Эдди Кливленд - Американский плохиш (ЛП)

Крис искал своё тупое одеяло везде, где только мог, и, в конце концов, наткнулся на кусочек своего детского голубого одеяльца, которое было покрыто жмыхом из кофеварки и пылью из мусорного бака. Он вытащил его, и намотал на свои маленькие ручки, будто боксер, который наматывает бинты на руки перед боем, отказываясь отпускать его. И какую же нервотрёпку он устроил! В итоге, я отдала ему этот кусочек, позволив оставить этот потёртый материал до тех пор, пока он не будет готов с ним расстаться.

— Ага, даже я принимала. Нельзя прожить жизнь, не совершая ошибок. Так мы учимся. Это не делает тебя плохим. Это делает тебя человеком.

Его подбородок дрожит, и он хмурит брови, когда слёзы катятся по крыльям его носа.

— Так ты всё ещё любишь меня? Ты не злишься? — шепчет он.

Я наклоняюсь и притягиваю его к себе.

— Конечно, я люблю тебя! Этого ничто не изменит, солнышко. Ни единая вещь. У нас будут хорошие и плохие времена, но я всегда буду любить тебя, Кристофер! Мать никогда не перестанет любить своего ребёнка, так что прости, но ты застрял с этим до конца своей жизни, а даже больше! — я крепко его сжимаю.

— Ладно, мама! Ты можешь меня отпустить, — голос моего сына приглушен моими медвежьими объятиями, и я улыбаюсь.

— О, значит, у нас больше не круто обнимать мамочку? — дразню я его.

— Нет, я взрослею. Мак сказал, что я в доме мужчина, — он гордо выпячивает грудь.

— Я знаю, что сказал, но не спеши становиться взрослым, ладно? И не думай, что повзрослел настолько, чтобы не поговорить со мной о вещах, с которыми тебе тяжело. Нам нужно преодолевать это вместе. Тебе и мне. Понял?

— Понял, — Крис улыбается, и падает назад на подушку. Его веки опускаются, словно это стокилограммовые мешки, но он всё равно пытается не закрывать глаза.

Я сжимаю его руку и направляюсь к двери.

— Спокойной ночи, Крис. Сладких тебе снов, солнышко.

— Хорошо, — бурчит он. — И, мам?

— Да, милый? — я поворачиваюсь и смотрю, как он устроился в кровати. Это мальчик, который у меня был, и он выглядит так невинно и мило.

— Если ты хочешь выйти замуж за Мака, я просто хочу, чтобы ты знала, что я не буду возражать, — он улыбается и закрывает глаза, опуская голову на подушку.

Я даже не знаю, что на это сказать, и по мягкому сопению, которое исходит от Криса, не думаю, что ему нужен мой ответ.

— Спокойной ночи, Крис, — я выключаю свет и закрываю дверь, прислоняясь к ней головой и думая о том, что он столько что сказал.

Дети такие восприимчивые! Удивительно, что они видят, и что знают. Нам, взрослым, стоит поучиться у них некоторым вещам.

Глава 25

Мак

2014

Я слышу, как шаги Лорен по лестнице. Представляю, как она, вероятно, несёт мне одеяло, под которым я буду спать на диване. Это была безумная ночка. Думаю, она истощена после всей этой драмы. Я слушаю, как её ноги мягко касаются пола. Моя челюсть плюхается на пол, когда через перила я вижу, что она босиком. Глаза следуют вверх по её телу к коротким камуфляжным шортам и майке в тон. О, Боже мой, она грёбаная приманка!

— Что на тебе? — мой голос звучит громче, чем мне хотелось бы, и я прочищаю горло, чтобы понизить тон. — Ты пытаешься убить меня? — я тут же встаю и иду к ней. Будто она центр притяжения. Будто сама природа создала новый закон, который не может удержать меня подальше от неё.

— Это? — она смотрит вниз на свой скудный наряд, а после на меня, невинно хлопая своими темными ресницами. — Это всего лишь то, что я надеваю в постель.

— Если это то, что ты надеваешь в постель, тогда думаю, мне нужно составить тебе компанию, — я пробегаю руками по её спине и прижимаюсь к ней телом.

— Нет, — тихо произноси тона.

— Что? — я услышал её, но надеюсь, что у меня пробелы со слухом.

— Нет, ты не можешь составить мне компанию в моей постели.

Я так надеялся, что услышал её неправильно.

— Потому что я хочу тебя просто здесь. И просто сейчас, — она прижимается ко мне сиськами. На ней нет лифчика, и её тёмные соски, которые умоляют меня всосать их, виднеются из-под тонкого топа. Я скольжу рукой вниз по её спине под края шортов, хватая её пухлую ягодицу рукой. Я притягиваю её к своему твердеющему члену.

— Послушай меня, Лорен. Тебе нужно знать это, если это то, чего ты хочешь. Ты всегда твердишь, что ты — не одна из моих фанаток или кого там ещё, и ты права: ты — не одна из них, — я зарываюсь рукой в её жесткие волосы, сжимая её прекрасную задницу до тех пор, пока Лорен не морщится от того, насколько хорошо она чувствует мой член.

Блядь, с ней так хорошо. Не могу дождаться, когда снова почувствую её тугую киску. Я чувствую её желание, и мне нужно намного больше самоконтроля, чем как я предполагал, мне понадобится, чтобы не спустить её маленькие шортики к коленям развернуть её и трахнуть у стены.

Я отстраняю от неё, и Лорен, с всё ещё закрытыми глазами вздыхает.

— Что не так? — её веки дрожат, когда она открывает глаза.

— Всё так. Мне просто нужно, прямо сейчас знать, готова ли ты двигаться дальше? Потому что когда мы трахнемся — не «если», а «когда» — ты больше не будешь интересовать меня, как девочка на одну ночь. Я могу получить это от любой. Чёрт, да я даже могу получить групповуху, если захочу.

Огонь загорается в её карих глазах, пока уголки губ опускаются.

— Мак, я прекрасно знаю о твоей репутации.

— Хорошо, потому что это правда. Я уверен, что заслужил каждое слово этого. Слушай меня. Я говорю тебе это не для того, чтобы заставить ревновать, — улыбаюсь я, — даже если это делает тебя чертовски милой.

— Я не ревную, — лжёт она, глядя в сторону.

— Хорошо, потому что я не хочу тех девушек. Я хочу тебя и только тебя, ты понимаешь это? Мне нужно, чтобы ты была готова двигаться дальше, потому что когда я трахну тебя, я сделаю тебя своей, Лорен. Я больше не буду смотреть, как ты уходишь из моей жизни.

— Я никогда не уходила из твоей жизни. Это ты от меня ушёл, — она всё ещё надувает губы. Они просто «смотрят» на меня, и это очень мило. Я хватаю её подбородок и снова целую, и её надутость тает, словно масло на моих губах.

— Ты права, — шепчу я, — и я больше не оставлю тебя. Так что… ты хочешь меня? — я скольжу пальцами между её ягодицами, и двигаюсь в её сладкую влажную киску. Она истекает для меня, и нет ни единого сомнения в том, что она меня хочет, а я слишком счастлив дать ей это, если она согласится.

— Хочу. На самом деле хочу, — стонет она, прижимаясь клитором к моей руке.

Я вытаскиваю руку из её шорт, и обеими руками берусь за её бедра, крепко сжимая их и обнимая ими себя. Я поднимаю её с пола и закидываю их на свою талию. Я пересекаю гостиную с ней и несу её к дивану.