Бывший папа. Любовь не лечится - Вероника Лесневская

звонок не прекращаю. Хочу слышать ее. - Я освобожусь часа через два. Что-нибудь купить по дороге?

Я мог бы взять выходной сегодня, если бы не… Ангелина. Чтобы не тревожить Надю и не будоражить ее хрупкую психику, я назначил занятие в центре. Пусть жена успокоится немного, а мне даст время поднять бумаги и все выяснить. Она здравая женщина – и поверит только фактам. А до тех пор придется оградить ее от потрясений.

- Нет, не беспокойся, - Надин тон ласковый и заботливый, как когда-то. Черт, как мы могли все это потерять?! От тоски об упущенном времени щемит сердце. Добавляет эмоций требовательный плач сына на фоне. - Не торопись, Назар, у нас все нормально. Спокойно занимайся своими делами, веди прием, строй подчиненных, - шутливо поддевает меня Надя, попутно отвлекая ребенка погремушками. - А мы справимся, тем более, мама здесь. Поможет.

Невольно делаю заминку при упоминании тещи и покашливаю в кулак. Родители Нади по-прежнему относятся ко мне с осторожной предвзятостью, однако решение дочери приняли. Хотя в тот момент она выглядела такой боевой и строгой, что поспорить с ней рискнул бы разве что самоубийца. Если милая внушит себе какую-то идею, то переубедить ее невозможно. Так было с нашим разводом... Повторилось все сейчас, только в обратном порядке. Хрупкая девушка Надежда отдала команду вернуться домой - и все помчались выполнять.

Наталья Петровна молча помогла собрать вещи, а Геннадий Андреевич вместе со мной носил сумки к машине и грузил в багажник. Тоже не обронил ни слова. Лишь когда прощались, он тихо буркнул: «На этот раз не оплошай. Если Надюшка опять к нам в слезах вернется с внуком на руках, ты их больше не увидишь. Я позабочусь об этом». Я смог только кивнуть в ответ. Стало ясно, что в легенду о враче и пациентке здесь никто не поверил. Мне просто дали шанс все исправить. Нехотя, скрепя сердце и сжав зубы… но отпустили.

- Назар? Ты записался к кардиологу? – важно, укоризненно уточняет Надя. Скорее, напоминает, как нерадивому ребенку.

- Вика хотела заглянуть сегодня, - перевожу тему.

- Ты уходишь от ответа, - звучит с нажимом.

Усмехаюсь. Включив громкую связь, оставляю телефон на столе, чтобы накинуть халат. Вальяжно падаю в кожаное рабочее кресло, запускаю ноутбук.

«На черта мне кардиолог, если у меня есть ты?» - мысленно посылаю сигнал, любуясь фотографией жены на дисплее.

- Нет, но прямо при тебе наберу ему сообщение… - ищу Гордея Одинцова в списке контактов. - Готово. Теперь жду, на какую дату он мне назначит.

Благоразумно помалкиваю о том, что будет это нескоро. Высококлассный специалист, Гордей за всю практику спас сотни сердец, а свое потерял. Сейчас он в отпуске. Декретном... В результате трагедии он остался один с новорожденной дочерью, но иногда принимает в частной клинике, чтобы совсем не сойти с ума дома. Мы никогда не были близкими друзьями, но мне чисто по-человечески жаль его. Я как раз хотел встретиться с ним и ненавязчиво узнать, как он. Вот и подвернулся повод…

- Спасибо, - выдыхает Надя, будто я сделал что-то лично для нее, а ведь речь о моем здоровье.

Дверь в кабинет резко распахивается, и я отключаю телефон, не успев попрощаться. Скрываю жену от посторонних глаз и ушей, как сокровище. И не зря…

- Отец?

Убираю телефон в ящик стола, словно заметаю следы, захлопываю ноутбук и откидываюсь на спинку кресла. Вопросительно выгнув бровь и стиснув губы, напряжено наблюдаю, как папа шагает к моему столу.

- Здравствуй, Назар, - сухо бросает и садится напротив.

Между нами выстроилось деловое общение, словно мы не родственники, а коллеги по работе. Впрочем, он и в детстве не баловал меня, а все время пропадал в клинике. Кажется, я стал таким же, циничным роботом-трудоголиком, и копирую его поведение. Сын своего отца, наследник во всех смыслах.

Мы сидим будто по обе стороны зеркала: оригинал и отражение. Надоело быть его тенью! Я себя потерял, пока гнался за карьерой. И… семью.

Стряхнув с себя невидимые оковы, произношу холодно:

- Чем обязан?

– Ты ведь сам просил консультацию невролога для своей маленькой пациентки, - барабанит пальцами по столу. Монотонно и нудно, как метроном. – Забыл?

- Я ожидал, что ты, как обычно, порекомендуешь хорошего специалиста из своего штата, - передернув плечами, врезаюсь пальцами в подлокотник. - Но уж никак не думал, что явишься собственной персоной. Если не ошибаюсь, дети не твой профиль.

- Ошибаешься, я профессионал, работал с людьми разного возраста. Одинаково успешно, - оскорбленно рекомендует себя отец, а я ухмыляюсь.

- Не хотел уязвить твою гордость. И все таки… - опираюсь на стол, сцепив кисти в замок. – Зачем тебе было тратить свое драгоценное время на поездку в мой богом забытый центр? - не упускаю возможности подпустить ему шпильку.

Отец был, мягко говоря, в недоумении, когда узнал, чем я собираюсь заняться после развода. Он надеялся на совершенно другой карьерный рост и строил далеко идущие планы по поводу меня, свободного доктора, не ограниченного узами брака и детьми. Я же одним росчерком пера смешал ему все карты. Тогда мне было плевать на свое будущее и просто хотелось заняться чем-то проблемным и сложным, утопить горе в работе, но сейчас… я не жалею об этом. Ведь благодаря центру я вновь встретил мою Надю. И узнал о сыне.

- Мне показалось, речь о какой-то особо важной для тебя пациентке, поэтому готов посмотреть лично, - отец не спешит уходить, и это подозрительно.

- Нет, обычная девочка. Возраст два года. Наблюдаются задержки в физическом развитии, но корректируемые. Хотелось бы услышать мнение невролога, потому что с заключением из детской поликлиники я не согласен. Ангелину приведут с минуты на минуту, - смерив отца тяжелым взглядом, я все-таки сдаюсь. Каким бы он ни был в семье, но в работе действительно гений. Мне не помешает его совет. – Если ты не против еще немного подождать, я буду рад твоей помощи. Кофе?

- Нет, спасибо.

Пока папа окидывает изучающим взглядом скромный по его меркам кабинет, я подхожу к кофемашине. Беру кружку, ставлю под краник, почти касаюсь пальцем сенсорной панели – и отдергиваю руку. Каждое утро я завтракал крепким эспрессо, добивая организм. Однако мне больше не плевать на себя, ведь я… нужен им.

При мысли о Наде и Назарке неосознанно улыбаюсь. Возвращаюсь за стол в приподнятом настроении, что не