Не развод, а война (СИ) - Вишневская Дана

Мозг начинает работать. Медленно, но верно. Если мой дорогой муженёк решил устроить мне войну, то получит её по полной программе. Я не какая-нибудь тряпка, которую можно унизить и выбросить.

Первым делом — замки. Пусть теперь попробует войти в свой дом.

Нахожу в поисковике на телефоне номер слесарной службы. Руки дрожат, когда набираю.

— Алло, мне нужно срочно поменять замки в доме.

— Какие замки?

— Все. Входные, на калитке, в гараже. Все к чертовой матери.

— Это будет стоить...

— Плевать, сколько стоит. Приезжайте через час.

Бросаю трубку и иду готовить завтрак Савелию. Руки трясутся, когда разбиваю яйца на сковородку. Одно падает мимо — желток растекается по столу. Смотрю на эту желтую лужицу и вдруг понимаю: это я. Разбитая, растекшаяся, но еще живая.

— Мам, ты плачешь? — Савелий стоит в дверях кухни, растрепанный, в одной футболке.

Быстро вытираю глаза рукавом халата.

— Нет, солнышко. Просто лук резала.

— Какой лук? Ты яичницу делаешь.

Умный же сын, черт побери. В отца пошел.

— Иди умывайся. Завтрак готов.

— А где папа?

Вот и началось. Хочется заорать, что папа — мудак, который решил разрушить нашу семью. Но это ребенок. Мой ребенок.

— Папа рано уехал на работу.

— В воскресенье?

— У папы важные дела.

Савелий смотрит на меня недоверчиво, но идет умываться. А я стою у плиты и думаю: сколько еще таких разговоров мне предстоит? Сколько раз я буду врать собственному сыну?

В девять приезжает слесарь. Мужик лет пятидесяти, с умными глазами и мозолистыми руками.

— Значит, все замки менять будем? — уточняет он, оглядывая дом.

— Все. И чтобы старые ключи не подходили ни в коем случае.

— А если муж вернется?

— Муж пусть звонит в дверь, как все нормальные люди.

Слесарь пожимает плечами — ему все равно, лишь бы деньги платили.

Пока он работает, я прибираюсь в гостиной. Оставшиеся осколки на полу, остатки еды на столе, опрокинутые бокалы — вчерашний праздник превратился в руины. Как и мой брак.

Каждый осколок собираю руками, и мне кажется, что это кусочки моего сердца. Двенадцать лет. Двенадцать лет я была идеальной женой. Готовила, убирала, поддерживала его бизнес, рожала и воспитывала ребенка. А он что? Сказал "спасибо" и выставил на улицу?

— Мам, тебе помочь?

Савелий стоит с совком и веником. Хороший мальчик. Жаль, что его папа — козел.

— Спасибо, сынок. Осторожнее со стеклом.

Мы убираемся вместе. Савелий молчит, но я вижу: он понимает, что происходит что-то не то. Дети чувствуют, когда семья трещит по швам.

К полудню слесарь заканчивает работу. Новые замки блестят на солнце, как броня. Я плачу ему, получаю новые ключи и чувствую себя хозяйкой своей крепости.

— Мам, а почему замки поменяли? — спрашивает Савелий.

— Для безопасности, солнышко.

Ложь. Сплошная ложь. Но что я могу сказать одиннадцатилетнему ребенку? Что его отец — предатель, который решил начать новую жизнь без нас?

После обеда Савелий уходит к другу, а в два часа дня я слышу знакомый звук мотора во дворе. Сердце подскакивает к горлу. Руслан вернулся.

Выглядываю в окно. Он стоит возле своей машины с большой сумкой в руках. Наверное, еще не все вещи забрал, где же он ночевал? Идёт к двери уверенной походкой — хозяин, который возвращается в свой дом.

Сейчас будет интересно.

Он пытается вставить ключ в замок. Не получается. Пробует еще раз. Крутит, нажимает, дергает. Ничего.

— Какого хрена? — слышу я его голос через дверь.

Я улыбаюсь. Первый раунд за мной.

Руслан начинает колотить в дверь.

— Злата! Открывай! Что за детский сад?

Я не отвечаю. Наливаю себе кофе, беру чашку и медленно поднимаюсь на второй этаж. У нас есть терраса с видом на двор. Сейчас она мне пригодится.

— Злата! — орёт Руслан. — Я знаю, что ты дома! Открывай немедленно!

