Личное дело опера Иванова - Стася Андриевская

Просто разговор ни о чём, даже не понятно шутила Алинка, или всерьёз, но она была права, и Оксане стало ещё тоскливее.

Когда уезжали, возня у детворы только достигла апогея – намочили кучу песка на соседнем участке и, вооружившись совками, строили гигантский замок.

Марина снова ревела, и упрашивала остаться, но возможности такой не было.

– Ну ладно тебе! – нарочито небрежно увещевала Алина. – Ещё приедете! У нас тут речка неподалёку есть, вот разлив закончится, вода согреется, и можно будет приезжать купаться. И рыбу ловить! У твоего папы есть удочки?

Марина молча хмурилась и так сильно прижимала к груди Тотошку, что тот повизгивал и пытался её цапнуть, но Марина не замечала. Оксана притянула её к себе, обняла, преодолевая капризное взбрыкивание.

– Чшш… Целое лето впереди, ещё нагуляешься. Ну?

Марина всхлипнула.

– Мы приедем сюда ещё?

Оксана промолчала, поглаживая её по голове. От этого простого жеста Марина быстро затихала, и вскоре, отпустив Тотошку, уже сама жалась к Оксане.

– Приедем?

– Ну конечно, – через силу улыбнулась Оксана. – Сюда, или куда-нибудь ещё. У папы же обязательно будут выходные.

– И ты с нами поедешь?

– Я постараюсь.

– Я хочу, чтобы ты с нами.

Оксана поцеловала её в макушку, прижалась к ней щекой. Взлохмаченные волосы пахли песком и солнцем – такой простой, уютный аромат детства и приключений. Беззащитная доверчивость, которую никогда и ни за что нельзя предавать.

– Я тоже хочу, – шепнула в ответ, не обманув ни на грамм, но чувствуя, как встаёт ком в голе, а вместе с этим, что-то такое разворачивается в душе…

Нет, она, конечно, не вдовая умница-красавица из Алинкиной конторы, и, вовсе не золото, а обычный человек, но в остальном… Ну да, возможно, слишком молодая. Но зато ей нет нужды ждать своего «сорокета», чтобы поменять приоритеты – она уже сейчас хотела бы быть и с этими детьми, и с их отцом. Готова была, не глядя, махнуть на это свою возможную карьеру. Её не пугали ни трудности взрослеющего характера Марины, ни Тёмушкины особенности. И единственное, отчего каждый раз обмирало сердце – это недовольно нахмуренные брови Андрея. Но даже несмотря на них, она бы рискнула.

По дороге к дому, попросила заскочить к ней на квартиру.

– Ты куда? – полусонно встрепенулась Марина.

– Сейчас Федю проведаю и вернусь…

Фёдор как обычно спал. И, похоже, даже не вставал сегодня. Налив ему свежей воды, Оксана суетливо переоделась в то самое яркое мини и маечку, которые не так давно взяла на время у Алинкиной сестры. Косметику просто покидала в сумку.

– Красивая… – то ли скептически, то ли обалдело протянула, увидев её Марина. – А ты куда?

– Как куда, домой. Ужин готовить, скоро папа придёт!

Алинка, полуобернувшись, подмигнула. Оксана шлёпнула её по плечу.

– Да я вообще молчу, – невинно вскинула руки Алина и, немного подумав, стянула с себя крупные клипсы-цветки. – На! Вишенки на твой торт.

Клипсами тут же овладела Марина, нацепила и, довольная, замерла не дыша.

На ужин Оксана расстаралась картофельными биточками с запечённой в духовке курицей с чесноком и сметанкой с зеленью. Курица, правда, была магазинная, тощая и синяя, и это не давало Оксане покоя, но зато она всё-таки была, и это уже было большой удачей, да и запах на всю округу источала такой, что люди, проходя мимо их подъезда, начинали вертеть головами, отыскивая взглядом окно волшебной кухни.

Накупав детей, искупалась и накрасилась сама. С каждой минутой всё больше нарастало волнение. Вся эта затея стала вдруг казаться такой глупой, что хоть иди, умывайся и… Хотя переодеться-то как раз и не во что.

Подошло время ужина. Голодные, вялые от усталости дети, отирались возле кухни, а Андрея всё не было. Через час ожидания Оксане показалось, что теперь-то она знает, что такое ждать мужа с опасной работы. От тревоги подкашивались колени и не находилось места.

Всё-таки разделав курицу, покормила детей. Это немного отвлекло, но едва они ушли в комнаты, снова накатило волнение.

Через два часа ожидания поняла, что час назад – это были цветочки. Стало по-настоящему жалко всех этих жён, изо-дня в день, из года в год поджидающих своих мужей с опасной службы. Но не оставляло подозрение, что и это ещё цветочки.

А потом зазвонил телефон.

– Оксана, я прошу прощения, задержался. Буду минут через сорок, не страшно?

Страшно? Пха… Знаем мы теперь, что такое страшно. Присела на диван, рядом с засыпающей на ходу Мариной.

– Ну чего ты мучаешься? Или ложись!

Она мотнула головой, и Оксана оставила её в покое. Проверила Тёмушку – тот спал, скрючившись на застеленной кровати. Расстелила, уложила как надо. Глянула на часы. Снова накатывало волнение, но уже другое, щекотливое и полное всё тех же сомнений – умыться, не умыться, переодеться не пере… Впрочем, не во что.

Снова зазвонил телефон, на этот раз это оказалась Алинка.

– Тёмка пояс свой фирменный у нас в машине забыл, Витька по пути на работу завезёт. Только ты же можешь на Некрасовскую выйти, чтобы он по дворам не кружил? Он как раз проездом там.

– Да не надо, потом как-нибудь! Или ты думаешь, у нас своих верёвочек нет?

– Так, ты не путай свои верёвочки с фирменным пояском тёти Алины! К тому же, Витька уже выехал. Будет тебя ждать.

Оксана глянула на часы, до прихода Андрея ещё двадцать минут. Потеребила клюющую носом Марину:

– Маринка-малинка, спать не надумала?

Та упрямо мотнула головой.

– Хорошо, тогда я выйду на пару минуток, ладно?

Бегать на каблучищах получалось не особо-то. Пока доковыляла в густых сумерках до Некрасовской, час, казалось, прошёл. Сто раз уже пожалела, что пошла. Надо было отказаться, подумаешь ценность – пояс от халата!

Витькиной машины здесь не оказалось. Прошлась вдоль по улице, постояла, подождала. Потом осенило, что, возможно Алина имела в виду ту часть Некрасовской, которая пересекается с Удмурдской, и Витька ждёт там. Поспешила туда, но безрезультатно. Потратив на всё это без малого минут пятнадцать, плюнула и пошла домой. И уже почти на входе в квартал её окликнул Витька.

– Оксан, ну где ты ходишь?

Она поспешила к нему.

– Так Алина сказала, что ты не поедешь во дворы.

– Ну-ну. Это она сказала, что мне не обязательно ехать во дворы, и ты сама выйдешь на дорогу, а я ей сказал, что мне не трудно доехать до места. Какая мне разница, я же не педали кручу.

Оксана рассмеялась.

– Классно. Я тут чуть ноги по буеракам не переломала, а