Беременна от сына президента (СИ) - Любовь Попова

Она заканчивает, задает ряд простых вопросов, а потом снимает очки, внимательно меня осматривая.

— Рожать будем?

— Р… рожать? Кого рожать?

— Ну не маленькую зверушку явно. Беременна ты говорю. Пара недель, но лучше сделать УЗИ.

— Вы ошиблись, я не могу быть беременна. Я просто не должна быть беременной сейчас, когда у меня ничего не осталось. НИ-ЧЕ-ГО!

— Ну, вот на УЗИ и выясним.

— Но у меня нет денег… Вы же щупали, все там нормально.

— Ой, трахаться они хотят, а презервативы купить — нет. А потом аборты и отказники на каждом шагу. — Ладно, пойдем, сделаем тебе УЗИ. Да не смотри так. Бесплатно сделаем.

Она что — то говорит, осматривает меня, задает вопросы, а я сижу ровно и пытаюсь осознать, что беременна. Когда пробиваешь дно жизни, снизу кто — то стучится.

— Я беременна. Боже!

— УЗИ покажет и не ори, ты тут не одна.

— Я беременна, понимаете, у меня ничего не осталось, но я беременна. И это осознание приносит в мою затянувшуюся тучами жизнь, счастье и радость.

Беда в том, что даже позвонить некому и поделиться радостью.

Похоже, никогда и не было.

Глава 26

Когда гуляешь по парку, не редко встречаешь бездомных, чуть морщишься и проходишь мимо, уверенный, что никогда не окажешься на его месте. И даже не задумываешься, что послужило причиной такого падения. Чаще всего человек сам виноват в произошедшем. Череда не тех решений, неправильный выбор и вот ты сидишь на скамейке в парке, складывая вещи по сумкам. Улыбка не сходит с лица, потому что теперь я не одна. Но я жива, я не тону, а значит все можно исправить.

— Арина, — слышу Дамира. Мы должны были встретиться, чтобы он отдал мне деньги за последний урок. Мою карту заблокировали, потому что я больше не буду получать стипендию, а новая карта будет готова через пару дней. — Где ты спала?

— Хостел, тут недалеко. Проспала, вот теперь сижу тут.

— Так, — садится он рядом. — Я понятия не имею, что произошло, да и спрашивать не буду, просто пошли ко мне.

— Я беременна, — я прекрасно понимаю, на что он намекает. И, наверное, будь я другой, ухватилась бы за этот шанс стать его любовницей, а может быть даже женой. — Все еще хотите, чтобы я пошла с вами?

— От Карима?

— Нет, — отвечаю на автомате. — Нет, не от него.

— Блин, — откидывается Дамир на спинку лавочки. — Давай хоть денег на аборт дам. Если срок маленький, можно медикаментозно.

Я встаю так резко, что мир перед глазами кружится. Мое отношение к Дамиру падает так же резко, как температура воздуха вечером. Вот было тепло, а стало дико холодно.

— Спасибо вам, за помощь. Я хочу получить свои деньги и уйти. Только свои.

— Ты дура? У тебя ничего нет, ты блин на скамейке трусы свои складываешь и хочешь рожать? Ненавижу таких идиоток, которые потом оставляют детей где попало, а порой и вовсе выкидывают.

Он бросает деньги мне на коленки и просто уходит, махнув рукой. Я спокойно складываю все себе в сумочку и смотрю ему вслед. Ничего, ничего, я справлюсь. Мы справимся, малыш. Тем более я уже продала телефон Карима и выручила довольно много денег, которых мне хватит пока я не найду работу.

Именно в этот момент звонит телефон. Мой старенький, но надежный телефон. Бабушка. Меньше всего мне нужен сейчас негатив, но я все равно беру трубку. Тут одно из двух. Либо я узнаю, что она меня ненавидит так же, как и раньше, либо она будет тем единственным человеком, который за меня порадуется.

Я нажимаю принять вызов и подношу телефон к уху.

— Да?

— Арина, — строгий бабушкин голос наводит дикую тоску по тем дням, когда мы были вместе. — Это правда? Тебя отчислили?

Закрываю глаза. Ну конечно, наша консьержка из общежития ей все докладывает.

— Да. Я совершила ужасную глупость.

— Ну, ничего, ничего, домой давай возвращайся.

— Я не могу, бабуль.

— Почему это? Бить больше не буду, погорячилась я тогда.

— Я беременна. Аборт делать не буду, не уговаривай.

Молчание в трубке дико пугает. Копчик словно коркой льда покрывается. Что она скажет? Будет орать? Будет требовать, чтобы я сгнила в аду.

— Бабушка, ну что ты молчишь?

— Пытаюсь справиться с приступом. Беременна, так беременна. Но сюда тебе нельзя. Я к тебе приеду.

— Да куда ты приедешь? А как же твое хозяйство.

— Да эти охламоны все равно все пропьют, не дай бог ребятенка твоего продадут. Такой грех на душу я брать не буду. Снимем квартиру в городе, будем вместе жить. Я помогать буду.

— Бабушка… — я так была на нее обижена. Порой кожа ощущала удары по лицу, которые она наносила с такой жестокостью. Но вот я попала в беду, а она готова мне помогать. Бросить свой дом…

Когда она приезжает, мы крепко обнимаемся, долго разговариваем. Она не извинятся, не в ее характере, но долго держит мою голову на коленях, обещая, что не оставит меня, помогать будет, поддерживать.

Нам удивительно везет снять квартиру возле детской студии, где как раз требуется преподаватель по музыке. Мне набирают группу, которую я веду несколько раз в неделю и не редко даю частные уроки взрослым.

Деньги мы особо не тратим, откладываем, внимательно следим, чтобы все витамины были пропиты, а все анализы сданы. На первое УЗИ идем вместе, гадая, кто же там у меня. А когда ребенок начинает шевелиться, то именно бабушка трогает мой живот, а на ее лице написано настоящее счастье.

Мы мало говорим, поэтому она так и не спросила, чей ребенок, а я не рассказываю.

Я же не спрашиваю, о чем она говорит с братьями, а она не рассказывает. Только иногда выходит из нашей единственной комнаты, чтобы на них поорать и что — то выяснить.

— Братья?

— Да, у них дом отбирают, они к нам просятся.

— Бабушка, нет!

— Да конечно нет, за кого ты меня принимаешь. Деньги надо перепрятать.

Мы копим, чтобы, когда я пойду в декрет, мы ни в чем не нуждались. Скопилось уже довольно много, больше пятиста тысяч, а этого нам точно хватит на первое время с достатком.

Был уже февраль, холодный и противный, когда я возвращалась домой из садика, в очередной раз звонила в клинику, где лежала Алла. Надеялась услышать новости, когда вдруг услышала ее голос.

— Арина! Арина! — это настолько меня поразило, что я встала прямо посреди дороги. Мне начали сигналить. Я тут же ушла с