Дженнифер Линн Барнс - Естественные (ЛП)

— У кого дело с последней жертвой?

— У меня, — голос Слоан был тихим, и неожиданно, она выглядела очень юной. — Она была гадалкой в Дюпонд Серкл, — на секунду я подумала, что Слоан отложит дело, но затем ее лицо вновь стало спокойным. — У человека в десять раз больше шансов стать профессиональным спортсменом, чем зарабатывать на жизнь, читая по ладони, — сказала она, прибегая к своей статистике.

«У большинства убийц есть тип», подумала я, вспоминая свой урок.

— А другие жертвы имеют связь с психиатрией, астрологией, оккультизмом?

Майкл вновь посмотрел на два дела в его руках.

— Дама на вечер, — сказал он, — еще одна дама на вечер, и телепродавец, которая работала на линии психической помощи.

Я посмотрела вниз, на два дела в моих руках.

— У меня девятнадцатилетняя беглянка и медиум, работавшая в Лос-Анджелесе.

— Два разных типа жертв, — подытожил Майкл. — Проститутки, бродяги, и беглянки в первой группе, а гадалки и медиумы во второй.

Я вытащила фотографии жертв и жестом показала сделать им тоже самое.

«Ты выбираешь их по причине, — подумала я, смотря на женщин, одну за другой. — Ты срезаешь их лица, надавливаешь на нож, вгоняя глубже в кожу и мышцы, достигая костей. Это что-то личное».

— Они все молоды, — сказала я, изучая их и ища сходства. — Между восемнадцатью и тридцатью пятью.

— У этих трех рыжие волосы, — отделил Майкл трех жертв без связи с психологией.

— У гадалки тоже рыжие волосы, — вставила Слоан. Я посмотрела на фото гадалки.

— Она была блондинкой.

— Нет, — сказала Слоан. — Она была натуральной блондинкой. Но когда ее нашли, она выглядела так.

Слоан показала нам второе, ужасное фото. В подтверждение слов Слоан, волосы трупа были глубокого, неповторимого, красного оттенка.

«Покрасили совсем недавно, — подумала я. — Так она покрасила волосы... или ты?»

— Два типа жертв, — снова сказал Майкл, отделяя рыжих в одну сторону, а остальных в другую, и оставив гадалку из Дюпонд Серкл посередине. — Думаете, мы ищем двух разных убийц?

— Нет, — сказала я. — Мы ищем лишь одного.

Мои компаньоны могли возразить. Слоан могла прибегнуть к статистическим данным. Если бы здесь были показания свидетелей, Майкл смог бы сказать нам, кто демонстрировал признаки вины. Но здесь, и сейчас, смотря на фотографии — это была моя стихия. Я должна была объяснить, откуда я знаю это, как выяснила это — но я была уверенна. Фото этих женщин были тем же самым. Не только детали, но и гнев, побуждения.

Все эти женщины были убиты одним человеком.

«Ты торопишься, — подумала я. — Что-то произошло, и тебе нужно больше, быстрее».

Я уставилась на фотографии, мой мозг усиленно работал, выискивая каждую деталь на фото, в файлах, пока не выделились лишь три вещи.

Нож.

Рыжие волосы.

Психология.

Это был момент, когда у меня земля ушла из-под ног. Я потеряла способность моргать. Мои глаза стали сухими. Мое горло еще больше пересохло. Мое зрение стало размытым, и все фотографии были размыты, кроме одной.

Девятнадцатилетняя беглянка.

Волосы, структура лица, веснушки. Даже сквозь затуманенное зрение, она выглядела как...

Нож.

Рыжие волосы.

Психология.

— Кэсси, — Майкл взял меня за руку. — Дыши.

— Н. О. убивает рыжих, — сказала я, — и он убивает психологов.

— Это не один критерий, — раздраженно сказала Слоан, — а уже два.

— Нет, — сказала я. — Это не так. Я думаю...

Нож. Рыжие волосы. Психология.

Я не могла произнести слова.

— Моя мама... — я вздохнула и резко выдохнула. — Я не знаю, как выглядел труп моей мамы, — сказала я, наконец, — но я знаю, что на нее напали с ножом.

Майкл и Слоан уставились на меня. Я встала и подошла к шкафу. Я открыла верхний ящик и нашла то, что искала.

Фото.

«Не смотри на это», — подумала я.

Смотря на все, что угодно, кроме фото в моей руке, я шагнула и положила пальцы на фото гадалки.

— Я не думаю, что она покрасила волосы в красный, — сказала я. — Думаю, это сделал убийца.

Ты убиваешь психологов. Ты убиваешь рыжих. Но одной или другой уже не достаточно. Этого никогда не достаточно.

Посмотрев на Майкла и Слоан, я положила фото моей мамы между двумя колонками.

Слоан рассмотрела его.

— Она похожа на других жертв, — сказала она, кивая на колонку с рыжими.

— Нет, — сказала я. — Они похожи на нее.

Все эти женщины были убиты в последние девять месяцев. Моя мама пропала пять лет назад.

— Кэсси, кто это? — Майкл знал ответ на этот вопрос, но все равно задал его.

— Это моя мама, — я все еще не позволяла себе смотреть на фото. — На нее напали с ножом. Ее тело не нашли, — я остановилась на секунду. — Моя мама жила тем, что убеждала людей в том, что она экстрасенс.

Майкл посмотрел на меня — и внутрь меня.

— Ты говоришь именно то, о чем я думаю?

Я сказала, что Бриггс и Локк искали преступника, который убил рыжих женщин, и тех, у кого были способности в психологии. Это могло быть совпадением. Я должна была думать, что это совпадение.

Но я не сделала этого.

— Я сказала, что этот убийца имеет определенный тип: женщины, которые похожи на мою маму.

Ты

Прошлой ночью тебе пришлось проснуться в холодном поту, и единственным голосом в твоей голове был твой отец. Сон казался явью. Он всегда таким кажется. Ты можешь чувствовать липкие простыни, запах мочи, услышать свист воздуха, рассекаемого его рукой. Ты просыпаешься, дрожа, и затем понимаешь...

Постель влажная.

«Нет, — думаешь ты. — Нет. Нет. Нет».

Но здесь нет никого, кто накажет тебя. Твой отец мертв, а ты нет.

Теперь именно ты можешь наказывать.

Но этого никогда не бывает достаточно. Собака соседей. Шлюхи. Даже гадалки было недостаточно.

Ты открываешь шкаф в ванной. Один за другим. Ты проводишь рукой по каждому тюбику помады, вспоминая каждую девушку.

Это успокаивающе. Захватывающе.

Ты останавливаешься, когда добираешься до самого старого тюбика. Первого. Ты знаешь, чего хочешь. В чем нуждаешься. Так было всегда.

И все, что осталось сделать — принять это.

Глава 23