Наталия Экономцева - Мастер иллюзий

Ознакомительный фрагмент

– Почему не желает?

– Женщины…

– А что с женщинами?

– У него их слишком много… И он их слишком быстро бросает… Так всегда было.

Довольно странно для мистика, вам не кажется? Но это мое личное мнение, а потому я оставила его при себе.

– Между нами говоря, его бесконечные бабы создают массу сложностей. Я имею в виду – для нас это сложности, а ему все как с гуся вода! У него даже есть очень хитрая теория на этот счет. Но об этом он вам сам пусть расскажет. И его секретарша…

Катя закурила сигарету и нервно выпустила дым. Почему-то мне показалось, что она сама тоже не осталась равнодушной к непростому, но симпатичному автору.

– При чем здесь его секретарша? – на всякий случай спросила я, хотя вообще-то все было ясно и так. Нет ничего нового в этом мире под солнцем. Его помощница была женщиной, рожденной привлекать. Ее можно вести под руку в вечернем платье, с ней некогда скучать в Новом Уренгое, но… Как вы прекрасно понимаете, здесь есть свои «но».

– Он ее бросил. То есть перестал с ней спать и уволил, – вздохнула Катя.

Мне показалось или в ее глазах на самом деле мелькнула искра злорадного торжества?

– А она говорит, что беременна… И если вы станете работать, то с этим нужно будет разобраться в первую очередь!

– С беременностью?

– С секретаршей. Она его преследует, а ему хоть бы что. Но пока она на что-то рассчитывает, это еще полбеды. Вот когда отчается, представляете, что она может рассказать газетам? Тогда конец…

– Вряд ли стоит об этом беспокоиться, Катя. Ведь до сих пор еще ни одна его женщина ничего не рассказала?

– Ему еще никогда не попадались такие упорные, – тоскливо шепнула она, как будто сожалея о чем-то своем, и несколько капель мутного чая упали на стол.

Я молча пожала плечами. За три месяца работы хорошая секретарша может узнать о своем начальнике очень многое, и, как правило, этим сведениям – не место в газетах. Но стоит ли называть это концом? Откровенно говоря, мне не приходилось слышать о мужчинах, чья карьера была безвозвратно погублена влюбленными секретаршами.

– Его семинары… – как будто подслушав мои мысли, выдохнула Катя. – Официально мы об этом ничего не знаем и знать не хотим, но вот вам придется с этим что-то сделать, и как можно скорее. Там творится что-то невообразимое. Оргии какие-то… На него уже один раз завели дело, и нам это стоило очень дорого.

Катя закурила еще одну сигарету и снова вздохнула. На нее страшно было смотреть – бледная, замученная, нервная. Если бы у меня было такое же красивое лицо, я не стала бы убиваться на работе, можете мне поверить.

Конечно же вслух я не сказала ничего подобного. Просто отметила в блокноте «секретарша». И строчкой ниже – «семинары».

А в следующую секунду зазвенел Катин мобильный.

– Это он. Он здесь! Пойдемте! И вот еще что: имейте в виду, его новая баба – настоящая змея. И этот его… Борис – гад порядочный.

Одним глотком она допила свой мутный чай и побежала к двери. Я не спеша пошла за ней. Одно из несомненных преимуществ, которое дает женщине уродство, – это возможность не суетиться по пустякам. Когда-то, давным-давно, может быть, даже в прошлой жизни, я уже пропустила самое важное, что могло у меня быть, – свою красоту. Так стоит ли теперь торопиться только потому, что кто-то требует моего присутствия?

Был май, а он сидел на мягком диване издательства босиком, сложив ноги по-турецки, – загорелый и очень красивый. Его кожаные светло-коричневые шлепанцы были небрежно сброшены на полу. Его лицо казалось спокойным и отстраненным, но первое, что поразило меня, было совсем не лицо.

Его ступни. Сильные и при этом удивительно изящные пальцы совершенной формы. Если вы спросите меня, какую форму ноги я считаю совершенной, я не смогу ответить ничего вразумительного. Гармония человеческого тела не измеряется сантиметрами и килограммами, здесь действуют совсем другие законы, о которых наверняка гораздо больше знает автор кармических теорий. Однако ступни мистика, сложенные как будто для медитации на мягком диване издательства, были совершенны. Рядом с такими ногами хочется сесть на пол, опустить их в теплую душистую воду, потом обернуть полотенцем. А может быть – и собственными волосами. При условии, что они окажутся достаточно длинными и густыми, разумеется.

Не думайте, что я размечталась. Я родилась не для того, чтобы привлекать, и тем более – не для того, чтобы прикасаться к ступням совершенной формы. По крайней мере, тот, кто все это придумал, не обделил меня здравым смыслом, и я никогда не заблуждалась на свой счет.

Я прекрасно знаю, что мистик сидел именно так, как положено сидеть автору теории об устройстве этого мира. Мысленно я поаплодировала ему.

Он скользнул взглядом по открывшейся двери, но меня не заметил.

– Лешечка! Как хорошо, что ты все-таки смог к нам заехать! – Катя бросилась к дивану и поцеловала мистика в щеку.

– Ну что ты, Катя, ради тебя я готов приехать куда угодно.

Его голос был еще лучше, чем ступни, – низкий, мягкий, бархатистый. Он вил коконы, он окутывал теплым невесомым одеялом и прятал от непогоды.

Я ничуть не удивилась, что этот мужчина слишком часто меняет женщин. Он просто не может иначе. Я бы даже не удивилась, если бы мне сказали, что женщины сами сменяют друг друга, выстраиваясь в очередь у его дверей, и моментально спускают с лестницы тех, кто уже удостоился его внимания.

– Леша, я хочу, чтобы ты познакомился с девушкой, которая, как я очень надеюсь, станет твоим новым секретарем, – прощебетала Катя, особенно напирая на слово «очень».

– Я тоже очень хочу с ней познакомиться. – Он откинулся на спинку дивана и мечтательно улыбнулся. – Но вот станет ли она моим секретарем, зависит совсем не от нас с тобой. Правда, Катя?

Его лицо было таинственным и немного печальным, и глядя в его бездонные глаза, даже я вполне могла бы подумать – он видит гораздо больше нас всех. Но как нарочно, произнося эти очень правильные для мистика слова, он смотрел прямо на меня. То есть, строго говоря, смотрел в мою сторону. Но на самом деле – сквозь меня. А это значит, что и видел ничуть не больше всех остальных, точно так же не замечавших моего присутствия.

– Знакомься, – улыбнулась Катя. – Это Анжелика.

Чтобы он понял, о ком идет речь, Кате пришлось подойти ко мне вплотную и показать пальцем.

– Это Анжелика.

– Это? Анжелика?

И как обычно, жизнь на несколько секунд остановилась.

Именно тогда я поняла, что он достоин уважения. Ни один мускул не дрогнул на спокойном лице. Бархатный голос не изменился. Мистик даже не усмехнулся, что случается с очень немногими.