Пепел тебя - Кэтрин Коулc

существовало. Например, когда должен был постирать лакросс-щитки своего сына… и напрочь забыл.

— Пап, — застонал Дрю. — Они же воняют. А тренер любит, чтобы мы бегали разминку в полном обмундировании.

Я направился в прачечную:

— Сейчас постираю и подвезу сумку в школу.

Дрю нахмурился:

— А работа?

— Сегодня утром у меня собеседования в участке, — бросил я, проскальзывая в прачечную.

— Нам не нужна гребаная няня.

Глухой голос Люка донесся из-за двери. Я сразу напрягся и вернулся в кухню, сжимая в руках вонючие щитки.

— Еще раз скажешь это слово — и лишу тебя всех устройств на двое суток.

Выражение Люка стало жестким:

— Ты не можешь так сделать.

Я поднял бровь:

— Это привилегия, а не право.

— У всех есть телефон и компьютер. Отбирать их — как в тюрьму посадить.

Я едва удержался, чтобы не расхохотаться. Понятия он не имеет, насколько ему повезло. Я честно старался, чтобы деньги не портили моих детей. Они не получали все подряд и должны были зарабатывать на карманные деньги, но у них было все нужное.

Я зарабатывал прилично как шеф полиции Сидар Ридж, но состояние от отцовской фирмы по туристическому снаряжению означало, что мне и моим четверым братьям и сестрам никогда не приходилось беспокоиться о деньгах. Он продал компанию, когда я был в старших классах, и это обеспечило нас всех на всю жизнь. Но к своему трасту я почти не прикасался.

Это всегда раздражало мою бывшую, Мелоди. Она не понимала, почему я хочу работать. Почему мы не ездим каждый месяц в роскошные поездки и не гоняем на Ламборгини.

Свою часть я потратил на дом. Еще потрачу на учебу для мальчишек. А остальное мне не нужно. Я любил жить просто.

Моя семья не раз показывала, что важны не вещи, а люди и то, что вы проходите вместе.

— Ну и ладно, — буркнул Люк, засовывая что-то в рюкзак.

Он был моей копией — и при этом будто чужим человеком. Он теперь носил только черное, и я видел переписку с другом, где он обсуждал, как достать фальшивое удостоверение, чтобы набить татуировку.

В дверь постучали, но Люк проигнорировал. Мышца под глазом заходила мельче и быстрее, но я ничего не сказал, просто пересек огромную гостиную-кухню, чтобы открыть.

Удерживая снаряжение на одной руке, я кое-как повернул ручку. С порога раздался легкий смешок.

— Ты в порядке, братец? — спросила Грей, проскальзывая внутрь.

— Прям чудесно, — пробормотал я.

— Тетя Грей! — завопил Чарли, несущийся по коридору.

Он прыгнул ей на руки, и она легко его поймала.

— Как мой парень?

— Хорошо! А ты зачем пришла? — спросил он с широкой улыбкой, будто и не плакал пару минут назад.

— Я отвезу тебя в школу. Но, боюсь, в пижаме тебя не пустят.

Я взглянул на часы и едва сдержал очередное ругательство. Мы опаздывали.

— Поторопись, медвежонок. Переоденься и почисти зубы. Я сейчас подойду, но сначала включу стирку.

— Я занялась им, — успокоила Грей. — Ты — за белье.

Люк направился к выходу:

— Можно я подожду в твоей машине?

Брови Грей сомкнулись:

— Конечно. Она открыта.

Люк вышел, даже не взглянув на меня.

— С ним все в порядке? — тихо спросила она.

Боль полоснула меня.

— Подросток.

Но я уже не был уверен. Что-то с Люком было не так, и как бы я ни пытался, он не говорил, что именно.

В последнее время я чувствовал, что чаще проваливаюсь, чем справляюсь с ним. И это разрывало меня. Но я был готов сражаться до последнего, чтобы мои дети были в безопасности, здоровы и целы. Я дрался бы до смерти, лишь бы больше никогда не подвести их.

2

ХЭЛЛИ

Я провела ладонью по покрывалу, разглаживая его. Оно выглядело немного потрепанным: нитки на уголках расходились, а цвет выцвел от солнца, которое целыми днями лилось в окно. Если бы брат знал, где я остановилась, он бы пришел в ужас и потребовал сменить номер на что-нибудь приличнее и дороже.

Но мне этого не хотелось. Эмерсон и его муж, Адриан, и так сделали для меня за последние пять лет больше, чем кто-нибудь когда-либо обязан делать. И нельзя сказать, что они купались в деньгах.

Они оба работали учителями в Чикаго. Познакомились в магистратуре и с головой влюбились друг в друга. Родители и без того были недовольны выбором профессии Эма, а когда он сообщил, что женится на мужчине, они полностью его отрезали.

Стоило мне только подумать о чем-то нехорошем, как телефон пискнул.

Мама: Я звонила Эмерсону домой. Он сказал, что тебя там нет. Где ты, Хэлстон?

Я прикусила нижнюю губу и обхватила себя за локоть, пальцы выбивали нервный ритм.

Я: У меня собеседование.

Это была не ложь. Собеседование и правда было, только в нескольких часах от того места, где, по мнению матери, я находилась.

Мама: Что за работа? Я думала, мы договорились, что твое будущее в мире искусства. Ты знаешь, что у меня есть связи в нескольких важных галереях. Вот на чем тебе следует сосредоточить свое внимание.

Я уставилась на телефон. Взгляд чуть расплылся. Кончики пальцев покалывало — верный признак того, что начинается паническая атака.

Нет. Только не сегодня.

Я сосредоточилась на комнате. Пять предметов, которые ты видишь.

— Тумбочка. Лампа. Подушка. Книга. Бутылка воды.

Я глубоко вдохнула, и покалывание немного ослабло. Четыре звука, которые ты слышишь.

Я вслушалась, различая едва заметные шумы.

— Машины. Дверь. Телевизор. Капающий кран.

Три ощущения.

— Тапочки. Свитер. — Я опустила ладонь на кровать. — Покрывало.

Два запаха.

— Затхлый. — Я попыталась уловить хоть что-то кроме запаха старого мотеля. — Хвоя.

Этот легкий древесный оттенок принес странное спокойствие, отодвигая накатывающую волну паники.

Из легких вышел долгий, освобождающий выдох. Я посмотрела на телефон. Если я получу эту работу, может быть, наконец найду в себе смелость сменить номер и закрыть эту дверь — их дверь — навсегда.

Телефон зазвонил в руке, я дернулась. Поморщилась, ожидая увидеть номер матери. Но давление в груди сразу ослабло, когда на экране высветился Эмерсон и знакомый чикагский код.

Паника вспыхнула новой искрой, когда я увидела, что это видеозвонок. Я оглядела комнату в поисках места, где можно ответить так, чтобы брат не понял сразу, что я остановилась в месте, которое он небезосновательно счел бы небезопасным.

Я села на кровать, стянула тапочки. Спинка казалась вполне обычной и целой.

Провела пальцем по экрану и натянула улыбку.

— Эм.

На экране появилось его знакомое лицо. Его светлые волосы были на пару