Я — твои неприятности + Бонус - Алина Савельева

сжался, не жалея бивней, ноздри не раз ломаного носа дернулись, на мир раздувшись, как у собак-ищеек.

— Показывай, — приказал Витюша, да таким сурово-ледяным тоном, что вся дурь шутки с ним шутить окончательно выветрилась из моей головы.

— Я случайно ее заметила, через большое окно в магазине! — начала быстро тараторить я, будто получила приказ не только показать место, но и отрапортовать по каждому своему шагу. — Представляешь! Просто случайно взгляд упал на красивую тунику, и я…

— Начала искать к ней туфли, шляпку и очки, — перебил меня Витя, обидненько хмыкнув.

— Так во-о-от ты какой?! — возмущенно протянула я. — Сам весь мой гардероб на три сезона бросил… — хотела было я начать разгонять скандал, но вовремя прикусила язык.

Так-то он не виноват, что я с собой взяла все, что в баул влезло. И, блин, по факту он прав. Увидев одну прелестную шмотку, я тут же принялась шарить по витрине взглядом в поисках, чем ее укомплектовать для завершения образа.

— Вот этот универсам, — зачем-то полушепотом сообщила я Вите, кивком указав на место Ташиного неудачного преступления.

— Жди здесь, Киса, — вознамерился Витя бросить меня снова одну.

— Даже не подумаю, — заявила я с упрямством, от которого и осел бы оторопел.

Слон тоже оторопел, склонив голову и посмотрев на меня поверх своих очков. Узрев в моем лице непоколебимую решительность, Витюша вздохнул, выпячивая для меня локоть. Эталон галантности прям. Джентельмен удачи фигов.

Войдя в торговый зал универсама, я сразу почуяла неладное. Кислотное платье снова болталось на вешалке, продавщицы трепались за прилавком с кассовым аппаратом. Просто мир и порядок царит, будто события четверть часа назад здесь мне померещились на фоне жары.

— Она правда была здесь! Неужели уже увезли в тюрьму? — ахнула я, понимая, что Таши тут точно уже нет.

— Дамы, позвольте полюбопытствовать, — задрав очки на макушку и улыбаясь как звезда эстрады, Витя времени терять не стал, сразу определив лучший источник информации. — Говорят, у вас здесь сегодня воровку задержали?

Облапав могучую грудину и округлые бицепсы размером с Плутон моего Слоника, эти две шалашовки тут же нарядили фейсы в маски роковых соблазнительниц и рассказали ему о происшествии во всех красках.

— Я сразу просекла эту чувырлу малолетнюю. Шарахалась тут по залу и все на нас зыркала. Сразу понятно стало, что ждет, когда мы отвернемся да забудем о ней. Я поэтому сразу Карену позвонила, — с ехидной улыбкой хвасталась дама с заплетенными в «корзинку» волосами.

Слушать всю историю мне было неинтересно, а смотреть, как эти курицы вертят своими дойками перед носом Слона, и вовсе выше моих сил.

— А сейчас она где? Чувырла? — перебила я трандычиху, желая выяснить главное и свалить.

Посмотрев на меня, словно на дохлую мышь в клетке, дама все же не осмелилась предложить мне продолжить путешествие, но уже в известном всем направлении.

— А я почем знаю? Карен потряс ее немного да отпустил. Девка несовершеннолетняя, наверное, с такой связываться себе дороже.

— Понятно. Спасибо, дамы, — продолжал сушить бивни Слон, слепя своими явно очень крепкими зубами. Будь это не так, он со своим характером и профессией давно бы челюсть ночью отдельно от себя в стакане хранил.

Отчего-то упущенная возможность поймать беглянку бурной радостью разлилась в моей груди. Поймай мы Ташу сейчас — уже вечером я бы сидела в вагоне плацкарта и катила бы в сторону Москвы. А так… есть еще немного времени… впервые войти в море, покататься на катамаране, послушать шелест волн в ночи пустынного пляжа и… возможно, успеть нарисовать один красный крестик на дате сегодняшней ночи…

— Ты жилье нам нашел? — спросила я у Вити, как только мы вышли из универсама.

— В гостиницах и санаториях биток. Поищем хату у аборигенов, — как-то отстраненно ответил Витя, будто, как и я, витал в своих мыслях. — Заодно пошаримся по дворам. Возможно, Таша далеко не успела уйти.

Пошарились мы не только по дворам. Дважды обошли набережную и пляж, заглянули во все магазины и лавки. Спустя час я уже готова была выть от боли в икрах.

— Все, я больше не могу, — как можно жалобнее простонала я, с неописуемым удовольствием плюхнувшись на круглую детскую карусельку, подобную той, что у нас во дворе подростки окрестили «Блеватроном» из-за ее головокружительной способности вызывать тошноту.

— Ладно, пойдем в хату, — сжалился надо мной этот спринтер, потащив в сторону одной из пятиэтажек.

Едва ступив в подъезд, я словила эффект дежавю. Запахи испражнений и забившегося еще в прошлом столетии мусоропровода, звуки ругани из квартиры первого этажа и тусклый свет, с трудом пробивающийся сквозь наполовину закрашенные окна — один в один как родных пенатах Таши.

— Я надеюсь, квартира будет приличнее, чем лежбище бомжей на Казанском? — немного со злостью в голосе, но все же больше с надеждой, спросила я.

— Ну что ты, Киса. Как ты можешь во мне сомневаться? — на серьезных щах начал Витя, но тут же убил: — До лежбища бомжей этой хате как мне до прокурора.

Ни осмыслить, ни возмутиться я уже не успела. Витя ковырнул ключом обшарпанную деревянную дверь, и мне под звуки скрипящих петель открылся вид пятизвездочной конуры. В том смысле, будь это реально собачья будка — то и все десять можно поставить. Но даже при моем весьма скромном образе жизни в Москве эта квартира была похожа на пристанище героев вышеупомянутого фильма в выселенном доме. И походу я тут и Василий Алибабаевич, и Косой, и Хмырь…

— А в тюрьме сейчас ужин… макароны дают… — пробормотала я, припомнив крылатую фразу из фильма.

На исследование арендованного жилья у меня ушли три с половиной минуты и остатки курортного настроения. Благо и у Слона не было желания торчать в этой халупе, по причине своей древности не помнящей слова «ремонт». Я, конечно, и сама не во дворце росла, но вид рыжих потеков по всей испещренной трещинами сантехнике меня ввергал в жутчайшее уныние.

— Пойдем, Кисонька моя, прогуляемся до скал, — предложил Витя, поглядывая на меня в купальнике, как голодный пес на колбасный прилавок.

— Собираешься полюбоваться видами со смотровой площадки? — опрометчиво заподозрила я Витю в любви к прекрасному.

— Собираюсь прищучить тебя в живописной лагуне, моя сладкая, — непомерно честно для бандита заявил Слон.

И