Излечи мою душу - Кэрри Лейтон

Лейле не хватило, она вскочила и стала ходить по комнате, кусая губы. В какой-то момент она остановилась передо мной.

– За год до поступления в университет я поселилась в доме братства, в комнате по соседству с Томасом. В середине июля Мэтт устроил очередную вечеринку, на которой я и познакомилась с Трэвисом. Сначала я, как обычно, закрылась у себя, тем более что Томас куда-то уехал. Но шум снизу и из других комнат мешал, заставлял теряться в догадках, что ребята там устроили. Я взяла блокнот и отправилась в сад. Какое-то время писáла там в тишине, пока рядом не сел парень. Я узнала Трэвиса. Видела его много раз: он не пропускал вечеринки братства. О том, что у него есть девушка, он никогда не упоминал, даже в тот вечер, поэтому я думала, что Трэвис одинок. Мы проболтали с ним до позднего вечера. Казалось, что он правда заинтересовался мной. Я поверила в это настолько, что, когда он попытался поцеловать меня, не отстранилась. Не остановилась даже тогда, когда он предложил уединиться в моей комнате… В ту ночь я совершила ужасную ошибку и переспала с ним. Для меня это был первый раз, и Трэвис знал об этом. Когда я проснулась, его рядом уже не было.

У нее вырвался нервный смешок, и мое сердце разбилось на тысячу мелких осколков, кровь в жилах застыла.

– Утром я столкнулась с Мэттом, и он все понял. Именно он сказал, что у Трэвиса есть девушка. Я была разбита полностью и пообещала себе, что не скажу брату, потому что Томас пришел бы в ярость. Но скрыть от него боль, которую я испытывала, все равно не удалось. Узнав обо всем, Томас искал Трэвиса по всему Корваллису, а когда нашел, никто не смог его остановить. Драка была жестокой. Я заставила Томаса поклясться, что он перестанет глупить. Не сразу, но он все-таки понял, что делает мне только хуже: своей местью Трэвису лишь напоминает мне о пережитом унижении. Мне же хотелось лишь одного – забыть все, что произошло. Весь август я избегала Трэвиса, но знала, что все изменится, как только я переступлю порог кампуса.

От услышанного у меня звенело в ушах, к горлу подкатывала тошнота.

– Я почти бросила университет из-за него. Поняла, что буду видеть его везде: на занятиях, на играх, в столовой. И каждый раз буду вспоминать о своей боли. Поэтому за несколько дней до начала семестра я пошла в деканат, чтобы попросить меня отчислить. Передумала в последний момент, когда заметила, как Трэвис флиртует с двумя первокурсницами. В моей голове что-то щелкнуло: ему плевать на меня, он продолжает жить спокойно, так зачем и мне уничтожать из-за него свое будущее? К занятиям в итоге я приступила, по кампусу решила ходить с гордо поднятой головой, появляться в столовой и даже на тренировках брата. Я поняла: не мне нужно избегать Трэвиса, а ему – меня. Но тут судьба сыграла злую шутку: я встретила одну миниатюрную брюнетку с серыми глазами, которая представилась девушкой ублюдка, который меня унизил.

Раскаленные тиски сжали сердце, стало трудно дышать, колени и руки затряслись… Мир рухнул. Я не могла ни говорить, ни думать. Холодная дрожь пробежала по всему телу. Но я не заплакала. Впервые за всю свою жизнь не заплакала в такой момент. Отчаянно хотела разреветься, чтобы избавиться от боли, злости и отвращения, которые сейчас испытывала, но не могла.

– Ванесса…

Слабый голос Лейлы вывел меня из транса. Она положила руку мне на колено и прошептала:

– Мне так жаль.

Слова не доходили до меня, будто в ушах была вата. Я медленно встала с кровати, казалось, что вот-вот под ногами разверзнется пропасть и засосет меня. Хотя… может, я давно там?

– Ты в порядке? Наверное, нет. Думаю, ты не в порядке, – Лейла с опаской всмотрелась в мое лицо. – Ты заставляешь меня беспокоиться. Ты побледнела, ты… налить стакан воды? Или кому-нибудь позвонить?

Трясущимися руками она достала из кармана мобильный телефон.

– Нет, – ответила я бесстрастно и поднесла пальцы к вискам, пытаясь осмыслить все, что услышала. – Мне нехорошо… Все это какой-то абсурд, Лейла. Трэвис никогда бы так не поступил. Да, он не самый лучший парень на свете, но он никогда бы не сделал такое: это слишком мерзко даже для него. И я бы заметила…

Кого я пыталась убедить? В голове вспыхнули непрошеные воспоминания: мои вечера в одиночестве… Трэвис всегда говорил, что занимается с отцом…

– Но это так, – вздохнула Лейла.

– Я тебе не верю.

– Зачем мне лгать?

Она разочарованно отвернулась. Обиделась. Но ведь она лжет. Точно лжет. Трэвис же предупреждал, что ей нельзя верить.

– Не знаю, Лейла! Но я… я бы все поняла! – в панике я вцепилась в свои волосы. – Если бы он мне изменил, я бы это почувствовала. Ты ошибаешься, Лейла. Ты говоришь неправду.

Она ласково сжала мои запястья.

– Знаю, это больно. Мне было нелегко рассказать это тебе, моя рана все еще не зажила. Но могу тебя заверить: я не лгу.

Лейла пристально посмотрела мне в глаза, и я увидела в них честность. Это меня окончательно сломало, дыхание перехватило.

– Я… мне нужно идти, – пошатываясь, я пошла к двери.

– Пойти с тобой? – заботливо предложила Лейла.

– Нет, – я обернулась. – Прости. Правда прости. Мне нужно побыть одной.

– Извини, – ее слова прозвучали уже за закрытой дверью.

По лестнице я буквально слетела и у ее подножия столкнулась с Трэвисом. Он увидел меня раньше, сделал несколько шагов навстречу, и, когда мы оказались рядом, по его глазам я поняла: все, что сказала Лейла, правда. Вот почему Трэвис просил держаться от нее и Томаса подальше, вот что значила фраза Мэтта: «Теперь вы квиты», вот из-за чего Лейла так изменилась в лице, когда узнала, что Трэвис мой парень… Теперь все сложилось.

– Эй, что с тобой? Ты в порядке? Ванесса? – Трэвис взволнованно прошептал мое имя, нежно провел пальцами по моей щеке.

Но я оттолкнула его руку, а следом влепила пощечину с такой силой, что мою ладонь будто пронзили иголки. К счастью, эту сцену никто не видел: музыка заглушила звук удара, а мелькающие огни закрыли обзор. Гости веселились и пили как ни в чем не бывало.

– Да что с тобой такое? – прорычал Трэвис, потирая щеку.

– Ты был с Лейлой, – меня поразило собственное самообладание: голос не дрогнул, был сух и жесток. – И еще бог знает с каким количеством девушек.

– Что? Я же сказал тебе – нет! –