Радика Сангхани - Девственница

3. Моя неблагополучная семья. Я была единственным ребенком. Большинство людей решило бы, что это означает, что я крайне избалована родителями, умоляя их никогда не заводить еще одного ребенка, чтобы самой получать все их внимание. Реальность же состояла в том, что я все детство провела, избегая моих маму и папу, даже когда они были со мной в одной и той же комнате. Большинство моих подростковых лет я просидела на качелях в глубине сада, с моим воображаемым старшим братом, или читая книги под одеялом. Следовательно, я читала лучше всех в школе, развила отличное воображение и стала одержима друзьями и семьей. Я не могла понять, как все это связано с «почему я еще девственница?» вопросом, но это должно было иметь хоть какое-то психологическое влияние на меня. Моя теория заключалась в том, что все это помогло развиться моему патологическому страху мужчин.

4. Я была «поздним цветком». Каждый обеденный перерыв я проводила, слушая рассказы моих друзей об их первых поцелуях и парнях, но их жизни всегда казались такими далекими от моей. В течение многих лет они переходили на вторую базу, потом на третью [2], и когда они все, наконец-то потеряли девственность, я была по-прежнему единственной девушкой, которая никогда ни с кем не целовалась. Я сидела на социально-приемлемой стороне старшего класса в общем зале. Я общалась с крутыми людьми и, в итоге, смогла носить правильную одежду, но все же не поцеловала ни одного мальчика, пока не достигла возраста семнадцати лет. Я не остановилась на этом, более того, я почти умоляла его заняться со мной сексом. Он сказал — «нет».

5. «Зубное недоразумение». Это произошло как раз тогда, когда после первого поцелуя парень отказался развратить меня, и это же причина, почему я боюсь пенисов. Вторая база, третья база, отказ, зубы и волосы на лобке… Это мое худшее воспоминание.

Мы были на восемнадцатом дне рождения Лары, и я была одета в платье с глубоким вырезом, позволяющем видеть мой бюстгальтер. Все шло так же, как и на любой другой вечеринке, пока один мальчик не подошел со мной поговорить. Джеймс Мартелл. Он был не Марком Такером, конечно (местный Брэд Питт из школы для мальчиков), и его нос был, на удивление, даже больше, чем у меня, но он был забавным и имел светлые волосы, свисающие до плеч. Он повел меня наверх, в спальню старшего брата Лары и пьяно толкнул на кровать.

Мы целовалась. Я повторяла все то, что он делал своим языком и удивлялась, почему никто из моих подруг никогда не упоминал, сколько слюны было вовлечено в процесс. Затем его руки оказались в моих трусах. Любая уважающая себя девушка, у которой только произошел ее первые поцелуй, выдернула бы их назад, но только не сексуально оголодавшая Элли. Я позволила его пальцам прогуляться вниз и дала ему продвинуться дальше. Я продолжала толкать мой язык ему в глотку на полной скорости и через несколько минут дискомфорта в моем укромном местечке, он остановился. Мы вернулись вниз, держась за руки, и обменивались адресами электронной почты.

Мы продолжали наше общение по интернету каждый вечер в течение двух недель, пока в один субботний вечер он не пригласил меня в гости. Я так нервничала, что в итоге провела целый час, обнимаясь с унитазом и пытаясь успокоиться. После второго душа, я села в автобус, который шел до его дома.

Мы сидели в неловком молчании в течение получаса, прежде чем он собрался и начал целовать меня. Мы целовалась на диване некоторое время, прежде чем он снова запустил руку в мои штаны. На этот раз я была более подготовленной и не поморщилась от боли, когда он долго вращал там своим пальцем. Следующее, что я помню, он стянул с меня платье и я оказалась почти голой, в розовом в горошек нижнем белье.

Он стянул свою одежду, расстегнул лифчик и сдвинул мои трусики на бедра. И… уставился в шоке. После нескольких секунд полного молчания, когда я уже начала хотеть свернуться в клубочек и умереть, он запрокинул голову и взвыл от смеха.

Я замерла. Почему он смеется над моей вагиной? Я стояла, парализованная унижением, и ждала, чтобы он заговорил.

Его смех утих.

— Вау, я знал, что у тебя есть волосы там, но я не думал, что у тебя тут целый куст. Ты первая девушка, которую я когда-либо встречал с волосатым влагалищем.

Я не побрилась. Почему я не побрилась? Почему я даже не знала, что должна была побриться?

Он, казалось, не сильно этим расстроился, потому как просто продолжил меня целовать. Затем он стянул с себя боксеры и я увидела его обнаженный пенис, уставившийся на меня. Это был первый пенис, который я когда-либо видела, и я все пыталась украдкой взглянуть на него, пока мы целовались. Я почувствовала, как он мягко подталкивает меня за бедра и как мы ворочались на диване, я поняла, что это именно им он трется о мою вагину.

Я протянула руку и коснулась его. Он чувствовался чем-то чужим и живым. Я уже собиралась убрать свою руку, когда он застонал от удовольствия и я поняла — он хотел, чтобы я ему подрочила. Я попыталась вспомнить, что девочки в школе об этом говорили, и со страхом, осевшим в горле, я медленно начала двигать рукой вверх и вниз.

Это выглядело просто как дополнительная конечность и имело текстуру старого огурца. Я понятия не имела, как крепко держать его или с какой скоростью я должна двигать руку вверх и вниз. Что если он подумает, что это ужасно? Что если он не кончит? Что если он посмеется надо мной снова? Я запаниковала. Недолго думая, я убрала руку от его члена, оторвалась от поцелуя и поползла вниз по дивану. Я взяла его в руки и сунула в рот.

Я почувствовала, как мое лицо начинает гореть, от мыслей, которые роились в моей голове. Я пыталась сомкнуть свои губы вокруг него и начала двигать головой взад и вперед. И когда начала это, я поняла, что совершила ошибку. Я думала, это будет проще, чем подрочить, но как же я заблуждалась. Я не имела абсолютно никакого понятия о том, что должна делать. Я открыла рот шире и проталкивала его вперед, когда внезапно услышала громкий визг.

Я остановилась и отпустила пенис, находясь в шоке. Я посмотрела вверх и увидела, как он пытается сдержать улыбку.

— Что случилось? — спросила я, хотя не очень хотела знать ответ.

— Ты просто… ты меня укусила.

Я почувствовала вкус желчи в горле и захотела блевать и реветь одновременно. Чувствуя, как мою кожу покалывает от унижения, я громко рассмеялась.

— Ох, прости.

Я хотела уйти, но бежать было некуда. Если бы я убежала, в школе все об этом узнали. Я сделала глубокий вдох и вернулась обратно к его пенису. Я пыталась вести себя, как раньше, но в этот раз я завернула мои губы вокруг зубов. Это было так неловко, я больше не должна была ошибаться. Я попыталась втянуть его глубже, чувствуя себя словно с кляпом во рту. Я проглотила желание бросить это и продолжила. Как же мне закончить?