Ты не верь слезам - Даниэлла Ник

соображая, как выбраться из сложившейся ситуации. Бессонная ночь не добавляет мне мозговой активности, в ушах стоит писк от музыкальных колонок караоке. Больше всего на свете я хочу спать, а не разговаривать под лестницей с разъяренной женщиной.

- Не помню точно. Второй или третий.

- А где ты шляешься по ночам, второй или третий раз?

- Я работаю в караоке. По ночам, чтоб обеспечить себя.

- У тебя есть стипендия, государство тебя обеспечивает жильем. Чего тебе не хватает?

- Стипендия очень маленькая.

- И сколько же ты зарабатываешь?

- Немного.

- Знаешь что, Строкова? Я терпеть не могу, когда мне врут! Ты неоднократно нарушала Устав и правила общежития. Приходила посреди ночи, будила вахтеров, недавно подралась с соседкой по комнате, обещая порвать струны на ее скрипке. Сейчас ты самовольно пробираешься сквозь закрытую дверь, украв у меня ключи. Как ты думаешь, что с тобой нужно сделать?

- Только не выселяйте меня, прошу! – выпучив глаза, чуть не плача произношу я. – Я отработаю, окна везде вымою, хоть что. Только не выселяйте!

- Ну вот. Ты сама заговорила о выселении, милая моя. С завтрашнего дня, чтоб духу твоего здесь не было. В наше величайшее учебное заведение я донесу информацию о тебе, пусть все знают, какая ты недобросовестная! Сейчас иди в комнату, в двенадцать дня выселение!

- Любовь Константиновна, миленькая, ну, пожалуйста! Куда же мне идти? В Москве у меня нет никого. Где же мне жить? – слезы льются из глаз, обжигая щеки.

- Да хоть под мостом, как Незнайка. Скоро лето, не замерзнешь! И ты ведь зарабатываешь, снимешь себе комнату и будешь приходить во сколько заблагорассудится!

С этими словами, женщина разворачивается, и тяжелыми шагами удаляется по коридору.

- Любовь Константиновна, умоляю. Ну первый и последний раз, простите! Никогда больше не повторится, все могут совершат ошибки. Пожалуйста! – перед глазами плотная пелена, я хватаю ее за руку, пытаясь заглянуть в лицо. Но она остается непоколебима. Железную Константиновну ничем не проймешь.

- Я все сказала, Строкова. Скройся с глаз моих. В двенадцать часов жду у себя с пропуском и ключами!

Обнимаю себя за плечи и пешком поднимаюсь на нужный этаж, беззвучно сотрясаясь от рыданий. Что за черная полоса у меня? Сначала с Дашей, потом боров жирный, сейчас вообще выселяют. Господи, куда же мне идти?

Голова вообще ничего не соображает, оглядев нашу комнату, ставшую уже такой родной, я начинаю рыдать еще сильнее. Заваливаюсь в одежде на кровать, и вырубаюсь вся в слезах.

В десять утра подскакиваю как на пружинах, с бешено колотящимся сердцем. Выселение, молнией проносится в моей памяти. Приснилось? Но нет.

Девчонки тихонько завтракают и о чем-то хихикают. Я поднимаюсь с кровати, пошатываясь.

- Свет! Ты чего рано так? – спрашивает Даша, намазывая паштет на хлеб.

- Меня коменда выселяет! – безжизненным голосом сообщаю я.

- Как?!

Девчонки мигом спрыгивают со стульев и обступают меня.

- За что?

- Она спалила меня, как я заходила через черный вход. И про драку тоже сказала.

- Как так? Она же спать должна так рано!

- Не знаю. Такое ощущение, что ждала меня. Даже слушать ничего не стала, выселение и все. Я просила, умоляла. Категорично – нет! В двенадцать с вещами у нее.

- Может, пугает? – предполагает Таня, крепко обняв меня за плечи.

- Вряд ли.

- Это кошмар, Светка! – говорит Катя. – Тебе есть куда идти?

- Разумеется, нет. Сами знаете! – невесело усмехаюсь я. – Марьям позвоню, может, приютит ненадолго. А там решу что-нибудь.

- Жилье снимать, это ж какие деньжищи! – выпучивает Дашка.

- Вообще без вариантов. Хостел? Та же общага.

- Ага. С трудовыми мигрантами.

- Решу что-нибудь! Для начала, пойду и еще раз поговорю. Вдруг смягчится!

Но разговора не получилось. Она выставила меня вон, едва я открыла рот и заикнулась о пощаде.

Усевшись по-турецки, набираю Марьяше по видеосвязи.

- Привет, Марьяш!

- Привет, Светка! – весело отвечает подруга, щурясь от солнца.

Таиланд, ну конечно!

- Как в Тае? Отдыхаете?

- Да все круто! Мы с мамой здесь. Мам, помаши Свете! – кивает она в сторону. Софья Павловна приветливо машет мне в объектив. – Как твои дела? Кого покорила на этот раз?

- Марь. Меня из общаги выселяют, мне жить негде. Можно к вам попроситься? Буквально на недельку, пока я не решу вопрос с жильем.

- Свет, без проблем вообще. Но мы на две недели улетели, а ключей нет ни у кого в Москве. Экономка тоже в отпуске, во Владик улетела к родственникам. Папа в экспедиции. Ничем не помогу.

- Что ж! – еле скрывая разочарование, выдаю я. – Что-нибудь придумаю!

- За что тебя выселили? Как так получилось? – обеспокоенно спрашивает подруга.

- Такое ощущение, что меня слили. Коменда у черного входа караулила. Ладно, давай потом поговорим. Мне через час с вещами нужно на выход.

- Конечно звони, Свет. Ох, расстроила ты меня.

- Все хорошо будет! – улыбаюсь я. Меня бьет мелкая дрожь, я едва держу себя в руках.

- Облом? – спрашивает Даша, усаживаясь рядом.

- Ага, они в отпуске.

- Так, какие еще варианты есть?

- Я ехала в поезде с милой старушкой, когда поступала. Сейчас наберу ее. Может, пустит на пару дней. – вспоминаю я, пролистывая телефонную книгу в поисках контакта.

Абонент временно недоступен. Да что ж такое-то!

Так, кто еще? Леха? Но он живет со старенькой бабушкой. Кирилл? Ни за какие коврижки ему не позвоню. Саша? Его девушка явно не будет в восторге от соседства с малолеткой. Да и с чего бы ему опять мне помогать?

Обессиленно сажусь на кровать, сдавив виски руками.

- Хостел есть неподалеку! – сообщает Катя, просматривая информацию в телефоне. – Недорого, кстати. Рейтинг не очень, правда, но по фоткам чисто.

Я звоню по указанному телефону, мест нет. Проклятие! По третьему номеру мне отвечают утвердительно, но стоимость за сутки очень высокая. Опять не подходит.

- Свет. Давай я парню своему позвоню. Может, приютят тебя в автосервисе ненадолго, пока Марьяша не вернется? – предлагает Катя. – У них там диван есть, чайник и раковина с туалетом.

- Спасибо, Кать. Пожалуй, больше вариантов нет.

Глава 27. Света

- Проходи, - широким жестом приглашает меня Паша, парень Кати. – Ребята,