Томми + Мерри и двенадцать дней Рождества (ЛП) - Холл Элли

Совсем не неловко. Определенно не отталкивающий момент. За исключением того, что это болезненно, потому что, опять же, это похоже на прощание.

Теперь я качаю головой, потому что мне нужно как-то остановить себя, чтобы не сделать все еще хуже. Томми медленно, смущенно передразнивает меня.

Я покачиваю пальцем из стороны в сторону.

— Н-н-н... — Начало слова «нет» слетает с моих губ, но застревает.

— Н-н-н? — спрашивает он.

Я бегу на кухню, размышляя о том, чтобы засунуть голову в сугроб снаружи. Сейчас их много. Я хотела сказать: «Нет, мне не нравится новый план», но заставила себя сдержаться. Это к лучшему. Верно?

Приводя в порядок зону для выпечки на кухне, я перепутала этикетки для разных видов муки, рассыпала пакетик сахарной пудры и чуть не поранила себя ножницами, распаковывая одну из посылок.

Я нахожу баннер, который мы заказали для фасада здания, с надписью «Пицца и пироги Хоук-Ридж-Холлоу», который будет временным решением, пока мы не изготовим деревянный. Я бы хотела, чтобы мы могли придумать немного более оригинальное название для этого места. Забавно, но именно это всегда мешало мне осуществить эту мечту. И все же я здесь.

Мы с Томми работаем в тишине, разговаривая друг с другом только при необходимости. Наша болтовня, подшучивание и легкое взаимопонимание исчезли.

Как в колледже, после того, как я наткнулась на него и Кэсси, мы как будто отдаляемся друг от друга. Только на этот раз это больше похоже на дело его рук.

Смогу ли я простить себя, если снова потеряю Томми? Смогу ли двигаться дальше?

Мои мысли гудят от одного слога, который начинается с буквы «Н» и заканчивается буквой «Т». Простое слово, которое я пыталась произнести раньше, но не смогла.

Но у меня нет выбора. Я должна отпустить его.

Хорошо это или плохо, но следующие несколько дней я почти не сплю. Вместо этого пеку, практикуясь в рецептах. Хотела бы я сказать, что пробовала на ходу, но у меня пропал аппетит. Несмотря на то, что не были вместе, мы с Томми как будто расстались. Только это было обоюдное решение, инициированное мной. Подтвержденное им.

Что ж, Санта, думаю, я получила то, что хотела... и отказалась от этого.

Я должна почувствовать себя лучше, оставаясь только друзьями. Вместо этого мое сердце замирает, бьется медленно и жаждет чего-то большего. Тоскует по Томми.

Как непропеченный пирог, я поникаю с каждым днем, готовясь к торжественному открытию магазина. Я испортила два заказа — заменила лайм на лимонное безе. Я забываю включить формы для пирогов, когда Томми размещает очередной заказ в компании по снабжению ресторана. Это просто контейнер, который в буквальном смысле удерживает пирог вместе. Ничего особенного.

Я обхожу местные комиссионные магазины, церковные лавки, чердаки друзей и рынок, чтобы собрать как можно больше форм для пирогов, пока нам не доставят алюминиевые.

Тем временем я чувствую, что разваливаюсь на части. Части меня отслаиваются. Другие части корявые и липкие. Я совершенно не в духе.

Может ли кто-то страдать от любви? Если так, то именно это происходит со мной. Каждая пора, волосок и фибра моего существа причиняют мне боль, особенно мое сердце. Мне хочется забраться в постель и не вылезать оттуда. Где мой пушистый халат, когда он мне так нужен?

Когда в тот вечер я подъезжаю к магазину, потому что забыла коробку с бабушкиными рецептами, мягкий верхний свет горит, пока Томми и его братья суетятся внутри, готовясь к завтрашнему тестовому открытию с семьей и друзьями.

Мое сердце сжимается, потому что я всегда хотела семью — громкую, шумную, любящую. Я могла бы стать миссис Коста. Я обожаю родителей Томми. Его мать такая, какой я представляла себе свою. Они с бабушкой были бы лучшими подругами. На первый взгляд его отец кажется грубоватым, деловым боссом мафии, но он такой же дружелюбный, как и любой местный житель Хоук-Ридж-Холлоу. Фрэнки и ее братья уникальны, и для меня было бы честью назвать их свояками.

