жена, когда я беру управление ее коляской на себя. – Ты голодный? Мы с мамой все приготовили, - продолжает нежным шепотом.

Заглядываю в комнату, нахожу спящего сына в колыбели, мысленно целую его – и прикрываю дверь.

- Пообедаешь со мной? – улыбаюсь Наде.

Закусывает губу, смущается, как будто у нас опять наступил конфетно-букетный период…

- Черт, чуть не забыл! - спохватившись, выпаливаю вслух.

Схватив цветы, возвращаюсь к опешившей жене. Сажусь на корточки перед ней, снизу вверх смотря в большие, удивленные глаза самых ярких оттенков неба. Пока не утонул в них безвозвратно, я быстро опускаю ей на колени охапку лилий.

- Надеюсь, твои вкусы не изменились, - с ухмылкой наблюдаю, как она вдыхает полной грудью сладкий запах. Следом вручаю ей коробку яблочного зефира. – Раньше ты его очень любила. Насколько я знаю, при кормлении немного можно.

- Назар, зачем все это? – строго отчитывает меня, нахмурив изящные светлые брови. Тем не менее, продолжает прижимать к себе лилии. Значит, не разлюбила. В отличие от меня. - Мы ведь не встречаемся.

- Нет, мы гораздо ближе. Ты моя жена.

- Бывшая… - упрямо фыркает.

- Это исправимо.

Усмехнувшись, захожу ей за спину, чмокаю в макушку, приглаживаю ладонью шелковистые волосы, которые и так лежат идеально. В полной тишине мы перемещаемся на кухню. Остановив коляску возле кресла, подаю Наде руку.

- Пересядь, тебе здесь будет удобнее.

- Все в порядке, не нужно. Я так к столу подъеду… - отмахивается, чтобы лишний раз не показаться беспомощной.

Перехватываю ее запястье, крепко стискиваю и тяну на себя. Вынуждаю упертую жену и невыносимую пациентку наконец-то встать, приобнимаю за талию. Букет мешается между нами, так что я отбрасываю его в сторону.

Плотнее прижимаемся друг к другу, не оставляя ни сантиметра свободного пространства. Чувствую, как ее сердечко бешено лупит мне в грудь.

- Я настаиваю, - беру Надю за обе руки. – Не ленись.

Заставляю ее сделать маленький шажок, потом еще один.

Старается. От усердия выпячивает нижнюю губу, в точности как делает Ангелина на занятиях. Неотрывно смотрит себе под ноги, будто мысленно посылает им сигналы, требуя слушаться ее и двигаться увереннее.

Еще шаг. Покачивается, ухватившись за меня испуганно, врезается ногтями в мои предплечья.

- Умница, - хвалю, как ребенка.

Это лишь отдаленно напоминает нормальную ходьбу, но все равно прогресс. Главное, что чувствительность появилась, а значит, импульсы проходят как надо. Остальное наверстаем.

- Спасибо, - шумно выдыхает Надя, располагаясь в кресле. С заметным наслаждением откидывается на мягкую спинку. Устраиваюсь рядом, чтобы подстраховать в случае чего. – Ты устал? Много пациентов у тебя сегодня было?

Пытаясь завести непринужденный разговор, она невольно дергает за невидимые струны, заставляя меня вспомнить наивный взгляд медово-карих глаз и тоненькое «па».

- Одна. Ангелина, - признаюсь, потому что не хочу лгать Наде. Между нами и так много тайн. Недоговоренности разрушили наш брак в прошлом. – Но она была не в настроении, пришлось закончить раньше.

- Ты мог бы принимать ее дома, как прежде, - предлагает ровным тоном. На лице ни единой эмоции. Лишь слабая улыбка. Неужели все прошло? Отболело? Сомневаюсь… – Мы с Назаркой постараемся не мешать вам. Да и кабинет у тебя отдельный.

- Уверена? – прищуриваюсь с подозрением.

- Конечно, - пожимает плечами, но прямого зрительного контакта избегает. – Никаких проблем.

Выпрямляется, подается к столу, тянется за зефиром. Отломав кусочек, кладет его в рот, прикрывает глаза, аппетитно промычав: «М-м-м». В этом момент мы оба получаем удовольствие: она от любимой сладости, а я от созерцания дорогой женщины, которую удалось порадовать.

- Что ж, давай обедать, - одергиваю сам себя. – Чего изволите? – иронично любезничаю, расслабляя Надю.

Заливистый смех заполняет помещение. Напряжение улетучивается, как по волшебству. Едим в непринужденной обстановке, общаемся. Точнее, говорит, в основном, Надя. Мило рассказывает о Назарке, а я с улыбкой внимаю каждому слову.

- Мне кажется, он успел привязаться к тебе. И расстроился утром, когда не обнаружил тебя рядом, - неожиданно выпаливает в разгаре беседы, а я давлюсь едой. Кашляю, делаю несколько больших глотков воды.

- Я купил ему тактильные мячики, в детском магазине посоветовали, - хрипло отчитываюсь. – Как думаешь, он оценит?

Я словно воскресный папа, который толком ничего не знает о сыне. Благо, жена идет мне навстречу.

- Ему понравится. Он вообще любит новые яркие игрушки.

- А я вас люблю, - легко выдаю и, наклонившись, целую Надю в щеку. Ощущаю, как ее кожа вспыхивает под моими губами, замечаю проступивший румянец.

- Мальчишка! – зажмурившись, прыскает она укоризненно.

Напоминает беззаботные времена, когда мы только познакомились. Надя называла меня так в шутку, когда я делал что-то безрассудное, что не соответствовало моему статусу и возрасту. Но с ней наедине я мог быть свободным и настоящим, не заботится о правилах и рамках. Не хотелось. Я открывал ей душу, сходил с ума рядом с ней. И сейчас чувствую что-то похожее.

Смеемся в унисон. Мне так чертовски хорошо, как не было уже давно. Однако в наш вакуум, где мы на миг спрятались от проблем, коварно проникает телефонный звонок.

- Я на секунду, - подрываюсь с места, увидев контакт представителя роддома.

Ухожу в гостиную, чтобы Надя не слышала разговор, и только потом снимаю трубку.

- Мы вынуждены отказать вам в предоставлении документов, - трещит противный женский голос. - Информация подобного рода передается только лично. Записать вас к главному врачу?

- Нет, спасибо, - цежу гневно, обрывая звонок. Еще вчера я был готов встретиться с Надиным гинекологом, но моя уверенность пошатнулась…

Прокручиваю телефон в руке, задумчиво поглядываю на дисплей. Вспоминаю сегодняшнюю беседу с папой, сопоставляю факты. Под ложечкой неприятно сосет. Тревожное предчувствие появляется из ниоткуда и поселяется за ребрами.

- Что