Выхожу на террасу. Он стоит внизу, красный от злости, с сумкой у ног. Красивый мужик, черт побери. Даже когда бесится — красивый.

— Привет, дорогой, — говорю я спокойно, отхлебывая кофе. — Как дела?

— Что за херня с замками?

— Милый, — говорю я, нежно улыбаясь, — здесь моя территория, мои законы, моя власть. Если тебе некомфортно — всегда можно уйти. Или попробовать переубедить меня... но это, знаешь ли, бесполезно.

— Это наш дом!

— Был наш. Пока ты вчера не объявил о разводе перед всеми гостями.

Руслан замолкает. Понимает, что попал в ловушку.

— Злата, не будь дурой. Открывай дверь.

— Не буду.

— Я тебе сказал — это не развод!

— А что тогда? Репетиция?

— Это... — Он мнется, подбирает слова. — Это перерыв в отношениях.

Я чуть не поперхнулась кофе.

— Перерыв? — фыркаю я с презрительной усмешкой. — Да ты что блин, сценарист мыльной оперы? "Давай, милая, возьмём паузу, пока я не натрахаюсь вдоволь с другими бабами?" Мечтай, ублюдок.

— Злата, мы устали друг от друга. Нам нужно время подумать.

— Мне думать не нужно. Я уже всё решила.

— И что же ты решила?

Ставлю чашку на перила и смотрю на него сверху вниз. Да, вот так мне нравится больше. Он внизу — я наверху.

— Хочешь развод? Получишь по полной программе. Но я не отдам тебе ни дома, ни студии, ни копейки без боя.

Лицо Руслана меняется. Он явно не ожидал такого сопротивления.

— Ты что, серьезно?

— А как ты думал? Что я буду рыдать в подушку и умолять тебя вернуться за то, что ты меня вчера перед всеми так унизил?

— Злата, будь разумной...

— Да я и есть сама разумность! — перебиваю его я. — Я знаю закон. Знаю, что имею право на половину всего нажитого имущества. Включая твою драгоценную строительную компанию.

— Ты ничего не понимаешь в бизнесе!

— Зато понимаю в деньгах. И в адвокатах.

— Ты не посмеешь подать на меня в суд!

— Посмею. Ещё как посмею.

Руслан нервно комкает в руках ручки сумки. Он привык, что я уступаю ему во всем. Поддерживаю, соглашаюсь, иду навстречу. А теперь перед ним стоит разъяренная женщина, готовая грызть глотку за каждый рубль.

— Где Савелий? — спрашивает он.

— У друга. И не смей использовать ребенка в наших разборках.

— Это мой сын!

— И мой тоже! И я не позволю тебе разрушить ему психику своими играми в "перерыв отношений".

К нашему дому начинают подтягиваться соседи. Миронова из дома напротив выглядывает из-за забора. Ларины притормозили около калитки, делая вид, что выгуливают собаку. Старушка Зинаида так вообще принесла стульчик и уселась на своём крыльце, как в театре.

Отлично. Пусть все видят, что из себя представляет Руслан Громов — образцовый семьянин и успешный бизнесмен.

— Да замолчи ты со своей дешёвой мелодрамой! — скривился Руслан, бросив на меня презрительный взгляд — Твои истерики уже всех достали, даже зрителей на улице, наверное, тошнит.

— А мне плевать! — язвлю я с ледяной улыбкой. — Пусть смотрят! Пусть весь город восхищается, какой ты образцовый семьянин — бросаешь жену, как старую перчатку, а сам играешь в порядочного! Давай, дорогой, получи свою порцию славы!

— Злата, ты меня бесишь!

— Взаимно, дорогой. Взаимно.

Он делает шаг к дому.

— Я войду через окно.

— Попробуй.

— Это мой дом!

— Докажи в суде.

Руслан рычит от злости. Понимает, что недооценил жену. Думал, она будет плакать и умолять. А получил настоящую войну.

— Я подам заявление в полицию. Скажу, что ты не пускаешь меня в мой собственный дом.

— Подавай. Только объясни им, зачем ты замки поменял.

— Я не менял никаких замков!

— А кто тогда? Домовой?

— Ты их поменяла!

— Докажи. — Делаю я ещё один глоток кофе. — У тебя есть документы, что ты менял замки? Чеки? Договоры? Нет? Тогда какие претензии?

Руслан понимает, что попал в ловушку. Я его переиграла. И это только начало.

— Хорошо, — говорит он медленно. — Хочешь играть? Будем играть.