Но я не могу позволить тому, чего я хочу, мешать тому, что мне нужно — сохранить дружбу Томми и магазин.

Всему хорошему приходит конец.

Теперь нужно вернуться к работе.

Вместо того, чтобы идти через переднюю дверь, я пробираюсь через заднюю, хотя она все еще находится в ремонте. Как ни странно, заднее окно открыто, и на подоконнике лежит что-то похожее на один из моих пирогов.

Когда вхожу внутрь, Нико пробегает мимо.

— Привет, Мерили. — Он исчезает в холодильном помещении.

На подготовительном столе стоит камера, и мигает красная лампочка. Я вглядываюсь в нее.

— Эта штука включена?

Учитывая всю ту активность, которую я видела через передние окна всего несколько минут назад, в магазине сейчас необычайно тихо.

Когда Нико довольно долго не выходит из холодильного помещения, а изнутри доносятся голоса, я просовываю голову в дверь.

Четверо братьев Коста сидят на перевернутых ящиках из-под молока, пристально глядя на экран компьютера.

— Я должен был стать шпионом, — говорит Нико.

— Если это сработает, — говорит Томми.

— Привет, Мерили, — повторяет Нико, как будто все происходящее совершенно нормально.

— Вы снимаете рекламу или что-то в этом роде для магазина?

— Нет, мы пытаемся поймать вора, — говорит Джио.

— И поджигателя, — бормочет Томми.

— Подожди, мой брат не сказал тебе?.. — Лука вздрагивает.

Томми сильно толкает его локтем.

— Что? Я подумал, что она должна знать, что ты задумал.

Не отрывая взгляда от экрана компьютера, Томми говорит:

— Прошлой ночью мы устроили ловушку.

— Мы поставили на подоконник сигнальное устройство с чем-то похожим на пирог сверху, — с гордостью говорит Нико.

— Кто-нибудь пытался его забрать?

— Енот, — говорит Лука. — Но это не привело к срабатыванию сигнализации.

— Я работаю над этим, — говорит Нико, настраивая что-то в компьютерной программе.

— Мерили должна подойти к окну, поставить пирог, — он делает паузу и делает воздушные кавычки, — и громко сказать: «Нужно оставить этот пирог остывать. Как думаете, безопасно ли оставлять окно открытым на ночь»?

— Отличный план, — говорит Лука, закатывая глаза.

— У тебя есть что-нибудь получше, гений? — спрашивает Томми.

С лицом, несомненно, сморщенным от замешательства, я говорю:

— И почему я должна все это делать?

— Потому что преступник подумает, что мы оставили магазин без присмотра, и мы поймаем его с поличным, — говорит Томми.

Я развожу руками.

— Это вполне логично, поскольку жители Хоук-Ридж-Холлоу — преступники, которые регулярно воруют пироги. Нет. Слушай, я знаю, что упоминала, что старик Орсон не очень дружелюбен, но он бы не...

Локти Томми упираются в колени, и он сжимает кулак одной руки ладонью другой.

— Преступник не является жителем этого города. Я уверен, что это Роб Ласкер.

— Мистер Кофейное дыхание из «Кофе Хат»? — спрашиваю я.

— Их кофе отстой, — говорит Джио.

— Почему он не устраивает охоту за закусочной? — спрашивает Нико.

— Потому что они хотят арендовать это место. Марли, вероятно, сказал ему, что он поставил нам ультиматум, и теперь Роб пытается выгнать нас из города.

Я хлопаю в ладоши, не совсем уверенная, что делать с этой сценой, и сетуя на то, что, хотя мы с Томми отказались от возможности иметь отношения, мы не совсем вернулись к нашему обычному статусу дружбы.

— Ладно, мальчики, оставлю вас в вашей засаде.

Джио цокает языком и, обращаясь к Томми, говорит:

— Фрэнки будет в восторге, что ты пропускаешь карточный вечер.

— Мы можем сделать это здесь, — отвечает он.

— Мы все поместимся в холодильнике? — спрашивает Нико.

— Почему ее снова пригласили играть? — спрашивает Томми.

— Потому что она наша сестра. Хочешь сказать, что как только вы с Мерри поженитесь, ты исключишь ее из карточного вечера? — говорит Нико.