Стефка Модар - Секс в Мегаполисе 2

Ознакомительный фрагмент

– За побои. Тот так отдубасил, что места живого на том «Челентано» не было, да и ей говорят, неплохо досталось. Теперь ходит в храм, грехи замаливает.

Поясняя:

– А Гришка после отсидки устроился к Кольке в охрану.

Встрепенувшись:

– Помнишь Кольку? На два класса ниже шёл от вас с Гришкой.

Инна не веря:

– Это тот малец, что жвачки нам втирал? У кого отец в Германии служил?

Мать, кивнув головой, расплываясь в улыбке, констатировала:

– Ага! Тот, чей папаша мне проходу не давал. Замуж звал… – подбоченившись, с гордостью, – на хрен мне его жвачки!..

С оглядкой на дверь призналась:

– К тому же тоже кобель!.. Всех моих подруг перетрахал… – с призрением, – те же мне сами и хвастались… – с гонором, – я что «последняя»?!

Показывая фигу:

– Мы честные были… Я твоему папке в первый день свадьбы отдалась.

Приглушённо:

– Берегла честь смолоду, чтобы потом мне всю жизнь никто не тыкал в нос, не лез вопросами…

Смеясь:

– Вот теперь им и помыкаю. Ему нечем крыть. Сам-то тоже всех перетр…

Инна покраснела. Мать, заметив, вздыхая, сказала:

– Такая наша жизнь!.. Не тебя, так ты…

На что Инна прошептала:

– Я так и не научилась жить по-взрослому. Все мне гадости делают, а я в отместку не могу плюнуть им в душу.

Мать срываясь:

– Учись! Пока мамка жива!..

Вспомнив о чём-то, мать вынырнула из комнаты. Инна осталась наедине со своими мыслями. Она не знала, как ей жить дальше, а главное с кем?

Семейное застолье прошло за бурными разговорами. Мать и отец, расспрашивая дочь о её жизни как бы, между прочим, наставляли ту, как надо жить по-взрослому. Утверждая, что семейная жизнь – это настоящий труд иногда не под силу, но всё-таки дающий свои плоды.

С нежностью глядя на отца ластясь к нему как кошка, поспешила добавить:

– Какого «котяру» вырастила!.. – гладя того по плечу, – и умный, и трудолюбивый, и любящий…

Отец после её слов даже зарделся, выпив рюмочку, стал в запале лобзать ей руки, тоже от себя нахваливая:

– Королева! – силясь обнять, целуя, – да я ради неё горы сверну…

Посмотрев на опешившую, разомлевшую после выпитого алкоголя дочь, выпалил:

– Вон, какую дочу взрастил!.. Не хухры мухры! Настоящая дама!

Оторвавшись от матери, выйдя из-за стола, он поспешил к Инне, тиская, целуя в засос, смакуя:

– Доча! Горячая штучка!..

Инна, оттолкнув отца в сторону, возмутилась:

– Па! Ты что совсем что ли?! Тискаешь как девку на сеновале. Я всё-таки дочь!..

Мать с суровостью в лице тут же прикрикнула:

– Нажрался! В кои веки, вмести собрались… Так нет… Надо свою дурь показать… – рявкая, – уйди с глаз долой!

Тот, понимая вверх руки, взмолился:

– Ну, мамочка!.. Можно я с вами посижу с краюшку!.. – присаживаясь за стол рядом с Инной.

Это было так смешно, что все тут же рассмеялись.

Отец пригубив очередную «соточку» водочки, завёл любимую всеми песню:

– Вот кто-то с горочки спустился…

Мать и Инна тут же подхватили, песня их сблизила, сплотив хор.

Их песнопение нарушил стук в дверь.

На что отец прикрикнул:

– Ну, кого там ещё принесло? – вставая из-за стола, торопливо направился к двери.

