Владимир Витвицкий - Охота на компрачикоса

— Наверное, сейчас узнаем, — бодро ответила она, снова вопросительно взглянув на парня. Баул тяжел, и она переложила его в другую руку, а в голосе растаяли последние тени расстройства.

— Вперед! — скомандовал парень, так же переменив руку, и они двинулись к ближайшему автобусу. Внутри виднеются с десяток пассажиров, в основном женщин: они сидят и смотрят на проходящих и подходящих. У передней двери дымит небольшая кучка мужчин, и здесь же несколько детей, отвлекающих отцов от важного дела. У самого входа водитель-джигит выделяет себя не столько одеждой, а состоянием души: "Я на работе".

Подойдя к автобусу, парень разглядел прилепленную к лобовому стеклу картонку, а на ней название турбазы и две большие буквы: "МО". Теряя цвет, они медленно умирают под ярким солнцем.

"Наш" — кивнув, все так же молча сообщил он. И вот они уже у дверей, лениво охраняемых джигитом.

— Тертый калач, — ставя баул, произнес парень, имея в виду автобус, но при этом окинув взглядом водителя. Женщина согласилась — она уже достала сумочку — место для денег, помад и документов.

— Здравствуйте, а сколько стоит билет? — запыхавшись, но при этом спокойно задала она вопрос автобусному наезднику.

— Двадцат рублэй, — ответил тот, и в его голосе явственно прозвучало неоспоримое достоинство гор перед суетливой равниной.

— Мал золотник, да дорог, — как бы пожаловалась она, доставая деньги. Теперь согласился парень. Улыбнулись и стоящие рядом курильщики — видно, и они рассчитывали на более приемлемую форму передвижения и соотношение цены и качества.

— Пэрвый раз на Кавказе? — сгустил брови водитель, без счета забирая деньги.

— Здесь впервые, — ответила она, подталкивая детей к двери, — садитесь!

— Ну вот! Раз в жизни в горы выбралысь, зачэм же рублы жалэт? — сделал само собой разумеющийся вывод великодушный погонщик автобуса, и в его голосе послышался тембр каракулевой папахи.

— Вот уж точно, жалеть действительно нечего, — затолкав детей в автобус и хлопнув ресницами, согласилась она. Парень подал баулы, и они тут же заворочались в ее отважных руках. А ему билет достался молча, и он, как некурильщик, поднялся вслед — торчать снаружи не хотелось, торчать снаружи надоело.

Внутри дети, жены и чемоданы, а мужья в спортивных костюмах, а некоторые в шортах, стоят у входа, оголив бледные локти и колени. Семейный трайдент занял два сидения: впереди мама с младшим, все еще дергающая и толкающая баулы, а старший мальчик сзади. Он привстал, увидев парня.

— Идите сюда, я вам место занял!

Оторвавшись от сумок, женщина полуобернулась к сыну и, мимолетно смутившись, затем взглянула на парня и улыбнулась. Ее ли это идея или простая вежливость? Не все ли равно, и одним движением задвинув баулы как нужно и получив за это "спасибо", парень сел рядом с мальчишкой.

Перед ним окно и неспокойный затылок его маленького попутчика, а за стеклом все те же автобусы, приезжие, джигиты, и ставшее за долгое время ожидания незагадочным здание вокзала все так же плавится в воздухе. Дым сигарет, можно было бы выйти, но стоять просто так уже надоело. Он просто глазеет в окно и видит, как к автобусу торопится девушка и, как и они несколько минут назад, тащит за собой большой, на колесах, чемодан. Кажется, такие называются "мыльницами"? Его величина, ее каре и джинсы делают пару похожей на щенка, дергающего за хвост какое-то большое животное. Еще одно усилие — и они у автобуса, катящийся шум прекратился, но на победный вопль не хватило сил.

Внимание водителя и курильщиков переключилось на новый объект — она довольно миловидна и стрижка под мальчика ей явно идет. Но это не подросток — у нее все шансы найти того, кого она захочет — ведь ее уже хотят. Зашевелил усами вагоновожатый, но…

Вдруг сзади, быстро, резко, надвинулись марсиане. Огромные скафандры закрыли пол-окна. Но мелькнули светлые волосы в нетугом узле — и опять стукнуло сердце, однако время осталось на месте. Космические скалолазы обступили горца с гордыми усами, возвысившись над ним своими рюкзаками.

— Места есть, командир? — услышал парень бодрый и уже знакомый голос "мотора команды", "того, кто рядом с нею был". А ее спутники заглядывают в окна, снизу вверх.

— Эээ! Еэст, еэст, — недовольно выдавил джигит — ведь он вынужден оторваться от созерцания мамзели с чемоданом! Но ничего — среди обступивших он разглядел блондинку.

— Тогда пять билетов!

Скорость слов у Мотора не меньше скорости его шагов.

— Старина, — послышался тихий, но внятный голос одного из соратников.

— О, пардон, — извинился Мотор, заметив совершенно потерявшуюся между ними девушку. Кажется, и чемодан ее стал немного меньше. — Мы, наверное, влезли без очереди?

— Наверное, — помедлив, ответила она, глядя на рюкзаки, как на горы. — Но мне, наверное, лучше посторониться?

— Как скажете, — с готовностью поддался тот. — Но мы сейчас снимем это, и вы увидите, что мы не такие уж и страшные.

— И все-таки я пропущу вас.

— Мы настоящие мужчины и займем вам место, — снова продемонстрировав мгновенную реакцию на согласие, Мотор снял рюкзак, кивком головы указав светловолосой на водителя. — Вы только в другой автобус не сбегите.

Его примеру последовали и остальные — рюкзаки приземлились на пыльный асфальт, а водитель, шевельнув усами, неодобрительно выдал:

— В конэц салона. Все там сложитэ, и сами сядитэ.

— Об чем разговор?!

Мотор запрыгнул на ступеньки и скрылся в автобусе, тут же за ним последовал еще один бывший марсианин, третий остался в дверях.

— Здесь есть салон! — с нотками спокойного заговора, тихо проговорил девушке с чемоданом четвертый, ведь она — объект его благородства.

Рюкзаки, быстро, из рук в руки, перенеслись в обозначенный джигитом конец и образовали кучу у задних сидений. Туда же отправился и чемодан — хозяйка не сопротивлялась. Она хоть и подстрижена под мальчика, но "четвертый рыцарь" уже почувствовал на себе ее взгляд, оценивающий и испытующе приветливый.

— Пойду, покараулю чемодан, — замявшись, сообщил он, и скрылся в дверях автобуса, предчувствуя начало неуютной паузы.

А вслед ему смотрит — парню это хорошо видно из окна, та самая, высокая и светловолосая. Кажется, ей на миг показалось, что тренированное тело ее знакомого, сильное и выносливое, поразила какая-то бацилла? И это произошло вот только что, на ее глазах — в движениях появилась неловкая, мешковатая активность. Может, он сделал лишний шаг? Шаркнул, желая задержаться рядом с симпатичной незнакомкой? Остаться, подчиниться случайной воле судьбы и почувствовать временный и от этого завораживающий вкус иной жизни?