Девочка криминального Колуна (СИ) - Лина Вазгенова

все же… на миг замираю. Подставив косточки теплым струям.

Опускаю руки.

И веду подушечками пальцев по груди, слегка задевая соски. Прикрываю глаза и вот уже представляю, как меня касался этот дьявол…

И меня простреливает так, что выгибается спина. Приходится упереться рукой о стену, чтобы не повалиться на пол.

— Аленький…

Чудится тут же мне его рваный, жадный хрип. Бьет спазмами в висках и скручивает все там внизу.

Боже.

Он сделал из меня чудовище подобное себе. Превратил в нифоманку.

И похоже что это серьезно, потому что мне уже кажется, что даже шум его дыхания играет мелодию у меня в ушах, и не проходит.

Преисподняя ждет меня. Ну или стены "Зеленой рощи".

— Аленький.

Боже! Ну вот снова… Только теперь этот животный рык еще ближе, и еще реальнее.

Мое тело начинает колотить мелкой дрожью словно вода в кране за мгновение стала ледяной.

Нет.

Этого не может быть.

Начинаю, мотать головой.

Я бы слышала…, так же?

Обуздав страх. Собрав последние силы, отталкиваюсь от стены и открываю глаза, чтобы усмерить свое больное воображение, но…

Глава 43

— НО-… так и остается висеть в воздухе.

А дъявол стоит за моей спиной, ни слова не говорит, а только дышит как бешеный, загнаный зверь.

А потом рывком к себе и его ладони без всяких предисловий ложатся на мою грудь. И это соприкосновение моего обнаженного тела с его полностью одетым — подобно взрыву.

Закусываю губу, и душу, рвущийся на ружу крик.

Прогибаюсь под натиском, прижимаясь плотнее.

Ощущаю крепкое, сильное тело, чувствую ягодицами его эрекцию, от чего внизу живота сладко обрывается, а между ног становится так влажно и горячо, особенно, когда дъявол сначало проводит горячим языком по моей чувствительной шее, а следом, на контрасте ощущений, царапает ее своей небритой щекой.

Послевкусие такое острое, что вполне схоже с состоянием какой-то дикой наркотической ломки.

— Девочка проголодалась? — вкрадчиво шепчет мне в ухо, и резко сжимает пальцами соски. Отчего мой позвоночник пробивает высоковольтный разряд электрического тока.

Вспыхиваю.

Пытаюсь вырваться из его рейдерского захвата, но он не позволяет. Открываю рот в желании высказаться по этому поводу, пока меня еще не покинул последний обломок моего здравого смыла, но он впивается в мои губы властным поцелуем, заглушая любой протест.

Открываю рот шире, впуская его наглый язык и прикусываю в отместку за то, что он из меня делает, наглядно демонстрируя ему свои не озвученые мысли, и степень своего, так называемого, "голода".

— Так не терпится малыш, да? — с усмешкой, болезненно стонет этот гад мне в губы.

При этом одна его рука тут же начинает двигаться вниз к самому сокравенному, а другая, по хозяйски, продолжает ласкать мои полушария.

Меня бросает в жар. Смущение, словно тиски, купирует мое тело. Перехватываю его руку и крепко сжимаю.

Мы замираем.

Дъявол оставляет в покое мою грудь, зарывается пальцами в мои мокрые волосы, наматывает их на кулак, и тянет мою голову назад, заставляя прогнуться сильнее и прижаться плотнее к его выпирающему из брюк члену. Затылок больно, но от этой какой-то подчиненной позы испытываю неясное удовольствие.

— Хочешь поиграть Аленький…? — мягко шепчет.

— Уверена, что выдержишь малыш? Я и так едва сдерживаюсь. Просто позволь мне сделать то, что ты хотела сделать сама. Я обещаю, тебе понравится. — утробно рычит, выпуская табун дикообразов пробежатся рысцой по моей коже, и чуть дернув волосы, впивается жадным поцелуем мне в шею.

А я понимаю… Он меня видел. И краска позора приливает к щекам.

Боже! Нет…

Как же стыдно…

Но погрязнуть в самокопании дъявол не позволяет, настойчиво высвобождает руку из моего захвата и уверено двигается по заданной траектории в направлении намеченой цели.

Судорожно хватаю воздух, теряю нить мысли и обессиленно капитулирую перед более опытным противником.

Он касается меня там… Раскрывает, скользит мягко, осторожно, нежно, вырывая судорожные вздохи, ошеломляя острым удовольствием. Приводя в замешательство бешеным возбуждением, поток которого, извлекает из моего охрипшего горла приглушенные стоны, которых я стыжусь, но не могу сдержать.

А ему это нравится, он наслаждается моим утраченым самообладанием.

И точно издеваясь. Разжав кулак, высвобождает волосы, но уже через мгновение сжимает свои пальцы на моем горле.

Впивается глазами в мое отражение в зеркале и тесно прижавшись к моему затылку губами.

Тихо шепчет:

— Красивая… какая же ты красивая Аленький. -

Низко. Проникая под кожу сумашедшей вибрацией.

— Ты вообще представляешь, насколько ты красивая? — оглушая утробным хрипом, жаля поцелуями мое плечо и поглаживая кончиками пальцев мою бьющуюся на шее венку.

И все… Мой примитивный мозг растекается лужицей, а хрупкий мир летит в далекое тар тарары.

Тело пробивает крупная дрожь, а в крови гремучая смесь из адреналина, страха, возбуждения и удовольствия, когда это порождение порока проникает одним своим пальцем в мое влажное, готовое для него тело, а подушечкой другого ударяет, по ставшему, точно оголенным нервом клитору, зарождая внутри ревущую волну обнаженного желания, немыслимых ощущений, ошеломляющего откровения и сладкой блаженной неги.

Закусываю губу, чтобы подавить рвущийся из горла крик и встречаюсь в отражении с его пронзительным, испепеляющим взглядом.

Не могу выдержать и опускаю голову, но Дъявол тут же обхватывает мое лицо ладонью и удерживая за подбородок, заставляет смотреть, вытягивая из меня душу.

Его заводят мои жалкие попытки сохранить хоть какое-то подобие рассудка и цивилизованности, для него это вызов.

— Не смей сдерживайся Аленький. — Рычит, проводя языком по моим губам и обрушивает на мою плоть цунами сокрушительной силы.

Выгибаюсь, на встречу его пальцам и с каждым проникновением постанываю все громче, знаю, что доставляю ему удовольствие, но не могу это прекратить. Во мне нарастает лавина, дикое чувство, требующее освобождения, и лишь только одно не позволяет мне сорваться… — взгляд дъявола.

Не могу вот так, чтобы он все видел… это слишком откровенно, слишком … Это даже не под покровом ночи. Но монстр не позволяет ничего оставить при себе.

Слизывает воду с моей щеки, припускает брюки и развернув подхватывая под колени, приподняв, резко входит в меня одним быстрым движением. Оглушая мой слух своим животным ревом и моими звуками чувственного восторга.

Впиваюсь зубами в свое запястье, чтобы не скандировать его имя, пока он долбится в меня, кусая за шею и сминая в руках ягодицы, вбиваясь раскаленным членом все быстрее, и быстрее с каким-то остервенением, и шепотом:

— "Моя… ты моя, слышишь? Мояяяя, мать твою-ю-ю, моя".

Давай! Сейчас. — приказывает и ударяет в мою точку дзынь своим Т- 90МС.

Закатываю от оргазма глаза, комкая