Эбби Глайнс - Назад уже не вернешься

Ознакомительный фрагмент

Нэн, понятное дело, не знала о том, что у Киро есть еще и сын, но, с другой стороны, Мэйс пока никак не всплывал.

– Наверное, она сильно расстроилась, – с искренним состраданием в голосе сказала Блэр.

Даже не понимаю, как у нее получалось испытывать сочувствие к Нэн.

– Тебе надо поехать к ней, – продолжила она. – Посмотри, вдруг получится помочь ей и Киро.

Я хотел сказать что-то против, но Дин успел меня перебить:

– Она мне уже нравится. И вот именно это ты и должен сделать. Твоя комната стоит пустая, и, знаешь, там вполне комфортно. Возьми с собой Блэр, так у меня заодно появится шанс с ней познакомиться. И, для справки, если не поедешь, все может закончиться тем, что Киро ее прикончит.

Блэр сжала мое плечо:

– Думаю, нам следует поехать. Ты нужен Нэн.

Я откинул голову и посмотрел на Блэр. Она меня очень удивила.

– Почему тебя волнует, что нужно Нэн? – спросил я.

– Потому что ты ее любишь, – просто ответила Блэр.

– Вот это миротворец. Ладно, хватит о Нэн. Я хочу знать, когда родится малыш и когда будет свадьба, – весело сказал Дин; о Нэн он говорил совсем другим тоном.

Блэр посмотрела на моего отца и улыбнулась:

– Я на двадцатой неделе беременности. Малыш родится не раньше середины апреля. А про свадьбу – мы планировали пожениться через две недели, но я не хочу вешать этот груз на Раша. Я бы отложила свадьбу, чтобы он сначала разобрался со своими семейными делами. Мы еще не рассылали приглашения и вообще пока никак не готовились. Так что изменить дату не проблема.

– Нет. Я хочу, чтобы ты взяла мою фамилию, и не собираюсь это откладывать…

У меня были еще аргументы, но Блэр приложила палец к моим губам:

– Тсс. Не надо спорить. Я не смогу радоваться на свадьбе, если буду знать, что у тебя в семье есть нерешенные проблемы. Давай, как и планировали, отметим с друзьями День благодарения, а потом поедем в Эл-Эй и все уладим с Нэн. Как только ты все решишь, сразу спокойно займешься приготовлениями к нашей свадьбе.

Я не желал ждать. Мне было невыносимо думать, что Блэр носит нашего первенца, а фамилия у нее все еще Винн. Мне было необходимо, чтобы она носила мою фамилию. Весь мир должен был знать, что я люблю ее и хочу, чтобы она стала матерью моего ребенка. Но в ее блестящих глазах было столько решимости, что я понял: этот спор мне не выиграть.

– Я просто стремлюсь, чтобы ты была счастлива, – выдержав паузу, сказал я.

Блэр поцеловала меня в кончик носа:

– Знаю. И это одна из тысяч причин, почему я тебя люблю.

– Если вы поедете в Эл-Эй разбираться с твоей сестрицей после Дня благодарения, то и я подожду. Сто лет не отмечал праздники с тобой, – объявил отец.

Я не знал, как к этому отнестись.

– Мы будем рады, что вы останетесь с нами, мистер Финли, – вежливо сказала Блэр и так улыбнулась, как будто действительно была этому рада.

Черт! Мне предстояло с этим смириться.

– Зови меня Дин, милая. Мы ведь теперь семья.

После этих слов у Блэр сделалось такое довольное лицо, что даже я улыбнулся. В конце концов, День благодарения в компании с отцом обещал получиться не таким уж и плохим. Если он мог вызвать улыбку Блэр, то я готов был пойти на это.

Разговор о Дне благодарения напомнил мне о маме. Это был мой первый праздник без нее. Чем яснее я это осознавала, тем тяжелее становилось на душе. Я заставила себя улыбнуться, извинилась и убежала наверх. Рашу в любом случае надо было побыть наедине с отцом.

Раздевшись, я встала под душ и перестала сдерживать слезы. Стояла под струями теплой воды и рыдала. В прошлом году я приготовила праздничный ужин и накрыла в столовой. Мы были вдвоем, ни друзей, ни родственников. В ту ночь я тоже плакала, потому что в глубине души понимала: это мой последний День благодарения с мамой. Воспоминания о годах, когда Валери и папа были с нами, были горько-сладкими. Я до боли тосковала о том, что мы с мамой потеряли, и мне казалось: ничего не может быть больнее, но теперь я поняла, что была неправа.

Да, встречать праздники без мамы будет очень тяжело. Она любила Рождество и День благодарения. Мы всегда начинали украшать дом к Рождеству в День благодарения. Потом мы садились и смотрели «Светлое Рождество», доедая индейку и запеканку из сладкого картофеля. Такая у нас была традиция. Даже после того, как Валери и папа оставили нас.

В этом году все будет по-другому. Осознание того, что Раш рядом и у меня появится новая семья, облегчало боль.

Дверь открылась, я быстро обернулась и увидела Раша. Он нахмурился, внимательно посмотрел на меня, снял рубашку и бросил ее на мраморный пол. Потом расстегнул джинсы, стянул их вместе с боксерами и встал под душ.

– Почему ты плачешь? – спросил Раш и взял мое лицо в ладони.

Я знала, что слезы смыла вода, но глаза все равно были красными. Я тряхнула головой и улыбнулась, так как не хотела, чтобы он волновался из-за моих переживаний.

– Я слышал, как ты плачешь, когда открыл дверь в спальню. Блэр, я должен знать почему.

Я вздохнула и положила голову ему на грудь, а он обнял меня за талию. Я много потеряла, но Господь сжалился и подарил мне Раша. Нельзя было забывать о том, как мне на самом деле повезло.

– Это будет мой первый День благодарения без мамы, вот и стало немного больно, – призналась я.

Раш крепче обнял меня и прошептал:

– Мне жаль, малышка.

– Мне тоже. Как было бы хорошо, если бы ты мог познакомиться с ней сейчас, когда стал старше. Жаль, что она не может увидеть, каким ты вырос.

– Я бы тоже этого хотел. Уверен, твоя мама была такой же идеальной, как ты.

Я улыбнулась в ответ. Мне хотелось возразить, что я далеко не так совершенна, как мама. Мама была уникальной, такие, как она, редко появляются на свет.

– Если тебе тяжело оттого, что мой отец будет с нами на День благодарения, я попрошу его уехать. Хочу, чтобы этот праздник стал для тебя хорошим воспоминанием. Только скажи – и я все для тебя сделаю.

Слезы снова полились по моим щекам. Дурацкие гормоны, из-за них я в последнее время стала похожа на протекающий кран.

– Ты рядом, и мне уже легче. Просто разговор о празднике так на меня подействовал. Мама любила День благодарения. В прошлом году я знала, что мы в последний раз отмечаем его вместе. Я делала все, что могла, чтобы этот день стал для нее особенным. И для меня. Я понимала: мне останется лишь воспоминание.

Раш молча обнимал меня и круговыми движениями поглаживал мою спину. Так мы стояли какое-то время, а вода стекала по нашим телам. Наконец он отклонился, чтобы можно было заглянуть мне в глаза.