Ее называли ведьмой - Виолетта Иванова

должна была быть твоей женой. Я! Я ношу твоего ребенка!

Юрий смотрел на девушку ошарашенным взглядом, а Дмитрий застонал. Господи! Да за что это ему все?

— Скажи, Карина, что тебе не хватало? Я платил тебе такие деньги, что и начальники отделов столько не получали, делал тебе подарки, платил из своего кармана огромные премии. Скажи, что тебе еще надо было?

— Мне был нужен ты! Я любила тебя! Я должна была быть твоей женой.

— Ты прекрасно знала, что я тебя не люблю и никогда не женюсь на тебе. Ты сама согласилась на такие отношения.

— Нет! Я не согласна! Ты должен быть моим, только моим.

— Я все понял, — тяжело выдохнул Дмитрий. — Юрий, если не трудно, отвезите ее в полицию или куда там надо. Пусть возбудят уголовное дело. Все необходимые бумаги я подпишу.

— Я понял, — кивнул головой безопасник. — Все необходимые документы у меня есть, врач дал мне выписку. Думаю, проблем не будет.

— Нет, я не хочу в полицию! Дима! Димочка! Ты не можешь со мной так! Если ты так поступишь со мной, я скажу, что ты изнасиловал меня, домогался! Кому еще поверят. А так мы будем вместе, будем растить нашего сыночка. У нас обязательно родится сын.

Он еще долго слышал ее крики в коридоре и проклинал себя, когда не послушал Игоря, который предлагал в свое время уволить эту девицу, пока не стало поздно.

Если Дмитрий думал, что на этом все, то очень даже ошибся. Вечером к нему в палату заявилась Лиля с каким-то холеным мужиком.

— Привет, дорогой, — промурлыкала она блядским голосом. — Как ты тут?

Она подошла и села на край его постели, Дмитрий дернулся, пытаясь согнать ее, но женщина только засмеялась.

— Какого хрена тебе тут надо?

— Да вот, зашла проведать тебя. Услышала, что ты в больнице, дай, думаю, заеду, поговорю, — она дотронулась пальчиками его руки.

— Пошла вон.

— Ну-ну, не надо так, дорогой. Я еще не все сказала. Ну что? Поверил, что я смогу доставить тебе неприятности? — она усмехнулась, а Дмитрий отвернулся от нее. Она тут же изменила тон, голос стал злым. — Я тебя предупреждала, что ты мой и не потерплю рядом с тобой других женщин. Ты не захотел меня услышать и проникнуться, решил вдруг жениться. Так это мой подарок на твою несостоявшуюся свадьбу. Я даже рада, что эта Королёва бросила тебя. А я добавила, — тут женщина рассмеялась противным смехом.

— Ты довольна? — спросил Дмитрий, поворачивая к ней голову.

— Не совсем, — она снова стала серьезной. — Ты понял, что я не люблю шутить? А поэтому у меня к тебе предложение, от которого ты не откажешься. Сейчас ты подпишешь кое-какие бумаги о том, что продаешь мне свою компанию. Вернее, не мне, а моему доверенному человеку.

— Нет, — перебил ее Дмитрий.

— Ты меня не дослушал. Так вот. Ты сейчас подпишешь все необходимые бумаги. Я даже заплачу тебе приличную сумму. Не такую, конечно, как ты мог бы подумать, но так, чтобы на жизнь хватило. И мы расстаемся с тобой насовсем.

— А иначе что?

— А иначе лишишься всего. Просто где-то загорится проводка. Ты же сам знаешь, что пожарные нашли целую кучу нарушений на твоем производстве. Все может сгореть и тогда это вообще никому не будет нужно. А восстанавливать все это у тебя просто нет денег. Я же права? Я слышала, что ты срочно продаешь все свое имущество, чтобы заплатить неустойки? Так вот, я дам тебе денег. Или…

Она замолчала, глядя на Дмитрия с кривой ухмылкой.

— Думаю, пару минут на решение тебе хватит. Ну или могу еще предложить — ты возвращаешься ко мне, я развожусь с мужем, мы поженимся, твоя компания останется у тебя, я тебе еще помогу. Мы будем жить счастливо. Я, как это ни странно звучит, все еще люблю тебя. Думай. У тебя есть выбор. Но учти, стать моим мужем я предлагаю последний раз.

— Я согласен, — процедил Дмитрий сквозь стиснутые зубы. Эта тварь действительно могла спалить все то, что у него еще осталось. Жениться на ней? Да Боже упаси. Только вот как на все это посмотрит ее муж, что потом от него еще ждать.

— Жениться?

— Нет, подаритьтебе свою компанию, — процедил сквозь зубы Дмитрий.

— Вот и замечательно, — снова в ее голосе послышались мурлыкающие нотки. — Евгений, будьте добры, дайте Дмитрию Семеновичу бумаги на подпись.

Когда Дмитрий подписал все бумаги, Лиля подошла к нему, впилась поцелуем в губы, потом поднялась и сказала:

— Это тебе, дорогой, на память от меня, чтобы помнил, что женщин обижать нельзя. Чао!

И она вместе с мужиком вышла из палаты, оставив за собой шлейф дорогих духов.

* * *

Дмитрия выписали на десятый день. В больнице все время с ним постоянно находилась мама. Отец взял на себя решение всех проблем с компанией, имуществом, партнерами.

Игорь пришел к Дмитрию проведать друга на третий день.

— Извини, только сегодня узнал, что ты здесь.

— Прошу, ничего не надо говорить, — сказал ему Дмитрий.

— Я и не собирался. Просто решил по-дружески проведать тебя. Как ты?

— Никак, нет меня, умер. Как у тебя дела?

— У меня все хорошо. Совсем скоро появится на свет наша Лида.

— Завидую тебе.

Они помолчали. Дмитрий многое хотел спросить у Игоря и даже сознаться ему, что был дураком, когда не слушал его. Слишком многое он передумал за эти дни и прекрасно понял, чего он лишился. Все чаще вспоминал Елену, ее последние слова «Я любила тебя» и проклинал сам себя за свою дурость, глупость, слепоту. Не видел ее нежность, нетронутость, страх перед неизведанным. Что ему мешало просто набраться терпения? У него в руках была настоящая Жар-птица, а он променял ее на ободранную ворону, которая доставила ему столько проблем.

Разговор с Игорем не получился. Друг быстро собрался и ушел. Перед его уходом Дмитрий только и смог сказать:

— Прости меня, если сможешь.

— Мне не за что тебя прощать. Ты сам принимал решения. Если не против, я еще зайду к тебе?

— Спасибо, друг.

* * *

Когда врач разрешил Дмитрию подниматься, он стал выходить на улицу в скверик возле клиники. Он садился на скамейку и думал, что ему делать дальше. Практически, у него ничего не осталось. Только маленькая квартира и все. Все остальное пришлось отдать. Родители обещали поддержать его, но Дмитрию уже ничего не хотелось.

А за два дня до выписки получил новый удар под дых.

Он сидел в скверике на облюбованной им скамейке, которая находилась в