Загадаю тебя - Мария Летова

— Приплыли…

Я уверен, она в курсе, что никуда я, блядь, не собираюсь!

— Таня… — стучу я в дверь, — открой!

Икая, она отзывается:

— Уходи-и-и…

— Дверь!

Под свитером у меня водопад. Я чувствую, как липкий пот стекает по шее за воротник.

В голове - ноль вариантов причин, по которым моя девушка не желает меня видеть, но, если это поможет, я готов долбануться башкой о стену, чтобы приблизиться к истине.

— Я просила оставить меня в покое! — заикаясь, выкрикивает Таня.

— Может, сделать, как она просит? — с раздражением предлагает её брат, стоя у меня за спиной.

Я почти готов дать ему в рожу.

Обернувшись, зло прошу:

— Может, ты просто тихо свалишь?!

Пару секунд он смотрит на меня с внутренним сопротивлением. Этого времени ему достаточно, чтобы превратиться в гребаный заводной механизм.

— Может, пошел бы ты на хер? — предлагает он. — Это её из-за тебя так размазало? — тычет подбородком на дверь, — может, я просто морду тебе набью?!

Я стискиваю челюсть, но прежде, чем я успеваю открыть рот, дверь распахивается.

— Вы что здесь устроили? Совсем рехнулись?! — рычит она. — Проваливайте оба!

На этот раз я не даю ей возможности спрятаться от меня.

Обхватив Таню за плечи, вталкиваю нас обоих в комнату и отрезаю от МЧСника, щелкнув замком.

Глава 33

Я слышу, как хлопает входная дверь, и в комнате, освещенной напольным светильником, становится слышно только Танино шумное дыхание.

Она вырывается из моих рук, отскакивает на пару шагов, и хоть её сопротивление сложно назвать агрессивным, скорее вялым и ватным, я не препятствую. Позволяю ей эту дистанцию, глядя вслед волком.

Мы смотрим друг на друга.

Ее лицо заплакано, глаза опухшие.

Блядь…

Я готов кого-нибудь убить, если придётся.

То ли комнатное тусклое освещение искажает реальность, но мне кажется, будто Таня за этот вечер осунулась, и это наблюдение скручивает в узел внутренности. Мне до грёбанного зуда в ладонях хочется до неё дотронуться, но она искрит так, что сделай к ней шаг, меня на хрен отбросит.

Обняв себя руками, Таня подлетает к окну.

Уняв внутренний тремор, я в очередной грёбаный раз за этот день сипло спрашиваю:

— Что случилось?

Хрупкие плечи Тани коротко вздрагивают.

Мне потребовалось потерять её сегодня на четыре часа, чтобы понять окончательно, где на самом деле моё место. Оно рядом с ней. Неважно, у неё ли в съемной однушке, или в моей квартире. Плевать где…

Этот инсайт, как отрезвляющая пощёчина.

Чтобы преодолеть разделяющие нас метры, мне достаточно сделать два шага.

Я обнимаю её всю. Заворачиваю в своё пальто и вжимаю Таню спиной себе в грудь.

Опускаю подбородок на кудрявую макушку, ощущая мелкую дрожь её тела. Напряжение, которое его сделало каменным.

Укачиваю…

Я испытываю чёртов оргазм, когда Таня сдаётся. Расслабляется в моих руках, обмякает.

— Я жду… — говорю ей в волосы.

Так, словно из неё ушли все силы, Таня вяло отвечает:

— У меня две полоски…

— Чё это значит? — бормочу я.

— Что значит две полоски?! — кусается она. — Ты серьезно, Капустин?!

Таня поворачивается в моих руках и смотрит в глаза так, что ощущаю себя долбоёбом. Мой ступор натуральный, мозги вообще где-то там, в городе, по которому я носился последние четыре часа.

Я не придуриваюсь, и она это видит!

Сглатывает, глядя на меня испугано…

— Это же лечится? — спрашиваю с подозрением. — У меня есть знакомые врачи…

Таня зажмуривается и сипит:

— Боже…

Я продолжаю тупить, потому что теперь под хвост лупит волнение.

— Это лечится, — говорит Таня с досадой. — Примерно девять месяцев… у меня уже восемь…

Пока я вкуриваю, она выпаливает:

— Я беременна. Так понятнее?!

Я трачу время на то, чтобы сложить дважды два.

Две полоски?!

По моей роже растекается медленная ухмылка.

Это так остро, что я почти перестаю дышать.

Капустина наблюдает за моим лицом в смятении, а я чувствую себя пьяным.

— Повтори… — прошу хрипло.

Таня говорит сдавленно:

— Я сделала тест на беременность, и он положительный. Три теста. Я беременна.

— Я это понял, — говорю заторможенно, глядя на неё. — И в чём причина твоих слёз? Ты… ты не хочешь?

Я пытаюсь сказать как есть, но что-то не выходит, слова застревают где-то в горле. Не получается в лоб задать вопрос, который для меня вдруг становится ключевым. Важным настолько, что перехватывает дыхание.

— Кхм… — коротко откашливаюсь, — не хочешь моего… от меня… ребёнка?

Она взвивается. Стреляет в меня острым взглядом.

— Я?! А ты? Ты хочешь ребёнка или… я не знаю… или испаришься? Так же быстро, как расстался со своей Никой…

Её последние слова задевают не на шутку.

— То есть, — злюсь я, — считаешь, это сравнимые вещи?! Сравнимые отношения?!

— Я не знаю! — злится она тоже.

— Не знаешь?! Ты серьёзно не знаешь?! — требую, встряхнув её за плечи. — Каждая свободная минута у меня твоя. Каждая мысль о тебе. Я с тобой провожу каждую свободную минуту своей жизни, и если я забыл надеть резинки, это значит, что перспектива иметь от тебя детей меня не пугает! Я этого где-то подсознательно хочу!

— Подсознательно?! — шипит она. — Ты… ты…

— Я люблю тебя - вот, что это всё значит! — ору на неё.

В ответ она хлюпает носом.

Её глаза наполняются слезами, подбородок дрожит. Голос звучит по детски беззащитным:

— Любишь?

Я притягиваю её к себе, обнимая. Она дрожит. Обнимает руками за шею. Я сжимаю вокруг неё кольцо своих рук. Крепко, как поехавший.

— М-м-м-м… — выдыхаю, — Люблю, Капустина…

— Я люблю тебя… — выдавливает сквозь слёзы Таня. — Люблю тебя, Капустин…

Когда она поднимает лицо, я вижу в её глазах отражение тех бешеных эмоций, которые и у меня в крови пульсируют. Таня кусает губы, сдавленно шепчет:

— Мне что-то страшно…

— И так? — шепчу, касаясь её губ поцелуем.

Вздохнув, Таня шепчет:

— Думаешь, у нас получится?

— Получится что?

— Стать хорошими родителями…

— Если мы задаемся этим вопросом, то всё уже не так херово? — предполагаю я.

— Наверное… — выдыхает Таня немного капризно.

Мне это нравится. Нравится то, как, нахмурив брови, она смотрит на