Катерина - Сандра Бушар

проведенное с девушками. Проходя мимо киоска с хот-догами, я вдруг поняла, что за целый день так ничего и не съела.

– Один французский, пожалуйста, – попросила я, доставая деньги. Потом увидела на небольшой парковке автомобиль Семена и изменила заказ. – Давайте еще один, только двойной.

Когда я села в авто Семена, он был погружен в переписку на телефоне. Но резкий запах еды, по-видимому, ударил в нос, и мужчина резко перевел на меня строгий негодующий взгляд.

– С едой нельзя, да? – испуганно я попятилась назад. – Вот черт… Поздно об этом подумала!

В тот момент стало ясно, что строгость эта была обращена к тому, с кем он переписывался. Но стоило ему сфокусироваться на моем лице, и глаза потеплели, а на губах застыла нежная улыбка.

– Тебе можно, садись быстрее.

Разместившись на переднем сидении, я вдруг ощутила резкий сладкий аромат духов. Настолько четким он мог быть, лишь если кто-то намеренно побрызгал им салон. «Кое-кто четко дал мне понять, что это ее место, – поняла я про себя и усмехнулась. – Глупая, она не понимает, насколько мы с ней не ровня!»

– Это ты мне купила? – удивленный взгляд стал ответом на протянутый мужчине хот-дог. Он растерялся, я следом. Но все же робко кивнула, а сердце в груди больно сжалось. Семен разглядывал фастфуд так зачарованно, словно это нечто дорогое и хрупкое, требующее от меня огромных вложений и усилий. – Не стоило тратиться, Катюш. Зачем… Я и сам бы смог…

– Я голодная. Почему-то решила, что ты тоже. Вот и… Купила. Не знаю, может ты не ешь это. Выкинь, я не обижусь, – на нервах я начала тараторить ерунду. Опомнившись, тут же заняла рот, откусив огромный шмат хот-дога.

Отвернувшись к окну, я молча жевала сухую посредственную булку, как вдруг на свободную руку упало что-то горячее и тяжелое.

– Спасибо, Катюш. – Его пальцы обхватили мои, нежно поглаживая. А черные глаза прожигали во мне дыру. – Я оценил.

Напрягшись, руку я одернула и снова отвернулась:

– Нечего оценивать. Считай это оплатой за проезд.

Доедали мы в тишине, но молчание гнетущим больше не было. Скорее наоборот, Семен неожиданно воспрял духом.

Вскоре авто двинулось с места, я погрузилась в бессмысленные, быстро улетучивающиеся мысли и очнулась, лишь когда Семен свернул с большой дороги, ведущей домой, на Арбат.

– Ты голодная. Поужинаем, – произнес он, припарковавшись около пугающе роскошного заведения. Люди, заходившие внутрь, казались неприлично богатыми, дорого одетыми с роскошными украшениями.

Пока мужчина обходил машину, чтобы, по всей видимости, открыть мне дверь, я металась взглядом по салону и искала незначительную причину, чтобы не идти внутрь. Вдруг глаз зацепился за зеркало. Позади, за задними сидениями, валялась темно-синяя папка. Из нее немного вылезла плотная бумажка с темно-зеленой окантовкой, где большими черными буквами значилось лишь одно слово «Свидетельство».

«Даже спрашивать не буду! Мне все равно!», – подумала я, но роковая бумага почему-то не выходила из головы долгие недели.

– Прошу, госпожа, – театрально подав руку, Семен буквально вытянул меня из салона. И пока он тащил перепуганную до смерти меня к ресторану, я выдавала ему сотни глупых причин для отказа. Стоит отдать Семену должное: он отвечал мягко, панике не поддавался. – Нет, твой внешний вид не выделяется. О чем вообще речь? Самая шикарная девушка этого места сейчас рядом со мной… Нет, мы не пойдем есть в столовую… Нет, ты не можешь подождать меня на лавочке у ресторана… Да, тебе хватит денег, потому что платить буду я… Нет, отказ не принимается! Да, это приказ!

Я и представить не могла, что жизнь заведет меня в подобное место. Выросшая в селе, привыкшая к простой экономной жизни, искренне удивлялась каждой ерунде… Ерундой это было для Семена, потому что он откровенно надо мной посмеивался, вгоняя в краску, а для мужчины это, казалось, привычная жизнь.

– Ой, смотри! Полотенчико мокрое принесли! А эта тарелка с водичкой зачем? Пить? А, руки мыть… – тихо шептала я Семену на ухо, а тот прикусывал губы, чтобы не смеяться в голос. – Божечки, какие тут цены… За такие деньги можно кабана купить! Давай уйдем, а? Умоляю, мне неуютно.

Отняв у меня меню, Семен сделал заказ сам. Пока мы ужинали, он рассказывал байки о своем детстве. Незначительные и смешные. Это помогло немного расслабиться и на миг перестать чувствовать себя белой вороной в мире обеспеченных и успешных людей.

Неожиданно для меня, между столами ходила пожилая женщина с наполовину пустой корзиной роз.

– Не хотите сделать приятно своей спутнице? Пятьсот рублей за штуку, – с улыбкой произнесла она, а я от услышанного подавилась пастой.

– Нет, – поспешно отмахнулась я, – нам не надо.

– Что значит «не надо»?! Надо, – строго и бескомпромиссно поправил меня Семен. Ему нравилось изучать мой детский потерянный взгляд. Иначе почему он не отводил от них своих глаз? – Давайте все, что в корзине.

Это не было свидание. Я повторила это множество раз Семену. И, все же, засыпая той ночью в привычной Мариновке, вынуждена была признаться хотя бы самой себе,