Будь моей тайной - Марта Лу

говорить! – Ставлю точку в бессмысленном разговоре и, хлопнув дверью, ухожу в свою комнату.

Глава 35

Стася Черемухина

Стою у окна в библиотеке и чувствую, как по коже бегут мурашки. Я, конечно, предполагала, что возвращение с больничного Артура Маевского для меня приятным сюрпризом не станет, но чтобы такое! И нравится же ему позорить меня перед всем классом!

А Инесса? Выбегая из класса, она смерила меня таким взглядом, что стало не по себе. Я еще никогда прежде не вызывала в ком-то такой сильной ненависти, как в ней. А за что? Разве моя вина в том, что парень, которого королева класса считает своей собственностью, ко мне прицепился?..

Чувствую, как чья-то рука касается моего плеча, вздрагиваю и оборачиваюсь.

– Сонмин!

– Ты в порядке?

Киваю и отвожу взгляд. Перед ним мне тоже очень неловко. Опять он стал свидетелем дурацкой ситуации с моим участием! И не только он – весь класс! А до Маевского вообще как будто не доходит, что я свободный человек со своими интересами и предпочтениями. И что мне он не нужен. Совсем.

– Давай уже займемся нашими языками, – говорю я и смеюсь над тем, как двусмысленно это прозвучало.

И мы занимаемся. Сначала английским, потом русским. На выходные у одноклассника было домашнее задание от меня – написать небольшое сочинение. С этим он справился на отлично. Стиль сочинения и выбор слов для него мне что-то напоминает, но сейчас я слишком расстроена и рассеянна, чтобы над этим задумываться.

Отзанимавшись, мы спускаемся по лестнице на первый этаж. Вот такой – практически пустой и тихой – гимназия нравится мне гораздо больше, чем в дневное время. Сегодня за Сонмином приезжает дорогой темно-серый автомобиль, в котором кроме водителя сидит еще один человек.

– Это мой отец. У нас сегодня совместный ужин в корейском ресторане, – объясняет мой спутник. – А ты когда-нибудь в таком бывала?

Качаю головой. Мы с мамой вообще редко едим не дома. Да и папе так больше нравилось, он и сам очень вкусно готовил. Однако иногда походы в кафе все же случались. На дни рождения, например.

До дня моего рождения осталось не очень много времени, но без папы это уже не такой праздник, как раньше.

Прощаемся с Сонмином и расходимся по домам. В квартире я привычно проверяю портал интернет-дневников. Сегодня письмо от моего виртуального друга что-то задерживается.

Утром опять идет дождь. На этот раз зонтик я не забыла, но он просто громоздкий и загораживает обзор. Из-за этого, пока шагаю от автобусной остановки, больше смотрю вниз, чем по сторонам. На мокрый, покрытый желтыми кляксами листьев серый асфальт, о который разбиваются крупные дождевые капли, на лужи и обувь прохожих. Светофор на пешеходном переходе рядом с гимназией недавно сломался, но машин здесь обычно не очень много.

Обычно, но не сегодня. Меня окатывает водой, отчего светлые колготки мгновенно покрываются пятнами. Когда я уже иду по переходу, зонтик норовит вырваться из рук от внезапно налетевшего порыва ветра, я упорно сражаюсь с ним и… отрываюсь от земли.

Сильный удар, от которого меня подбрасывает в воздух, резкая боль, темнота перед глазами… Ручка зонтика выскальзывает из разжавшихся пальцев. Вода течет по лицу. Или это кровь? Сквозь пелену, которая накрывает сознание непроницаемым коконом, слышу испуганные крики людей и громкие сигналы машин. Хочется попросить, чтобы они замолчали. Хочется позвать маму.

Мама – бледная и заплаканная – появляется позже, и не на улице, а в больничной палате. Сама не понимаю, как я туда попала. Кажется, какая-то часть произошедшего со мной попросту стерлась из памяти. Или я была без сознания? Да, похоже на то.

Меня накачали обезболивающими препаратами. Сломанная нога закована в гипс. Слышу, как врач рассказывает маме, что мне повезло, что я даже сотрясения мозга, судя по всему, избежала, хотя нужно еще обследоваться… Мама очень внимательно его слушает. Мне хочется спать.

Когда открываю глаза, за окном уже темно. Жалюзи опущены. Я что, проспала весь день?

И уроки пропустила!

Что же теперь будет? Это ведь выпускной класс! Меня же не выгонят из гимназии?

Хотя, если выгонят, я больше никогда не увижу Артура Маевского и Инессу Забродину. Хоть какой-то плюс. Интересно, как скоро они забудут о моем существовании?

Но тогда и Ким Сонмин тоже больше никогда не будет сидеть со мной за столиком в библиотеке и, поправляя спадающие на лоб черные волосы, рассказывать мне про английские неправильные глаголы…

Когда-то в детстве я очень боялась попасть под машину, потом этот страх как-то стерся, его заменили другие. И вот это случилось! Кто бы мог подумать, что такое произойдет? Впрочем, по статистике, мой случай не самый редкий. И ведь я переходила дорогу в положенном месте, а сколько тех, кто пренебрегает правилами?

Появляется молодая круглолицая медсестра и на мой вопрос, где мама, отвечает, что она уехала домой за моими вещами.

В холодном электрическом свете, который включили в палате, осматриваюсь по сторонам. Тут всего две кровати, на одной лежу я, вторая пуста и аккуратно застелена белоснежным бельем. Надеюсь, это не какая-нибудь частная клиника, которая нашей маленькой семье не по карману. Хотя в частную, наверное, меня бы на скорой не привезли. Мне очень хочется пить, и медсестра приносит теплую воду в пластиковом стаканчике.

К маминому приезду я опять уже сплю. Это все из-за обезболивающих. Во сне я вижу, как сдаю экзамен по английскому языку.

На следующий день меня продолжают обследовать. Анализы, снимки, врачебные кабинеты и процедурные, пропитанные запахом дезинфицирующих средств. Мне приходится ездить в инвалидной коляске, управлять которой самостоятельно не получается. Хорошо, что мама помогает. Она отпросилась с работы, чтобы побыть со мной.

Мне и в самом деле повезло. Перелом довольно сложный и срастаться будет долго, но сотрясения мозга нет. Много ссадин, кожу на лбу даже зашивать пришлось, при этом кровопотеря небольшая. Обычно у людей, пострадавших в дорожно-транспортных происшествиях, гораздо больше серьезных повреждений. Иногда на восстановление могут уйти целые годы, а последствия порой остаются необратимые.

– Как же учеба? – спрашиваю я у мамы, когда мы остаемся в палате вдвоем. Я только что пообедала. Больничная еда невкусная, но, видимо, питательная, потому что голод утоляет хорошо.

– Я позвонила в гимназию, – отвечает мама и успокаивающе касается моей руки. – Ты временно перейдешь на домашнее обучение, а потом вернешься к учебе. Не переживай.

– Может, я лучше опять пойду в свою старую школу? Туда ближе. Можно ходить другой дорогой, а не через