Алиса Лунина - Такси «Новогоднее»

А она утром встает и сама себе не рада. Что за овощ вырос на нашей грядке? А, это же Саша!

Похолодало. Наверное, скоро пойдет снег. В воздухе пахнет зимой. А где-то уже зима, холода и снег. Недавно она везла на вокзал двух мужчин лет сорока. Оказалось, что они с Севера, куда и возвращаются из московской командировки. Северяне были симпатичными, улыбчивыми. Много шутили, говорили ей искренние, небанальные комплименты. Рассказали, что дома у них уже зима. Саша спросила, как живут люди в условиях вечной мерзлоты. Они засмеялись, ничего, говорят, мы привыкли.

– Зато в таком холоде меньше плохого. Выживает только настоящее – люди, чувства, понятия. У вас в Москве по-иному. Среда, благоприятная для развития всякой флоры, в том числе патогенной. Но без нее, понятное дело, тоже никак.

– А как там у вас с кризисом?

Опять рассмеялись.

– Олени про кризис ничего не знают! Нефть есть, значит, все нормально!

На прощание самый веселый северянин неожиданно серьезно признался, что на Севере хорошо и красиво, и люди там сердечные и теплые, только вот с девушками не очень.

– Я до сих пор холостой! Выходите за меня замуж, Александра! Увезу вас на Север, и будем жить долго и счастливо! Хотите, даже умрем в один день?

Но Саша отказалась.

Все-таки занятную она нашла работу – каждый день видит столько человеческих типажей и судеб!

На Ордынке она подхватила двух штучек: то ли барышни, то ли юноши. Саша не сразу поняла. По голосу барышни, по виду унисекс. Джинсы, короткие курточки, неопределенные сумки. Нет, наверное, все-таки юноши. А по разговору… Третий район проезжают, а они все о своем – салоны красоты, у кого лучше красить волосы…

– Ну, ты даешь!!! – манерно сказал(а) один (одна) другому (другой). – Волосы надо красить у Влада, он клевый колорист, а Женя красит плохо!

– Нормально красит!

Две улицы эти антропологические странности (что-то, видимо, происходит в природе, какие-то непонятные процессы, может, от радиации люди мутируют или от ГМО, а может, это коварная глобализация постаралась, будь она неладна, но только мальчика от девочки отличить становится все труднее) обсуждали профессиональные достоинства какого-то (какой-то) Жени. Потом переключились на обсуждение какого-то (какой-то) Вали.

– Лошара! – авторитетно заявил он(а) в фиолетовой куртке.

Саша вздрогнула. О ком это они? Нет, не о ней.

– Просто над ней надо поработать! – манерно сказал(а) в черной куртке. – Помыть, причесать, переодеть!

До пункта назначения существа делились впечатлениями по поводу новой коллекции какого-то Васи, что в ней тренд, а что вовсе, пардон, трэш!

Да… Чем люди живут?

Хотя ведь она сама недавно волновалась по поводу шмоток, трендов, брендов и начинала тосковать по новой сумке, если не покупала ее себе каждые три месяца. А нынче обходится без новых вещей и не переживает. Однажды Саша с удивлением заметила, что перестала обращать внимание на то, в чем одета, и какая у нее сумка. Не то что ей безразлично и она стала похожа на бомжа, вылезшего из колодца, а вместо сумки ходит теперь с полиэтиленовым пакетом. Нет. Просто если раньше она придавала вещам слишком большое значение, то теперь они стали чем-то второстепенным. При этом Саша по-прежнему считала, что умный человек всегда сможет устроить так, что в нем все будет прекрасно – и душа, и одежда, и мысли. И можно быть приличным человеком, и заботиться о красоте ногтей, но теперь она спокойнее относилась к шмоткам: есть шмотки – хорошо, нет шмоток – ничего страшного. Своеобразный дзен, как у мужика в анекдоте: могу пилить – могу не пилить. Вот. Могу носить – могу не носить. Вещи все-таки средство, а не цель.

Добро пожаловать на московские улицы, в апокалипсис пробок и хамства! Кстати, лично для Саши, как для водителя, самое неприятное не пробки, а хамство. Конечно, часы простоя в пробках тоже не прибавляют оптимизма, и расходование времени вхолостую сильно портит нервную систему, но с пробками хоть как-то можно смириться. В особенности если представить их неизбежным злом, сродни стихийному явлению, противостоять которому невозможно. А посему смирись, гордый человек, включи аудиокнигу и прослушай жизнеописание двенадцатого цезаря, который жил в те прекрасные далекие времена, когда человечество еще не знало автомобилей. К тому же Москва не древний Рим, она – радиально-кольцевая, с понатыканными вблизи дорог торговыми центрами, и уже в силу этого пробки здесь будут всегда.

Гораздо неприятнее дорожных пробок – засилье дорожных хамов. Хамство и так отвратительное явление, а на дорогах превращает жизнь порядочного, хорошо воспитанного автомобилиста в кошмар. И подрезают, и сигналят, и перекрывают дорогу для перевозки очень важных персон, и еще сто тысяч вариантов обидного автомобильного хамства.

Говорят, к этому можно привыкнуть… Саша честно пыталась, но не смогла. И даже панцирь – танковая броня в виде мощной самоиронии и чувства юмора – не помог. Иной раз так сердце сожмет, хоть плачь, ну за что так, ну почему?! А ни почему – по кочану и по капусте. Давно пора привыкнуть.

Ну вот, спрашивается, зачем этот придурок в «Субару» ее обхамил, нагло, намеренно подрезал, еще и сделал недвусмысленный жест?!

А она ведь нежная. Школьница. Детсадовка вообще. Ей бы кринолины носить и плакать от всяких чувствительностей в тонкий батистовый платочек. С вензелями.

Лично ей ужасно мешали хамы. Может, они и неплохие люди, а несчастные или нелюбимые, но это их проблемы, и вообще это не повод отравлять жизнь другим людям, у которых тоже облом со счастьем и с любовью.

Вот она, например, никогда не пропускала пешеходов. Ну, почти никогда. Почему? Боялась подставить этого самого пешехода. Его же из-за нее собьют. Она-то остановится, а другие гонцы в тачках?

Куда катится мир…

А казалось бы, чего проще, – уступать дорогу пешеходам, а иногда даже другим водителям и быть взаимно вежливыми?! Ну не рассыплемся же мы, если будем придерживаться простых, безусловных правил?

Блондинка в кучерявой машине (блондинки на дорогах – это вообще предмет отдельного научного исследования) тупо всунулась не в свой ряд, и Саша еле успела уйти от аварии.

Получалось, что каждый день она впустую убивала немыслимое количество нервных клеток. И что с этим делать?

А если самоуговориться? Некоторым помогает. Может, и на нее подействует, и она станет спокойная, как «покойник перед отпеванием». И Саша начала мысленно повторять: «Я – Будда, я – Будда. Снова Будда!»

Едет себе таким Буддой по Тверской в час пик.

Не верится. Не получается. Будда где-то там. Высоко. Недостижимо. В горних высях. А она – Саша Семенова, дура отсталая.