Вера и Марина Воробей - Останься со мной!

Ознакомительный фрагмент

– А меня точно не схватят? – засомневался Женя.

– Точно, – уверенно подтвердила Черепашка.

В эту секунду она искренне верила, что именно так все и будет…

3

Люся не слышала слов похвалы и искреннего восхищения, которыми щедро осыпали ее Александр Торопцев и психолог. Ей даже уши захотелось заткнуть – до того неуместно все это было сейчас. «Как же так? – спрашивала себя Черепашка. – Как они могли так подло поступить с Женей?»

– Так нечестно! Я же ему пообещала! – Она даже не вытирала катящиеся по щекам слезы. – Ведь он поверил мне, а вы!

– Да пойми ты, – терпеливо объяснял ей Александр Торопцев. – Мы не имели права его отпускать. Такой закон есть. Ведь этот парень создал ситуацию, прямо угрожающую его жизни.

Под лестницей Женю ждала засада. Два крепких спасателя скрутили его по рукам и ногам, едва тот показался на металлической лестнице, ведущей с чердака. Впрочем, Женя не сопротивлялся. Его подносили к лифту в ту самую минуту, когда Черепашка в сопровождении Торопцева покидала квартиру на шестнадцатом этаже. Ту, с лоджии которой они вели с Женей переговоры. Они встретились взглядами – Женя и Черепашка. Нет, он ничего ей не сказал, но так посмотрел, что Люся поняла: этот взгляд она не забудет никогда.

– А куда его повезли? – Тыльной стороной ладони Черепашка смахнула со щеки слезинку.

– В больницу, – сдержанно ответил психолог и добавил после паузы: – Психиатрическую. Да ты не волнуйся. – Он заглянул Люсе в глаза. – Должны же врачи убедиться, что повторения или, как у нас говорят, рецидива не будет. Как только станет ясно, что состояние Жени стабильно, его выпишут.

– Давай сюда коробочку, – протянул правую руку Александр Торопцев.

– Не дам! – испугалась Люся. – Я должна передать письмо Маше! Я обещала!

– Да передашь, передашь, – заверил ее Торопцев. – Но вначале нужно посмотреть, что там написано, и отснять письмо и саму коробку. Таковы инструкции.

Нехотя Люся достала из сумки небольших размеров жестяную коробку из-под чая, украшенную оранжево-черным орнаментом. Судя по стертой кое-где краске, коробка была очень старой. Внутри оказался сложенный вчетверо тетрадный листок: «Я тебя очень люблю, Маша. Останься со мной! Женя».

Вот и все. Всего лишь три предложения, выведенные неверной, дрожащей, судя по пляшущим буквам, рукой. На дне лежал клочок бумаги с написанным на нем адресом.

– Это где-то поблизости, – сказал психолог, взглянув на адрес.

– Да, тут совсем неподалеку, – подтвердил Торопцев. – Вон в тех домах. – Он махнул рукой в сторону автобусной остановки и достал откуда-то из-под сиденья фотоаппарат.

– А этой Маши здесь не было? – спросила Люся, после того как спасатель сфотографировал тетрадный листок с обеих сторон и вернул его на место.

– Порывалась, – криво усмехнулся психолог. – Да только мы не допустили этого. Неизвестно, какая бы реакция была у Жени, окажись она здесь… Давай мы тебя подбросим туда? – предложил психолог. – Заодно и ребят наших заберем.

– А что, там тоже ваши люди? – искренне изумилась Черепашка.

– А ты как думала? – Александр Торопцев спрятал в усы самодовольную улыбку. – В таких случаях нужно все держать под контролем.

– Только меня не надо контролировать, ладно? – Люся строго взглянула вначале на Торопцева, а потом на психолога. – Я сама передам письмо Маше! Женя попросил об этом меня, а не вас!

– Ты чего раскричалась-то? – широко улыбнулся Торопцев, показывая крупные белые зубы. – Никто и не собирался тебя контролировать.

В эту минуту из подъезда, кутаясь в полушубок из искусственного меха, выбежала хрупкая, маленькая женщина.

– Спасибо тебе, деточка, – поблагодарила она, подойдя к машине, возле которой стояла Черепашка и спасатели.

«Женина мама», – сообразила Люся и почувствовала, как краснеет. Она не представляла, что нужно говорить в таких случаях, как себя вести. Не скажешь же «пожалуйста», «на здоровье» или «не за что»! Еще хуже прозвучит бравое: «Пустяки! О чем вы говорите? Каждый на моем месте поступил бы так же!» Ничего этого Люся, естественно, не сказала, лишь, окончательно смутившись, отвела взгляд в сторону. И в этот миг холодные пальцы женщины коснулись ее руки. От неожиданности Люся вздрогнула. Женщина протягивала ей белый, без рисунка, конверт.

– Что это? – невольно попятилась Черепашка.

– Тут немного, – замялась Женина мама. – Но ты возьми… Купишь себе что-нибудь…

– Да вы что?! – искренне возмутилась Люся. – Уберите немедленно! Я что, по-вашему… – Она запнулась, потому что не знала, как продолжить начатую фразу.

На помощь пришел Александр Торопцев. Видимо, тому не раз приходилось оказываться в подобных ситуациях, потому что голос его звучал уверенно и твердо, хотя глаза смотрели на женщину из-под густых бровей снисходительно и немного устало.

– Татьяна Сергеевна, идите домой. Хотите, я вас провожу? А на эти деньги купите лучше своему Женьке фруктов. Ему сейчас витамины просто необходимы… – И, взяв смущенную и еще не оправившуюся от потрясения женщину под руку, спасатель повел ее к подъезду.

– А тебе, между прочим, медаль положена, – сказал то ли в шутку, то ли всерьез психолог, когда его коллега и Женина мама скрылись за тяжелой подъездной дверью. – За отвагу и мужество, – зачем-то уточнил он и заулыбался.

– Себе возьмите, – едва повернув голову в его сторону, бросила Черепашка.

– Да не дуйся ты! Все будет в порядке с твоим Женей! Давай залезай в машину!

И когда она, обойдя машину, уже открыла было дверцу, снова откуда-то сзади раздался голос:

– Люся!

Теперь Черепашка знала, кто ее зовет. А ведь она со всеми этими делами совсем забыла о неожиданной встрече! Немудрено вообще-то. Не каждый же день она спасала людей.

Нерешительно Черепашка направилась туда, где за ограждением все еще толпился народ.

– Привет, – сказала она и почувствовала, как внутри что-то оборвалось и упало вниз. – Ты знаком с этим Женей? – Люся старалась держаться так, чтобы Гена не заметил ее волнения. Впрочем, даже если заметит, нестрашно. Все можно списать на экстренность ситуации.

– Знаком, – не сразу ответил Гена.

И возникла пауза. В этот момент ее окликнул Торопцев. Он уже проводил, видимо, Женину маму до квартиры и сейчас махал Люсе рукой:

– Ехать надо!

– Иду! – крикнула Черепашка и хотела уже попрощаться, но он вдруг спросил:

– Значит, это ты его спасла?

– Ну, я же там не одна была, – неопределенно махнула рукой Люся и вдруг совершенно неожиданно для себя предложила: – Поехали с нами?!