Через минуту он явился с бутылкой в руках, за ним ввалился брутальный усатый мужчина, подшофе. Тот поспешил в кривляньях расшаркаться перед сидящими за столом дамами:

– Здрасте всем!.. А я тут мимо иду, слышу песни, кто-то поёт… – глядя на Инну, – думаю, никак Инка здесь… – сияя, – и на тебе! Собственной персоной!

Он поспешил к ней, на ходу поправляя чуб, балагуря:

– Блин! Сто лет не видел… – подойдя, обнял, чмокая в щёку.

Инна зардевшись, отмахиваясь рукой, с отвращением выпалила:

– Фу! У вас здесь все «алканавты» или через одного?

Гришка поспешил оправдаться:

– Так я чуть-чуть. Замёрз как цуцик. Греть-то некому.

Обнимая тиская:

– Погрей! – радуясь, – как здорово, что ты приехала!..

Инна глядя на него сквозь улыбку невольно бросила:

– Никак скучал?

Тот искренне признался:

– Ага.

И тут же по-свойски сел за стол, хватая руками со стола еду, балагуря:

– Едрён – батон! Вкуснятина!.. – глядя на мать Инны… – тёть Тань, возьми в зятья!

Делая смешную гримасу:

– Больно кушать хочется!.. А то я все на чипсах и пельменях, ну прямо как не домашний!..

Мать Инны, расплываясь в улыбке, заверила:

– Возьму, когда за ум возьмёшься, и дом как у Кольки построишь.

Тот даже опешил:

– Так это сколько деньжищ надо?!

Та поспешила вставить:

– Вот и начни зарабатывать, чтобы мою принцессу в дом ввести, – выдавливая с сарказмом, – а не в твой сарай!.. Засрал дом отца. Ни себе, ни отцу жить не даёшь.

Гришка, ощеряясь, парировал:

– Так здесь все так живут!.. Это наш Колян – индивидуум… – хмыкнув, – завтра причапает из Греции. Владения проверить.

Озорно глядя на Инну:

– Может Инка, поможет уют навести?! А то я не успеваю.

Мать, подталкивая дочь в бок, заговорщицки шепнула:

– Иди, посмотри на Колькины хоромы…

Та с недоумением произнесла:

– Пипец! Дочь приехала, а её тут же в рабы отдают…

Гришка сияя:

– А чего сразу в рабы? Пошли, посмотришь, как большие люди живут!..

Инна нехотя встала, выйдя из-за стола, направилась к двери.

Гришка, взяв со стола бутылку водки, спеша, кривляясь, пошёл к Инне, что уже в ожидание стояла в дверях. Мать Инны, семеня за ним, сунула ему за пазуху пакет с едой.

Молодые люди вышли. Мать вслед наложила крест.

Отец буркнул:

– Посидели… – поднимаясь из-за стола, махнув рукой, поспешил выйти в другую комнату.

Мать, хмыкнув, вслух бросила:

– А может это её счастье?! Где их нормальных-то взять? – спеша за отцом.

Инна с трепетом подошла к дому Николая. Оказавшись внутри, застыла на месте. Хоромы Николая ей показались поистине царскими, захватило дух, невольно произнесла:

– Ба! Живут же люди!..

Гриша, цокнув языком, выпалил:

– А то! Не у Пронькиных!.. Это тебе не у мамки с папкой, те так и не научились считать деньги.

Рванув её за руку, потащил на экскурсию по дому, с гордостью показывая дом. Инна была ошеломлена.

Когда они оказались внутри огромной ванной комнаты, Гришка по-свойски предложил:

– Если хочешь, прими ванну с дороги!.. У твоих-то и воды нет. На корыто в лучшем случае наскребётся… – разводя руками вширь, – а здесь… – с гордостью, – хоть залейся!.. Насос работает исправно.

Инна, моргая глазами, с опаской спросила:

– А за это ничего не будет? – осматриваясь по сторонам, – здесь же камеры должны быть повсюду…