Хочу тебя себе (СИ) - Мельникова Надежда Сергеевна "Хомяк_story"

И в этот момент я чувствую, что маленькая зараза смотрит на нас. Боковым зрением это чётко видно. Надо же, скучной красавице интересно, что я тут с бабой тру. Ну что же, раз она не умеет держать язык за зубами, пожалуй, устрою ей маленький спектакль.

Делаю шаг вперёд, запускаю руку в густые тёмные волосы, грубо кладу ладонь на затылок и дёргаю к себе. Девица не успевает даже вздрогнуть, когда я накрываю пухлый рот своим.

Впиваюсь в её губы, как сраный клещ в шкуру собаки, и при этом смотрю на мелкую гадость, что всего лишь на какую-то маленькую секундочку реагирует.

Недовольно поджав губы и вздёрнув подбородок, отворачивается. И сразу же берёт себя в руки, возвращает внимание своему папику. Но мне уже и не нужно иных доказательств. Попалась, дрянь. Сожру тебя с потрохами и не обляпаюсь.

Глава 4

Мы со Львом на деловых переговорах. В зале стоит тишина, слышен лишь размеренный шелест бумаг. Мебель идеально белая, окна огромные в пол, стол длиной со взлетную полосу в Шереметьево, секретарши сплошь модели. Стулья обтянуты гладкой кожей, так что задница ощущает комфорт и тепло. В стаканах натуральный сок. В центре дорогой элитный шоколад. Пахнет баблом и финансовыми махинациями.

Мы выпили уже по три чашки кофе. Хочется в туалет и баиньки. Я десятый раз вчитываюсь в текст соглашения перед собой. Юристы всё проверили, но и мне не мешало бы ознакомиться, прежде чем подписывать. Потенциальный партнёр — хозяин огромного холдинга — сидит напротив. Нервничает и скалится, как породистый английский бульдог. Зыркает на нас с недоверием, явно мечтая закапать слюной и схлестнуться в смертельной битве. Это очень удручает. На самом деле мы всё контролируем. И, несмотря на его кривую рожу и моё фривольное поведение, мы ему нужны больше, чем он нам. Поэтому он и психует… боится, что не подпишем.

Листаю бумаги, отталкиваю от себя гнетущие мысли и думаю о молоденькой стерве из ресторана. План мести трещит по швам.

— Не врубаюсь, как он собрался на ней жениться, если он уже женат? — задаю вопрос другу, наклонившись к его лохматой башке.

Лев у нас не зря лев, он большой, волосатый и сильный, косая сажень в плечах и два метра прыжок в длину. Друг хмурится и перекладывает бумаги, анализируя мой вопрос.

— Это где ты такое вычитал? Пункт три подпункт пятнадцать, что ли? — намекает, что сейчас надо изучать договор.

— Очень смешно. — Холодно обвожу взглядом зал.

Лев сдавленно смеётся.

— Ты увлёкся той девушкой.

— Не девушкой, а грязной хитрой провокаторшей, — шепчу я Льву, наклонившись.

Желательно помалкивать, но мне сегодня неймётся.

— Коллеги, — рычит бульдог, оживившись. — Я бы попросил немного тишины.

Кивнув, продолжаем «шелестеть».

— Не зря мы с импортом техники и комплектующих связались. Ты гений, Алекс, — хвалит друг, вчитываясь в предложения бульдога.

— Всё очевидно, Лёвыч, нужно расширять бизнес и не останавливаться на достигнутом. Вкладывать бабки и двигаться дальше. А ещё завалиться в какой-нибудь клуб и нормально провести вечер в обществе двух… нет, четырёх шикарных девочек. Как насчёт «Астории»?

Лев встречает моё предложение без энтузиазма:

— Моей Еве это не понравится.

— Ты стал занудным импотентом со склонностью к пессимизму, как связался со своей случайной матерью. Только и смотришь в сторону дома. Фу на тебя, — ухмыляясь, шепчу другу.

— Дорогие мои коллеги, — громко встревает в наш шёпот бульдог, — при взгляде на вас, мне искренне жаль, что однополые браки в нашей стране официально запрещены. Но давайте уже вернёмся к нашим делам!

Боже, как же сильно он меня бесит! Слышатся отдельные смешки. И даже наш адвокат ухмыляется.

— Он что, нас сейчас педиками обозвал?

Пытаюсь встать, но Лев меня держит.

— Тихо.

— Только ради тебя.

Лев изящно переводит тему.

