Измена. Мое сердце - лёд (СИ) - Лена Тэсс

она оставалась одна. Но Ильясов… в качестве маминого кавалера (слово, конечно, «ахеренное», но другие Мишу в голову не лезли) представлялся довольно трудно.

- У тебя есть ко мне вопросы по этому поводу?

- Зависит от того как Вы собираетесь себя вести. Если ваши… - Громов снова подвис, пытаясь подобрать слово помягче, потому что формулировка «отношения» в отношении мамы и какого-то мужчины вызывало в нем ни что иное как приступ острого раздражения - … встречи, не повлияют на маму, или команду, или игру, то и вопросов не будет.

Ренат поднялся на ноги.

- Ты точно так же отстаивал ее перед Глебом? - поинтересовался Ильясов вполне искренне. В голосы слышалось… уважение?

- Это не Ваше дело, но да. Именно так! И, Ренат, я не бросаюсь словами, но прошу Вас не делать маме больно. В ваших руках власть, но она не дает Вам право вести себя неподобающе.

Ильясов улыбнулся во все свои тридцать два зуба, а потом искренне рассмеялся. Миша же, наоборот, нахмурился. Разве он сказал что-то смешное? Или тренер воспринимает его слова, словно тявканье надоедливого шпица?

- Не хмурься, Громов, а то сейчас заискришь и выдашь настоящий разряд. Оставь этот заряд на игру, - наконец произносит мужчина. - Я смеялся не над тобой, а над собой. Готовился немного к другому разговору. Но ты меня практически сразу и в нокаут, - продолжил он уже серьезнее. - Ты защищаешь маму - это хорошо. Это по-мужски. Но я хочу сказать, что теперь ты можешь сосредоточится на игре. Твою маму я не обижу, и в обиде ее никому не дам. Если ты позволишь мне взять часть этой заботы о ней на себя - не проявишь слабость.

- Но если вы ее обидите, то…

- Ты первый вдаришь мне клюшкой по лбу и яйцам. Я понял, - Ренат поднял руки в жесте «сдаюсь», а потом протянул одну. - И уважаю это.

Громов пожал руку тренеру. Тем самым он фактически благословил маму… ему все еще не хотелось думать и представлять на что конкретно. Главное, чтобы она была счастлива.

* * *

Не то, чтобы Миша не был к этому готов - жили они в одном городе, пусть даже в разных его частях. Но встретить «Звезд» здесь, на льду их стадиона - это из разряда выходящего за пределы норм.

Громов уже закончил с тренировкой и просто раскатывал в свое удовольствие - время свободного катания для всех желающих он иногда использовал чтобы перезагрузить мозги.

Он не оспаривал решения тренера и никогда не высказывался при команде, но иногда во время такого проката, когда лед занят не профессионалами, а родителями с детьми, парочками влюбленных или просто группами друзей, видел все иначе. Толкучка, отсутствие пространства, необходимость принимать решение как объехать очень медленную и неуклюжую преграду наталкивали Мишу на интересные мысли

Он делился с Тихоновым - тот с Ильясовым. Это работа капитана - общение с тренером от имени игроков.

А сейчас в коробку стадиона один за одним вкатило первое звено «Звезд» во главе с Леденцовым.

Совпадение?

Едва ли.

- Что, Мишань, тебя с детворой отправил тренить? - ржет Леденцов. Вся его свора за спиной поддакивает.

Сраный тявкалки. Его бывшая команда. Хотя… он так и не стал частью «Звезд».

Миша уже давно понял и даже как-то смирился, что для Громова он был лишь рудиментом, чем-то ненужным и бесхозным, бесполезным. Просто избавиться от Миши Глеб не мог - так или иначе, пусть не по крови, он все же был ему сыном.

- А вам на своем пломбире (прим. автора - сленг. название льда) места мало? Или решили посмотреть на то как катают профессионалы?

Леденцов закатил глаза и подкатил ближе. Миша не сбавил темп, катил по периметру с приличным ускорением от синих линий до центра.

- Э, Громов, я с тобой разговариваю. Ошалел?

Ему пришлось затормозить, когда остальные четверо выросли напротив. Игнат, Рома, Дима и Вася - все они когда-то неплохо общались. А теперь…

- Соскучились, девчонки? - оскалился Миша, без яда, но чтобы звучало максимально кринжово для всех. Абсурдность ситуации зашкаливала.

Ребята шутку оценили, и даже ухмыльнулись, но ровно до тех пор пока не подкатил Женя. Дух команды - все такое. Громов и правда понимал.

- А ты соскучился по унижениям? Сейчас мы тебе организуем, правда парни?

За их спинами звонкий детский смех, хохот девчонок и десятки человек, который просто классно проводят январский вечер на катке.

- Жень, если у тебя ко мне претензия личная - то будь мужиком выскажи ее лично. Мушкетеры, конечно, отличный роман, но они там на лошадях и со шпагами, да и девиз был иной - один за все, а не все на одного. Помнишь? Или тебе мой отец последние мозги отбил своими нравоучениями? - он выплескивает слова как смертельные капли ртути.

Те оседают на Леденцове, заставляя кривится от боли. Словно он съел что-то испорченное. Кажется, что Женя и сам не знал зачем пришел сюда. Накрутить Громову хвост? Просто повыпендриваться? Посмотреть как обустроился некогда никому не нужный игрок «Звезды», а теперь чуть ли не первая клюшка «Атланта».

Мотив. У Жени должен был быть мотив.

И судя по тому как покраснело его лицо Миша попал в точку.

Глеб вел себя с сыном своей новой жены так же как и с ним. Еще более требовательно. Еще более жестко. Это малохольный просто к такому не привык. Сплошные требования, никакой отдачи. Быть любимчиком тренера и быть его... хм… если не сыном, то пасынком - не одно и тоже да?

- Чувак, сочувствую тебе, Громов может быть настоящим тираном. Но ты не переживай, пару раз натянет, а потом станет легче, - Миша даже потрепал Женю по плечу. По-дружески так сказать. Плавали, знаем. - К тому же у тебя вариантов нет. Потерпи до восемнадцати, а там гляди сможешь вылететь из семейного гнезда. Если конечно мамочка отпустит.

- Урод! - выплевывает Леденцов.

Миша лишь пожимает плечами. Насрать на его суждения. Громов объезжает всех медленно пробираясь к выходу, чтобы наконец-то снять коньки. Он мог бы кататься еще полчаса как минимум, но настроение испорчено окончательно.

До начала игр в плей-офф осталось всего ничего и это уже совершенно другой уровень, другие скорости, другие схемы. Он помнил о том, что «Звезда» тоже вышла из группового этапа. Они тухло начали, но набрали форму.

Самое