Уинифред Леннокс - Дуэт сердца и саксофона

Он засмеялся.

– Ты мне льстишь, Сандра. До нового диска еще далеко.

– Ну миль этак… Сколько же? Сколько отсюда миль до Флориды?

– Не знаю точно. А что?

– Ну вот сколько миль отделяют тебя от нового диска? Если ты сядешь в самолет, то потрогаешь его через несколько часов.

Говард приподнялся на локте.

– О чем ты говоришь? Что ты хочешь этим сказать?

– Только о том, что к твоим гастролям в Америке все готово. Который час, а?

Он посмотрел на свои водонепроницаемые швейцарские часы.

– Здесь…

– Нет, там.

– Утро, девять.

– Магазины уже открылись. За диском Говарда Нистрема стоит очередь.

– Сандра! - Он вскочил. - Ты шутишь!

– Иногда шучу. Такое бывает. Но всегда признаюсь в этом. Сейчас не шучу. Твой диск выпустила Мэри Спирс. А я…

– Ты совершила чудо!

– Но не бескорыстно. Процент мой.

– Я готов утроить твой процент!

– Не боишься, что я стану очень богатой?

– Ты и так станешь богатой. Очень. - Он наклонился к ней и поцеловал в губы. - И я тоже. Я буду твоим, а ты моей. Навсегда. Ты согласна?

– И Келли с нами.

– Да.

Они обнялись и лежали не двигаясь. Море омывало их тела. Лунная дорожка переместилась, звезды гасли и близился рассвет.

Наступал первый день новой жизни Сандры Мередит.

– Доброе утро, любимая.

– Доброе утро, любимый.

Эпилог

Все было так, как задумала Сандра Мередит. Они втроем поселились в Орландо, но лишь несколько месяцев прожили в прежнем доме Сандры. После успешной продажи нового диска Говард выкупил весь дом, в котором Сандра арендовала офис. Из Нью-Йорка был приглашен самый модный архитектор и перестроил его. Теперь дом Нистремов на Черч-стрит стал достопримечательностью. Узкие окна-башенки, толстые каменные стены, мраморная отделка, сад, утопающий в цветах, кованые ворота - все это отсылало фантазию к надежным замкам средневековья. Ни звука не выходило за пределы дома, казавшегося воплощением тайны… Эта тайна манила людей, и какая-то ее часть открывалась мм.

В который раз Сандра убедилась в том, что иногда мимолетно брошенная фраза, которая кажется несуразной и неуместной, этакая фраза ради фразы, способна материализоваться. Давным-давно Говард Нистрем сказал Сандре Мередит, что она могла бы психологически готовить ему публику. В какой-то мере этим она сейчас и занималась, способствуя успеху мужа. Она проводила групповые сеансы, называя их джазотерапией. В клиентах не было недостатка. Как и в слушателях у Говарда.

Он много ездил по миру, и Сандра частенько отправляла с ним Линн в качестве личного фотографа.

И еще одна догадка Сандры Мередит нашла подтверждение с помощью Синтии Лазарофф, той самой, которая хотела заделаться кондитершей: нельзя себя ломать, надо просто-напросто понять, кто ты, и работать с тем материалом, из которого тебя вылепила природа. Синтия Лазарофф была задумана великолепным организатором, и Сандра наняла ее заниматься связями с общественностью. Эта женщина была неутомима!

Теперь, четыре года спустя, Сандра вынашивала второго ребенка, который должен стать третьим в семье Нистремов, включая повзрослевшую Келли. Два года назад Сандра родила мальчика, точную копию Говарда. Во время той беременности она очень волновалась - не станет ли природа мстить за то, что они проделали с Пэт много лет назад, но все обошлось.

Теперь при всяком удобном случае счастливый Говард подчеркивал: у него есть кому передать золотой саксофон. Да, Говард получил приз, о котором всегда мечтал, - маленький саксофон из чистого золота от знаменитой американской звукозаписывающей фирмы.

Сандра не собиралась останавливаться на нынешней беременности. Она хотела родить ровно столько детей, сколько пошлет ей природа в этой новой для нее, по сути второй, жизни.