— Думаю, он просто обещает этой девушке золотые горы и поёт о переменах в своей личной жизни, а на самом деле просто разводит её на первый раз. Получит своё и отстанет.

— А может, и разведётся. Ты видел, как он её облизывает?

Бульдог опять нервничает.

— У вас вопросы, коллеги, по нашему договору есть?

— Нет. — Тянусь за ручкой в бархатном футляре. — Давайте подписывать.

Черкнув пару закорючек, откладываю бумаги в сторону. Лев смотрит на меня в недоумении. Но делает то же самое.

Мы с бульдогом нехотя пожимаем друг другу руки.

— Пойдём. Епифанцев всё десять раз проверил и сказал подписывать не глядя. К чему этот цирк с чтением про себя? Мы что, в школе, не пойму?

— Ну, в общем ты, конечно, прав, Алекс Глазунов, но есть правила. И нормы. Тактичность опять же.

Когда мы покидаем конференц-зал на меня по новой накатывает грусть. Мы заходим в лифт. Я как могу гоню от себя удручающие мысли и притворяюсь легкомысленным. Стараюсь думать о девке Попова, и не думать о ней. Но правда в том, что сегодня та самая дата.

— Расскажи о нормах и правилах моей сестре! — не сдерживаюсь, уткнувшись взглядом в стеклянную панель.

— Я помню, какой сегодня день, Алекс, мне правда жаль.

— Жалость — не лучшее лекарство. Иногда мне кажется, я никогда не стану прежним и не продолжу жить, пока не отомщу, но меня злит беспомощность. Я не могу уничтожить его полностью.

— Я знаю, Алекс, никто из нас не сможет. Он слишком крупная сошка и летает высоко над землёй

— Знаю.

— Друг. — Лев кладёт руку мне на плечо. — Может, просто отпустить эту ситуацию? Риту это не вернёт. У нас даже точных доказательств нет, мы не можем сказать на сто процентов, что Попов причастен к этому. Это наши догадки.

Лифт притормаживает, и в него заходят люди, мы замолкаем. Пассажиры выходят на третьем этаже.

— Я столько дней бьюсь башкой об стену. И ничего. Эта девка — это хотя бы что-то, что ранит его.

— А мне кажется, что это просто девка. Коих у Попова было миллион.

— Тогда придумай что-то получше.

— DDoS атаку купить? Тоже что-то поджечь? Я не знаю, Алекс, что удовлетворит твою мстительность и успокоит душу. Рите не повезло, и ты никогда не сможешь это исправить. Она оказалась не в том месте не в то время. Это как когда в двушке алкашей рядом с твоей квартирой взрывается газ. Ну ты, блин, конкретно так не виноват, но вместе с ними взлетаешь на воздух.

Я поворачиваюсь к другу и зло смотрю на него. И злюсь даже не на него, а на всю ситуацию в целом.

— Для начала заберу девку, дальше буду продолжать рыть. Нам с Игорем уже удалось найти неучтённые доходы.

— Круто. Попов штраф заплатит. Отпусти ты это, живи своей жизнью, пока не нарвался на неприятности. Хватит следить за ним.

— Мне нужно в контору, встретимся после обеда. — Резко выхожу из лифта и сворачиваю в коридор.

Знаю, что Лев переживает и смотрит вслед.

— Алекс, — окликает меня.

А я не слышу. Я еду к офису Попова. Выхожу из машины и, взяв в ближайшей кафешке стакан кофе, присаживаюсь на капот. Наблюдаю за входными дверями гигантской стекляшки на противоположной стороне улицы.

Попов никогда не пропускает жратву, в принципе это заметно по его фигуре. Ровно в час он отправляется в русский ресторан. И так каждый день. Сегодня Попов не один, и я, встрепенувшись, отлепляю зад от капота.

Старый мудила тянет за руку свою мелкую сучку. На ней короткая юбка, лёгкая курточка, длинные волосы распущены. Она привлекает к себе внимание. Попов, будто сорвавшись с невидимой цепи, резко привлекает её к себе, прижав за талию.

Смяв стаканчик, выбрасываю его в мусорку. Это широкий проспект. Я стою через три ряда машин. Они меня не видят. Надо что-то придумать. Знать бы что.

Захожу в торговый центр и, уставившись на блеск бриллиантов на витрине ювелирного магазина, размышляю о своём. Не знаю, сколько проходит времени. Я никак не могу собрать все те крохи информации, которыми владею. Всё это действительно домыслы. Прямых доказательств нет. Но я задом чувствую, что это он. Говнюк, погубивший мою девочку.