Джорджия Ле Карр - Маскарад (ЛП)

Я опускаю голову, потому что знаю, что он прав. Все начинается, как удовольствие, но за свою жизнь я достаточно насмотрелась на алкоголиков в тех бараках, в которых жила раньше, поэтому прекрасно понимаю, чем все может для меня закончиться.

— Тебе не нужно это, Билли.

— Иногда нужно.

— Иногда нам всем нужно. Но ты даже пьешь утром. Это не круто, Билли.

Я делаю глоток кофе и морщусь — я ненавижу кофе.

— Можно мне апельсинового сока, пожалуйста?

Он наливает и протягивает мне стакан с двумя таблетками болеутоляющего. Я беру таблетки и запиваю их. Я понимаю, что чувствую себя совершенно ужасно, должно быть, из-за того, что обезвожена.

— Как насчет того, чтобы согласиться, что ты будешь пить, когда тебе это необходимо и когда ты веселишься, но имея только одну бутылку водки в своей прикроватной тумбочке.

Я недоверчиво смотрю на него, и каждая клетка моего тела отвергает, все что он говорит, я сопротивляюсь, когда мной кто-то командует. Таков мой девиз. Никто, абсолютно никто раньше, не говорил мне, что я должна делать. Я делаю то, что хочу. Постоянно. Я никогда не куплюсь на чушь «это для твоего же блага» кто бы мне ее не говорил. И честно говоря, если бы это не исходило от него, я давно бы уже размазала его по стенке, словами конечно. И все же я не могу не согласиться с тем, что он сказал, потому что какая-то тайная часть меня жаждет взять это под контроль и позаботиться о себе, и заставить саму себя сделать то, что он говорит.

Я утвердительно киваю.

— Хорошо.

Он усмехается.

— Ты слишком легко согласилась. Я был готов к великой битве.

— Ты не знаешь, когда следует остановиться, не так ли?

Он поднимает обе руки, словно пытаясь защититься от меня.

Глядя на него, я не могу не засмеяться. Он обнимает меня. Его лицо настолько светится заботой, что это заставляет меня почувствовать себя довольно странно. Наши отношения, внезапно стали намного серьезнее, и одна только мысль об этом заставляет меня испытывать страх.

— Я хочу от тебя получить что-то взамен.

Он напряженно застывает.

— Что?

— Ты дашь мне повести свою машину?

Чувствуется, как большая волна облегчения проносится по нему. Интересно, о чем он подумал, когда я собиралась его попросить.

— Я приготовлю завтрак, — говорю я.

— Ты? — его брови чуть ли не взлетают до волос, это меня немного раздражает.

— Ммм...

— Чем проще, тем лучше. Просто яйца.

Я дотягиваюсь до полки, беру яйцо из коробки и кидаю в него.

Он с такой скоростью движется, что я даже пугаюсь. Ловит аккуратно, чтобы не разбить, внимательно смотрит на меня и криво улыбается.

— Мне очень хотелось бы получить вареные яйца.

Я улыбаюсь в ответ, и думаю, что мне стоит больше узнать этого мужчину. Я ничего о нем не знаю, поэтому направляюсь к шкафу, из которого он вчера доставал сковородку, достаю, ставлю на плиту и осматриваюсь вокруг.

— Верхний шкафчик справа, — замечает он.

Открываю его и вытаскиваю масло в пластиковой бутылке, наливаю на сковороду, жду минуту и разбиваю яйцо о край, выливаю на тефлоновую поверхность. Здорово! Оно смогло сохранить свою форму. Я также поступаю со следующим яйцом, оно тоже сохраняет свою форму. Джерон кладет два ломтика хлеба в тостер, достает из холодильника варенье и ставит на кухонный стол рядом с миской. Я очень хочу перевернуть яйца, но не смею, смотрю на него, и он говорит:

— Такой желток меня вполне устраивает.

Я вздыхаю с облегчением и делаю меньше огонь на плите. Тосты готовы, он выкладывает их на тарелку, достает металлическую лопатку из ящика кухонного стола, протягивая мне. Я осторожно перекладываю яйца на тарелку. Я так горда собой, что смогла впервые в жизни приготовить яйца и, что они получились достойными. Ура!

Я смотрю ему в лицо с победоносной улыбкой, пока он не спускает с меня глаз.

— Что?

— Спасибо, — тихо отвечает он, и я чувствую, что он благодарит меня не за яйца, но стесняюсь спросить за что. Мы садимся за стол, он посыпает их солью и перцем.

— Как давно у тебя этот остров? — спрашиваю я, наполняя свою миску вареньем.

— Пять лет. Он взят в аренду у королевы на девяносто девять лет, — отвечает он, намазывая тост.

— У тебя есть братья или сестры?

— Нет, я единственный ребенок в семье, — небрежно отвечает он, но мимолетная тень беспокойства и напряжения ложится на его лицо.

— Твои родители все еще живы?

— Да, — его голос становится более безразличным.

— Где они живут?

— В Австралии.

Краем глаза я замечаю какое-то движение и поворачиваюсь к окну — аист приземлился в саду. Это выглядит очень красиво. Несколько секунд он стоит совершенно неподвижно, а потом наклоняет голову и изящно прячет ее под своим крылом.

— Аист в саду, — шепотом говорю я.

— Да, они иногда прилетают.

Я могу повернуться к нему назад, но не делаю этого. Я не настолько глупа, чтобы повернуться к нему и опять почувствовать его поглощающую власть над собой, позволить его облику воздействовать на меня, словно чувственное заклинание.

— Зачем ты ездил в Монте-Карло?

Я ожидаю от него ответа, и он молчит, поэтому я поворачиваюсь к нему лицом.

— Зачем все эти вопросы, Билли?

— Просто так. До меня только что дошло, я ничего не знаю о тебе.

— Со временем ты узнаешь все, что нужно.

Я внезапно ощущаю себя совершенно голой и незащищенной, в одном своем бикини. Футболка Джерона накинута на кухонный стул. Я беру ее и надеваю на себя, теперь мы оба закрыты друг от друга.

Из-за сильного ветра вода стала мутной, поэтому мы не плаваем с маской. Вместо этого мы строим замки из песка, у Джерона получается большой замок, но мой определенно лучше. Потом он закапывает меня в песок и фотографирует, когда наступает мой черед я делаю ему большие конусообразные груди, это выглядит действительно смешно. Мы беспрерывно смеемся. Он вырывается из песка и гонится за мной к воде.

Мы купаться голыми, наши тела скользят, словно угорь, друг к другу в шелковистой мягкой воде. Мы целуемся в воде и на пляже, лежа на песке, а волны накатывают нам на ноги, и язык Джерона путешествует везде и всюду по мне. Мы занимаемся долго и томно любовью на горячем песке, солнце нещадно палит на нас, и волны иногда щекоча доходят до бедер.

— Вставляя свой член внутрь тебя, я словно втыкаю его в розетку, — шепчет он мне, полусонно от накатывающего удовольствия.

Я зарываюсь лицом в его волосы, пахнущие солнцем, морем и мной. Реальность этой любви превзошла все мои предположения. Я вспоминаю, как Лана сказала мне, что была влюблена, а я нагло утверждала, что никогда не хотела бы находится под чужим контролем или властью. Сейчас же я все время вспоминаю о своих словах, они постоянно преследуют меня. Моя прежняя жизнь казалась такой пустой, пока не появился он. Теперь я даже не могу представить свою жизнь без него.