Арина Ларина - Фиктивный женишок

Ознакомительный фрагмент

Наверное, Березкина была не лучшим вариантом, но ближе у Даши никого не имелось. С Веркой они были дружны с ясельного возраста и за долгую жизнь как-то даже сроднились.

Рассказывать о своих опасениях маме – только лишний раз нервировать родительницу: она спала и видела, как ее перезревшая дочь выйдет замуж хоть за кого-нибудь и родит, наконец, долгожданных внуков. Вариант про «кого-нибудь» мама озвучивала регулярно, но напрасно. Даша прекрасно понимала, что маменьку не устроит практически никто из тех, с кем дочь когда-либо встречалась. Татьяне Антоновне нужен был такой зять, чтобы вся родня удавилась от зависти. А таковых в природе не имелось, поскольку вышеназванная родня все равно нашла бы в избраннике дефекты и лишний раз убедилась, что у них все лучше.

– Что именно не так? – потеребила Дашу подруга, которой надоело ждать внятных пояснений. – Он перестал дарить каждый день цветы?

– Перестал, – встрепенулась Дарья. Наконец-то выявился хоть один четкий факт, вызывающий тревогу. – Точно! Раньше часто дарил, а тут уже неделю ничего!

– Мои знакомые тетки тебя за такое заявление просто побили бы, – мечтательно потянулась Березкина. – Я, конечно, твоего красавчика на дух не переношу, но ты зажралась, Дашенция. Вот правильно говорят: человек такая скотина – ко всему быстро привыкает.

– Сама скотина, – обиделась Даша. – Объясняю же, не в этом дело! У меня просто общее ощущение нехорошее. Женская интуиция, понимаешь?

– Я про женскую интуицию больше тебя понимаю. У меня она сработала еще тогда, когда ты своего Аполлона мне первый раз показала. Не жилец он в семейной жизни.

– Ты мне надоела, – разозлилась Даша. – Думаешь, сожрала печенье, можно уже гадости говорить?

– Ну, во-первых, я не знала, что сожрала уже все. Я надеялась, что у тебя еще заныкано где-нибудь. А во-вторых, я гадости начала говорить еще в мае, когда вы познакомились. Он у тебя как сезонный рабочий: огурцы собрал с полей и деру. Кстати, надеюсь, деньги ты ему не давала?

– Нет, – торопливо потрясла головой Дарья. – Зачем ему деньги? Не давала я никаких денег. С какой стати я бы стала мужчине…

– Все, достаточно, – Березкина уничтожающе смерила ее взглядом, – не тарахти. Когда человек так многословен, он совершенно точно врет! Сколько дала-то?

– Не давала, – уперлась Даша. – Отстань.

– Ну-ну. Ясненько. А ты деньги случайно ему не неделю назад «не давала»? А то у тебя красной строкой пробегает этот незамысловатый срок. Цветов не дарит неделю, не спит неделю. Комплименты тоже, небось, неделю назад на уши вешать перестал?

– Знаешь что, Березкина!..

– Березкина все знает! – рявкнула Вера. – Ладно, дарю тебе практические советы. Пользуйся! Первое – проверь карманы на предмет записок. Второе – проверяй телефон регулярно, особенно обрати внимание на звонки от всяких слесарей, мастеров по ремонту холодильников, от Сереги какого-нибудь из автосервиса. Умные мужики умеют шифроваться. Третье – обнюхай одежду.

– Носки тоже? – мрачно уточнила план действий Даша. Она уже остро пожалела, что попросила совета у шибко умной в житейском плане подруги.

– Носки нюхать не надо, надо посмотреть, нет ли на них чужих волос. Женских. И не надо тут ерничать. Слушай тетю Веру. Тетю Веру столько раз надували, что она знает все и может даже открыть центр платных услуг для обманутых жен. Я этих гавриков на чистую воду с полплевка вывожу!

– Молодец, садись, пять, – хмыкнула Дарья. – Спасибо за инструктаж. Знаешь, благодаря тебе я поняла, чего точно делать не надо. И вообще, меньше знаешь – крепче спишь.

– Да-да. Ты, главное, подушку рогами не порви. А так да – спи спокойно, дорогой товарищ!

Пикировку прервал требовательный звонок в дверь.

– Марк! – всполошилась Даша, ринувшись к зеркалу. Отражение, как обычно, слегка огорчило и разочаровало. Но ничего запредельно неприличного зеркало не продемонстрировало: аккуратно собранные в замысловатый узел пышные волосы, большие серые глаза, высокие скулы – нормально. Все нормально.

– Ах, какое счастье, – проворчала Березкина, – наш прынц прискакал на кривой кобыле. Зато мы не подрались. Я сваливаю, но напоминаю: проверь и убедись. Я потом готова тебя пожалеть.

– Непременно приеду к тебе порыдать, – выталкивая подругу в прихожую, пообещала Дарья.

Марк, войдя в квартиру, презрительно скривил сочные, яркие губы:

– Какие люди! Верочка, снова ты? Я так понимаю, что к чаю ничего не осталось?

– Да, – ухмыльнулась Березкина, – опять прилетала фея и все сожрала. Зато ты не испортишь свою офигительную фигуру. О тебе забочусь, нарцисс ты наш!

– Благодарствую. Как жаль, что ты уже уходишь.

– Могу и задержаться, – великодушно предложила Вера, бодро влезая в ботинки и одновременно натягивая куртку.

– Да ни в коем случае. Прощай, прожорливая фея!

– И тебе не хворать, – съехидничала Березкина, помахала рукой Даше и выскользнула из прихожей, наполненной отрицательными флюидами, как улей пчелами.

Едва за Верой закрылась дверь, на Дашу обрушилась гнетущая тишина. Нет, не тишина – молчание. Отчужденное, холодное и колкое. Она судорожно придумывала тему для разговора, пока это отвратительное молчание не превратилось в пропасть, но мысли пугливо жались по углам, словно остатки варенья в банке, и никак не желали отскребаться от стенок. Говорить было не о чем.

– Как на работе? – брякнула Даша банальный, привычный вопрос.

– Ты каждый день спрашиваешь одно и то же, – равнодушно бросил Марк. – А я отвечаю «Все в порядке». Считай, что я уже ответил на твой вопрос.

– Есть будешь? – едва не плача, продолжила Дарья, понимая, что и это она спрашивает каждый день.

Любимый молча прошел мимо, обдав ее запахом огуречной туалетной воды.

И тут Дашу осенило.

– Марк! Нам надо куда-нибудь съездить!

– За продуктами?

– Да нет же! Сменить обстановку, посмотреть друг на друга другими глазами. Нельзя, чтобы совместная жизнь приедалась. Именно из-за этого люди и теряют интерес друг к другу. Нужно приключение!

Тут он смерил Дашу таким взглядом, что она как-то резко затихла и съежилась. Наверное, про приключение было не очень хорошей идеей, но в целом мысль была верной. В отношениях должна быть острота, новизна. Когда любимый человек становится для тебя открытой, сто раз прочитанной книгой, приходит скука. А в людской психологии изначально заложено стремление к познанию нового. Именно этим оправдывают себя самцы, любящие гульнуть налево. А что? Захотелось новенького. Освежился, пережил небольшую эмоциональную встряску – и обратно, в теплое дупло к старой белке, к орехам, припасам и налаженному быту. Самые смелые экстремалы в дупло не возвращаются, о чем впоследствии сильно жалеют, но никому в этом не признаются.