Кавказский отец подруги. Под запретом - Рокси Нокс

же встаю и запираюсь. Приваливаюсь спиной к двери и вытираю с шеи его слюну.

Собака противная!

Надо что-то думать. Здесь мне не будет жизни. Не будет.

Глава 3

Утром, когда я уходила в институт, Виктор еще спал, подложив под себя подушку. Вспоминать о том, чтобы было вчера, не хочется. Он просто напился, вот и полез. Вернется мать, и я ей все расскажу, как есть.

— Привет, Аллочка! — приветствует меня Самира во дворе ВУЗа.

Я чуть мимо нее не прошла, погруженная в свои мысли. Она как обычно в хиджабе, без косметики, в скромном платье. Ее папаша конечно садист, раз заставляет ее носить эти вещи в современном городе. Так-то Самира умная и симпатичная девочка, но стала изгоем из-за своих традиций. В институте никто так, кроме нее, не ходит.

Около полугода назад они приехали в наш город с Кавказа. Как я поняла, профессора пригласили преподавать у нас, и он согласился сменить место жительства.

Матери у Самиры нет — умерла три года назад, несчастный случай, так что заступиться за нее некому. Но я хоты бы могу отбивать насмешки придурков в ее адрес!

— Эй, тебе не жарко? — спрашивает у Самиры один из задиристых одногруппников. — Мож разденешься? — хватает кончик ее платка и дергает, пытаясь сорвать его с головы.

— Ты охренел, Белов?! — воплю, набрасываясь за наглеца. — Ей прилюдно снять платок позор, идиот безмозглый! — наношу ему удары по плечу.

За Самиру, за себя!

Меня перемыкает, и я думаю, что это отчим, а не пацан безобидный. Бью в полную силу по лицу.

За Самиру, за себя!

— Ал, да ты чего? Я так, пошутил ведь…

— Алла, хватит! Хватит! — кричит Самира.

Прихожу в себя, перед глазами спадает пелена, и я вижу кровь на носу задиры Белова. Черт, я разбила ему нос…

Так разозлилась, что не соображала ничего. Перед глазами темнота образовалась.

— Еще раз полезешь к ней, будешь иметь дело со мной, — говорю хрипло.

Смотрю исподлобья, как вокруг собирается народ. Кто-то дает Белову салфетку.

— Алл, надо идти, — Самира тащит меня в здание.

Мы идем в туалет, где я умываюсь и с недоумением рассматриваю сбитые костяшки пальцев. Что на меня нашло? Я реально подумала, что дерусь с отчимом.

— Ничего себе, ты его избила.

— Я подумала, что он — другой человек. Которого я ненавижу.

— Кто это человек?

— Забей. Никто.

— Астахова, вас вызывают в деканат, — слышу по громкоговорителю из колонок. — Алла Астахова, срочно пройдите в деканат.

— Я пошла, — вытерев лицо, бросаю бумажное полотенце в мусорку.

— Пойти с тобой?

— Нет, что ты сделаешь?

— Мой папа — профессор. Ты забыла? Использую его связи и защищу тебя, как ты защитила меня, — Самира берет меня под руку.

— Ну, спасибо тебе. Пошли, коль не шутишь.

Заходим к декану, там, конечно, уже сидит Белов с ватными тампонами в ноздрях и страдающим взглядом.

Меня же не отчислят, нет?

Декан зол, аж вена на лбу вздулась.

— Шерханова, вы свободны, — пытается сбагрить Самиру.

— Нет, я хочу рассказать, как было! — отвечают она. — Алла ни в чем не виновата.

— Как же не виновата? — кривится декан. — Мальчишке нос разбила. Махала кулаками, дралась, это видели десятки студентов. Есть видеодоказательство.

Гребанный Виктор, это все из-за него. Я думала, что бью его! Проклятье!

— Простите, я… — бормочу.

— Белов пытался сорвать с меня хиджаб, — объясняет подруга. — А Алла, она встала на мою защиту и объяснила, что для кавказской девушки остаться без платка на людях — это смерти подобно.

— Ну и нравы, — буркает себе под нос декан. — То, что она защитила вас, не снимает с нее вины за разбитый нос.

— Прошу вас, не отчисляйте меня, — смотрю на злющего декана жалобно.

Я готова унижаться перед ним, лишь бы не вылететь из ВУЗа. На колени даже встать могу перед этим дедом, если поможет.

В кабинет входит профессор Шерханов, смотрит на дочь, потом на меня, наконец, на несчастного Белова.

— И что здесь происходит? — интересуется он вкрадчиво. — Что опять натворила Астахова?

Ч-черт, вот сейчас он расскажет про вчерашний алкоголь, и меня точно попрут. Такие студентки, как я, позорят институт, значит им здесь не место.

Шерханов, миленький молчи…

Я сделаю всё, чтобы он не сдал меня. Даже встану перед ним на колени и…

В голове появляется пошлейшая отвратительная картинка, которая заставляет меня покраснеть лицом.

Я зачем-то представила, что отсасываю Булату Муратовичу в обмен на молчание.

Какая глупость! Какая дурь!

Этот каменный человек не берет натурой. А те девушки, что осмелились предложить ему себя в обмен на запись «зачтено», уже учатся в другом институте. Без вариантов.

— Видите, как ей стыдно?! Она больше не будет, — Самира обращает внимание присутствующих на цвет моего лица. Знали бы они, из-за чего мне стыдно — точно бы выперли!

Профессор Шерханов усмехается, явно думая, что я играю, но пока молчит, не топит меня окончательно.

Пока я фантазировала о том, как куплю молчание профессора ртом, дочь ему рассказала, как я мужественно защищала ее честь. Видимо, только это меня и спасло.

Он вступился за меня.

Пообещал декану, что обратит пристальное внимание на мое поведение и, если я что-то совершу порочащее, то он сразу оповестит деда.

Я извиняюсь перед Беловым и хлопаю его по плечу — дело вроде бы замято. Пока еще учусь.

Фух, это было очень нервно!

Выходим из кабинета, расходимся. Профессор Шерханов открывает рот, чтобы что-то мне сказать, но почему-то передумывает, грозит мне пальцем и уходит.

Смотрю ему в спину. Темно-синий костюм сшит на заказ, массивное золото висит на шее. Высокий, стройный и крепкий. А он хорош собой! Необычный… Ни на кого не похожий.

Знаю, что многие девчонки заглядываются на Булата Муратовича, но все знают, какой у него дикий нрав.

Он не крутит романы со студентками. Это не в его правилах.

Ощущаю в желудке сосущую пустоту. Я не позавтракала утром, сбегала от Виктора. Принимаю решение купить булочку в столовке и пропустить десять минут занятия.

В очереди на меня оглядываются, обсуждают. Мда уж, заработала себе репутацию драчуньи. Никогда не доводила конфликты до драк. Никогда! А тут с катух слетела. Понятно из-за кого.

Я ночью плохо спала, боялась проснуться и увидеть на себе пыхтящего отчима. Замок-то на двери есть, но вдруг этот гад сможет открыть его ножичком?

Надо валить из дома! Только куда? Куда?!

— С тебя шестьдесят рублей, — говорит кассирша.

— Картой можно оплатить?

— Плати.

Прикладываю карту, и, о черт, недостаточно средств.

Блин, я же