Два плюс два или строптивая любовь майора Белова - Алекс Коваль

Я смеюсь, ничего не отвечая. Что поделать, девчонки, кажется, уже привыкли, что последние три недели мои… обеды стали чуточку дольше положенного. И возвращаюсь я с них помятей, чем позволяют правила приличия.

– Думаю, время на еще один заход у нас есть, – говорю я и упираюсь затылком в матрас.

– Это хорошо, потому что с таким стояком вернуться на работу я не готов. Обстебут.

– Если ты сделаешь мне куни, твой стояк упадет? – хмыкаю я, намекая на то, к чему все идет.

– Нет, но, если потом ты сделаешь мне минет, возможно, это поможет.

– Я не буду. И не надейся!

– Посмотрим… – ухмыляется Назар, целуя меня в живот. Мышцы моего пресса напрягаются. Я судорожно выдыхаю. Его язык оставляет влажную дорожку. Его губы опускаются ниже…

И ниже.

Назар закидывает мои ноги себе на плечи. Его обжигающее дыхание замирает у меня между ног. Я постанываю, зарываясь пальцами в его мягких, черных, как смоль, волосах. Всем естеством замирая, словно на краю пропасти, куда вот-вот должна буду сигануть без страховки.

Он, едва касаясь, проводит языком по моим складочкам. Смакуя, как самый сладкий десерт. Я вскрикиваю, прогибаясь в спине. Новое движение его губ и мою душу выворачивает наизнанку. Каждый нерв натягивается, а тело воспламеняется, как фитиль свечи!

– Да! Не останавливайся… пожалуйста…

– Какая чувствительная, мать твою… все еще не привыкну…

Назар начинает меня неторопливо и умело ласкать ртом, тонко улавливая каждое мое желание, подстраиваясь под каждое мое движение.

Я судорожно сжимаю пальцами его волосы и зажмуриваюсь, сосредоточив все свое внимание на ощущении его лица у меня между ног. На требовательных губах и влажном языке, колючей бороде и горячем дыхании. На…

Ах-м-м-а, это что-то…

Что-то…

Мамочки-и-и!

Сегодня в отеле мы задерживаемся дольше обычного. Во всем виноваты три дня воздержания. Обед уже час назад закончился, а мы все еще торчим в номере. Оба в полном раздрае. Совершенно неготовые к «трудовыебудням».

Честно говоря, мы никогда к ним не готовы, после часового, а то и двухчасового обеденного секс-марафона. Но реальная жизнь никуда не делась. За закрытыми дверями маленького отеля на побережье, где мы встречаемся с периодичностью раз в два-три дня, она только ненадолго замирает и отходит на задний план. Но никогда не исчезает. За пределами этого номера мы все те же Ежова и Белов – архитектор и спасатель, мать и отец недолюбливающих друг друга детей. Чужие люди, без точек соприкосновения.

Наш формат отношений – исключительно секс для здоровья. Ничего больше. Никаких личных историй, разговоров о прошлом и планов на будущее. Предполагалось, что близость случится у нас единожды. Но… в этой части уговора что-то пошло не так.

После той апрельской ночи, когда Назар приехал ко мне первый раз, наступил день осознания: напряжение-то ушло, а мыслей друг о друге стало только больше. И они стали в разы пошлее. Я даже не помню, кто из нас первый предложил «встретиться» вновь. Может быть, я? Но факт остается фактом: после второй встречи случайно получилась третья, а там и четвертая. Дальше пошло-поехало. Мы втянулись и подсели друг на друга. Точь-в-точь как наркоманы. И совершенно точно никто из нас этого не ожидал.

Жалею ли я? Нет. Если бы была возможность отмотать время на назад и вернуться в ту ночь, когда все началось, результат был бы тем же.

Понимаю ли я, что это неправильно и аморально – зажиматься по отелям? Вполне. Но что поделать? Натравите на меня полицию нравов, пусть выпишут штраф.

Я выскакиваю из душа, кидая Жанке смс, что опоздаю на встречу с заказчиком на десять минут. Суетливо обтираюсь полотенцем, поправляю макияж и натягиваю сменные трусики, которые с недавних пор начала таскать с собой в дамской сумочке. Выбегаю в номер в одних стрингах, совершенно не смущаясь своей наготы, подбирая по пути свои валяющееся на полу вещи, скидываю форму Назара на «перевернутую» кровать.

– Сколько времени? – спрашиваю, на бегу натягивая бюстик.

– Два-пятнадцать, – бросает взгляд на часы Белов. Он влажный после душа, в одном низко висящем на бедрах полотенце, курит на балконе. Вид отсюда, кстати, открывается потрясающий. Жаль, времени на то, чтобы поглазеть на пляж и море у нас, как правило, не так много. И мы предпочитаем занимать его более приятными вещами.

Услышав, как я суечусь в спальне, Назар оборачивается. Я недовольно мажу взглядом по сигарете у него в руке. Он тут же хмурится, от чего морщинка меж его бровей становится четче и ярче, но тушит сигарету, бросая бычок в стакан. Заходит в номер.

– Перестань так осуждающе на меня смотреть, Жень.

– А ты перестань травить себя этой гадостью.

– Я взрослый мальчик, как-нибудь сам разберусь. Мы договаривались не лезть в личное. Помнишь?

– Договаривались. Только пока мы в этом номере вдвоем, твои сигареты – далеко не личное. К тому же, я уже тебе говорила, что не переношу запах табака. Меня от него тошнит.

– Ты не беременна случаем? – хмыкает Белов.

– А ты жаждешь стать папочкой от случайного перепиха? – заламываю я бровь.

Его глаза пробегают по моему почти неприкрытому тряпками телу плотоядным взглядом. Назар словно на мгновение всерьез задумывается над ответом. Я уже успеваю напрячься, когда он качает головой и, растирая бороду, говорит:

– Вряд ли наши перепихи можно назвать случайными.

– Это не ответ на мой вопрос.

– Нет, Жень. Одного ребенка мне достаточно. Такой ответ тебя устроит? И да, я постараюсь больше при тебе не курить. Прости.

– Спасибо, – привстаю я на носочки и чмокаю его в нос. – А лучше постарайся вообще не курить. Ты Таське нужен здоровый. Тебе еще ее от кавалеров отбивать и замуж выдавать, – посмеиваюсь я, запрыгивая в юбку-карандаш.

– А тебе?

– Что мне?

– А тебе я какой нужен, Жень Санна?

Я замираю, так и не застегнув юбку до конца. Мои пальцы неожиданно ослабевают. Тогда Белов подходит ко мне со спины и сам, необычайно осторожно для его огромных и, казалось бы, неловких рук, тянет собачку вверх, застегивая. Прикосновение его пальцев к моей пояснице поднимает волоски дыбом.

– К чему ты это сейчас спросил? – спрашиваю я, не узнавая собственный голос.

– А у тебя нет ощущения, что мы топчемся на одном месте? – обжигает мой висок грудной, низкий шепот Назара.

Я растерянно хлопаю ресницами, как створками на ветру. Ловлю его взгляд в отражении зеркала, перед которым, как оказалось, мы замерли. Нахожу единственное оправдание его любопытству, спрашивая:

– Тебе сегодня что-то не понравилось? Что-то было не так?

– Дурочка, – смеется мужчина. –